Книга Чуткое сердце, страница 8 – Ребекка Рассел

— Но он, конечно, не пытался вернуть прошлое, узнав о том, что ты скоро выходишь замуж?

— Я не сказала ему об этом... пока.

— Что?!

— Дилан — ветреный человек. Он в любом случае рано или поздно пожелал бы мне всего наилучшего и продолжил бы свой путь в гордом одиночестве. Но я должна была удостовериться...

— Теперь уже я запуталась. В чем удостовериться?

— В том, что не буду заводить интрижки, как только подвернется такая возможность, и не предам человека, с которым собираюсь провести остаток жизни.

Джесси с силой прижала трубку к уху.

— Ты хочешь сказать, что у вас с Маком нет ничего общего, кроме деловых отношений? Вообще?

— Не совсем так. Я имею в виду, что Мак мне нравится. Но он всегда старался держаться от меня подальше. Ты понимаешь, о чем я. Иначе мы давно начали бы спать вместе.

— А я-то думала, вы просто хотите подождать до свадьбы.

Дженна хихикнула.

— Джесси, ты настоящий романтик. Я ждала потому, что вокруг Мака всегда вились целые рои женщин, готовых на все ради того, чтобы только привлечь его внимание. Он никогда не сделал бы мне предложение, если бы я спала с ним.

— Отложим этот разговор. Ты просто обязана сейчас вернуться домой.

— Я обязательно вернусь. Но только после того, как пройдет опухоль. Я умчалась из города, не успев даже собраться, и поэтому мне пришлось купить себе крем для глаз. Но у меня на него началась аллергия. Раздулось все лицо. Теперь я выгляжу так, будто мне лет семьдесят. Я не могу даже выйти на улицу, не говоря уже о том, чтобы сесть в самолет.

— Вчера вечером мы с Маком поссорились, а это значит, что у меня не очень хорошо получается быть тобой.

— Вы с Маком поссорились? Не вижу в этом ничего странного. Иногда он бывает просто невыносим. А из-за чего?

— Долго рассказывать. Он хотел убедиться в том, что я, то есть ты, не передумала и не решила заводить детей. Он был непреклонен. Не знаешь, почему?

— Нет. Я никогда об этом не задумывалась. Боюсь, что материнский инстинкт у меня полностью отсутствует. — Дженна замолчала, но затем продолжила: — Не думаю, что тебе стоит говорить Маку о нашем маленьком спектакле. Он решит, что его посчитали полным идиотом, и вряд ли это ему понравится.

Джесси вздрогнула. «Мак очень гордый, — мысленно заметила она. — Поэтому ничего хорошего из данной идеи действительно не выйдет».

— А вдруг обман всплывет сам по себе?

— Тогда хотя бы не говори Маку о том, куда и зачем я уехала. Иногда он бывает страшно упертым, а я не смогу ответить на все его вопросы, по крайней мере сейчас.

— Дженна, это неправильно. Ты обманываешь их обоих.

— Я знаю, о чем ты подумала. Уверяю тебя: я не сплю с Диланом. Сегодня вечером он уезжает. Мак — единственный человек, за которого я хочу выйти замуж.

Джесси облегченно вздохнула. Наконец-то она услышала хотя бы одну хорошую новость.

— Ладно, я прикрою тебя. Только учти: чем дольше тебя не будет, тем выше вероятность того, что ты потеряешь все.

— Я знала, что ты согласишься, сестренка. Ты у меня самая лучшая. Пока.

Джесси повесила трубку и уставилась в одну точку. Ее мучила единственная мысль, казавшаяся до этого такой нелепой: Дженна и Мак совершенно равнодушны друг к другу.

Теперь она не знала, как объяснить происходящее. Одно невинное прикосновение Мака, вообще не принадлежавшего, кстати, к тому типу мужчин, который обычно предпочитала Джесси, действовало на нее намного сильнее, чем хорошо разработанное другими мужчинами соблазнение.

«Неважно, почему я так странно реагирую на Мака, — напомнила себе Джесси. — Ведь через шесть дней он женится на моей сестре».

* * *

В воскресенье в десять утра Мак позвонил в дверь квартиры Дженны. Он был просто обязан убедиться в том, что с ней все в порядке. Он никак не мог забыть выражение ее лица перед тем, как она вылезла из машины. Еще никогда до этого Мак не видел ее такой потерянной и печальной.

Ко всему прочему он хотел во всем окончательно разобраться. Мак обвинял себя в том, что выпустил ее из машины, не объяснив ей, почему не хочет иметь детей. Как бы тоскливо ему ни было оттого, что ради этого ему придется ворошить прошлое, одна только мысль о котором доставляла ему нестерпимую боль, он понимал, что должен все рассказать. От этого зависело слишком многое.

Наконец дверь открылась.

— Мак, я очень рада, что ты пришел. Нам нужно поговорить.

— Я знаю. Я принял наш вчерашний разговор слишком близко к сердцу и пришел для того, чтобы все объяснить.

— Я тоже должна кое в чем тебе признаться, Мак. Я...

— Нет, я первый. Это очень важно. — Он подвел ее к стоявшему за кухонным столом стулу и посадил на него, а сам взял другой, поставил его напротив и сел. Дженна положила руки на колени, и Мак осторожно прикрыл их сверху своими ладонями. — Я стараюсь никому не рассказывать об этом, но вчера вечером подумал о том, что ты все равно скоро познакомишься с моей мамой и она, несомненно, поднимет данную тему. Тогда я решил, что должен подготовить тебя.

— Мак, послушай...

— Мой младший брат умер от редкой формы рака, когда ему было четырнадцать лет, — выпалил мужчина, борясь с желанием убежать отсюда и не тревожить призраков прошлого.

Глаза Дженны расширились, и она взяла его за руки.

— Мне очень жаль.

— Традиционное лечение не помогло Люку, поэтому мы решились попробовать экспериментальный курс. Моя мама с радостью согласилась. Она всегда старалась сделать так, чтобы даже в самые трудные времена нам казалось, будто мы живем абсолютно нормальной жизнью.

Он вспомнил Люка, такого смелого и сильного, который был привязан к кровати десятками всевозможных проводов. Мак почти физически ощутил запах лекарств. Ему почудилось, что он вот-вот услышит шум насосов и пиканье приборов, не дававших его брату умереть.

— И что случилось дальше?

Чтобы прогнать грустные воспоминания, Мак тряхнул головой.

— Такое ощущение, что сама судьба была настроена против нас. В довершение всех ниспосланных нам горестей у него воспалился аппендикс. Простая операция закончилась плачевно: они убили его. Мы потеряли те драгоценные месяцы, которые он мог провести с нами, только потому, что его врач оказался наркоманом.

— Вот почему ты специализируешься на делах, связанных с врачебной халатностью.

Мак кивнул.

— После этого страховая компания воспользовалась тем, что мама, которая растила нас одна, очень горевала. Они прекрасно знали, что у нее не хватит сил бороться за свои права. Я так хотел помочь ей, но не знал, как это сделать. Зато теперь я могу протянуть руку помощи другим. Доктора, больницы и страховые компании должны нести ответственность за свои действия.