Книга Сквозь годы, страница 15 – Кей Мортинсен

Коул выглядел обескураженным. Он прекрасно знал верзилу Квентина — парня тридцати четырех лет, который остановился в развитии на уровне восьмилетнего ребенка, но был работящим и добрым малым.

Глэдис была очень довольна собой. Похоже, ей удалось нанести решающий удар. Но вскоре выяснилось, что она рано обрадовалась.

— Почему же? — сказал Коул. — Я возьму его на работу… Как и Дерека. А вот тебя — никогда.

Рухнула ее последняя надежда. Что теперь делать? Встать перед ним на колени?

— Послушай, зачем тебе все эти хлопоты? — сделала Глэдис последнюю отчаянную попытку его уговорить. — Ты достаточно богат, чтобы жить в большом городе. А с этим домом у тебя связано столько тяжелых воспоминаний!

— Но я люблю его! — тихо произнес Коул. — Каждый уголок, каждый камень… Он был моим первым настоящим домом после того, как я много лет кочевал из приюта в приют, от одних приемных родителей к другим. Мне не было здесь легко, но зато я ощущал стабильность и… — Голос его понизился до шепота. — Здесь, пусть ненадолго, я нашел свою любовь.

Он говорил это с таким глубоким чувством, что сердце Глэдис ёкнуло — она впервые поняла, кем была для него приемная мать. Никто другой не дарил Коулу столько любви.

Перед таким доводом было трудно, почти невозможно устоять, и Глэдис растерялась. Но она обязана продолжать бороться. Ради Шона.

— Послушай, Коул, — сказала она. — Тебе нельзя оставаться здесь. Жители поселка сделают твою жизнь невыносимой. Возвращайся в город и забудь Гринлэнд.

— Если бы я мог его забыть! — нетерпеливо воскликнул он. — Пойми, все эти годы с момента своего отъезда я мечтал вернуться сюда. А люди изменят свое мнение обо мне, когда узнают о моих планах.

— Планы?! — в тревоге вскричала Глэдис. — Какие планы? Ты не посмеешь…

— И тем не менее я сделаю то, что задумал! Господи, да сама посуди, это такая ответственность! Тебе не под силу содержать дом, и он будет постепенно разрушаться, а я… Вот, посмотри! — Коул вытащил из кармана чековую книжку и открыл ее.

— Ты не слушаешь меня! — в отчаянии воскликнула она. — Я не уеду отсюда!

— Нет, уедешь, — процедил он сквозь зубы.

— Поживем, увидим! — буркнула Глэдис.

И вдруг, вне всякой связи с этим разговором, перед ее мысленным взором встали сексуальные видения, связанные… с Коулом!

Пытаясь отвлечься от этих грешных мыслей, она принялась яростно драить сковородки.

Коул шлепнул перед ней на стол чековую книжку.

— Учти, сумма будет уменьшаться на тысячу фунтов с каждым днем. Принимай решение сейчас, и ты со своим незаконнорожденным ребенком…

— Да как ты смеешь? — вспыхнула Глэдис. Неужели он догадался? Она в упор посмотрела на Коула. — Почему… почему ты так назвал Шона?

— Потому что он не похож на Джерри! — огрызнулся тот. — Твой ребенок — копия Дерека!

Она даже задохнулась от возмущения.

— Ну, знаешь, это уж слишком! — Он и не подозревает, через что ей пришлось пройти. — Шон — сын Джерри, клянусь!

— Ты могла одурачить его, — пренебрежительно бросил Коул, — но не меня. — Он резко поднялся со стула. — Я хочу посмотреть завещание, а потом ты объяснишь мне, куда подевались некоторые ценные вещи.

— Я не знаю, где они, — тихо ответила Глэдис. — Их продал Джерри. Все бумаги в том же ящике. У меня не было времени разобрать их. — Она враждебно посмотрела на Коула. — Если ты рассчитываешь на наследство, то можешь быть уверен: ничего, кроме долгов, ты не получил.

— А стало быть, и ты. Что ж, тем больше у тебя оснований принять от меня деньги и уехать. Предоставь мне разобраться с долгами.

Она гордо подняла голову.

— Я не продаюсь!

Коул в два шага пересек разделявшее их пространство и, прижав Глэдис к стене, навис над ней всем телом.

— Однако Джерри купил тебя! — бросил он ей в лицо. — Он заплатил за твое тело.

— Пожалуйста, Коул! Не говори так! — взмолилась она, хотя в глубине души не могла не признать, что он отчасти прав.

— Ты хотела заполучить усадьбу и стать миссис Лиммерикс. Ты заплатила за это, став женой Джерри! — обвинение за обвинением выплевывал ей в лицо Коул. — Твоя мать может гордиться тобой: не ей, так тебе удалось заполучить статус хозяйки усадьбы! Недаром она все годы готовила тебя к этому, не правда ли?

— Это чудовищная ложь! — воскликнула Глэдис. — Я даже не знала, что она любовница твоего отца, пока ты не оповестил об этом весь белый свет! Для меня это было ужасным потрясением, а мать даже не понимала, что поступает дурно! Она считала, что от жизни нужно брать все.

Коул безжалостно сверлил ее взглядом.

— Это похоже на правду. Что еще она говорила?

Он немного отодвинулся, и Глэдис с облегчением вздохнула. Она никогда не умела разбираться в людях и постоянно ошибалась, принимая внешнее за суть. Сейчас до нее впервые дошло, насколько меркантильной была ее мать.

— Я пыталась объяснить ей, что она натворила, но быстро убедилась, что все мои усилия напрасны. Потом я спросила, правда ли, что Руфус — мой отец, и она сказала…

Коул так напряженно ждал продолжения, что, сам того не замечая, снова прижал Глэдис к стене.

— Что?! — угрожающе спросил он.

Ее передернуло, в горле стоял комок.

— Она сказала, что не знает. Может, это он, а может, кто-то еще, — тихо ответила она, залившись краской.

— Черт возьми! — выдохнул Коул.

Глэдис опустила голову.

— Мать ясно дала понять, что я всегда была для нее помехой.

Коул хотел что-то сказать, но передумал и только спросил:

— И что ты сделала?

— Уехала от нее. С тех пор мы не виделись. — В глазах Глэдис была тревога. — Ты мне веришь?

— Даже не знаю, что сказать. — Коул задумался, насупив брови. — Я был уверен, что тебе известно о ее отношениях с моим отцом. Помнишь, ты сказала, что понимаешь, почему он предостерегает меня насчет тебя?

— Да, но я думала, что он не одобряет наших отношений, потому что моя мать всего лишь экономка. Она тоже постоянно твердила мне, что твоя семья не одобрит нашу дружбу.

— А на самом деле опасения отца были связаны с его двусмысленным положением в доме, — тихо произнес Коул.

Глэдис заметила мелькнувшее в его глазах сожаление и поняла, что именно это недоразумение привело к таким катастрофическим последствиям.

— У Шона никогда не будет бабушки, — тихо сказала она. — Кроме меня, у него никого нет.

Коул сочувственно смотрел на ее несчастное лицо.

— Не переживай так! На самом деле это к лучшему. Ты знаешь, что в течение многих лет твоя мать вытягивала из отца деньги и подарки, в том числе некоторые фамильные драгоценности? Когда она уехала, из дома исчезли некоторые ценные вещи.