Онлайн книга «Дорогая, я женюсь на львице»
|
За час они с матерью добрались до железноборского КПП, предъявили паспорта и прошли через механический турникет. То есть Дайнека прошла, а Людмила Николаевна проехала в инвалидной коляске. На той стороне «границы» их ожидала другая машина, поскольку чужие автомобили, в том числе такси, в город не пропускали. По дороге мать рассказала, что Надежда Кораблева, ее подруга, никогда не была замужем и осталась бездетной. Их общее детство казалось ей самой счастливой порой жизни. Теперь подругам предстояли долгие разговоры о том золотом времени. И, хотя относительно прошлого Людмила Николаевна придерживалась иной точки зрения, она не отказалась провести небольшой отпуск на берегу красивого озера. Дом, возле которого остановилось такси, выглядел основательно: два каменных этажа с цоколем. Вокруг – обширный участок с маленьким огородом. Плодовые деревья, баня, малинник… Выбравшись из машины, Людмила Николаевна пересела в коляску. С крыльца сбежала статная дородная женщина и кинулась обниматься. – Людочка… Мы уже заждались! – Здравствуй, Надя. Это моя дочь! – по лицу матери было видно, что она гордится Дайнекой. Из дома вышла мать Надежды, Мария Егоровна, кругленькая старушка с перманентом и вставными зубами. Она с трудом спустилась по лестнице, притронулась к пояснице и пожаловалась: – Совсем замучил радикулит. Ни согнуться, ни разогнуться… Здравствуй, Люда. Какая у тебя взрослая дочь! Людмила Николаевна похвасталась: – Вчера получила университетский диплом! Осмотрев дом и определившись, где они будут жить, Дайнека провезла мать по участку. Надежда с увлечением рассказывала про свои садовые достижения. – Здесь у меня розы. Все удивляются, говорят, в Сибири они не растут. Растут! Да еще как! – А это что? – Людмила Николаевна показала на тонкое деревце. – Вишня. – Неужели плодоносит? – из вежливости спросила Дайнека. – Осенью полведра соберу! Дайнека потрогала тоненький ствол, удивляясь, как этот прутик сможет произвести полведра вишни. – Надя! Надя! – позвала из окна Мария Егоровна. – Хватит уже! Идите обедать! За столом старуха не умолкала ни на минуту. Она сообщила, что сейчас находится на больничном, но вообще-то до сих пор работает костюмершей в городском Доме культуры. А муж ее, Витольд Николаевич, лечится в санатории. И не преминула добавить: в прошлом он работал на высокой должности в Комитете госбезопасности. После обеда мать легла отдохнуть, а Дайнека отправилась к озеру. В холодной воде еще никто не купался, но загорающих на пляже было полно. Она скинула платье и зашла в озеро по грудь, потом оттолкнулась и поплыла. Солнце слегка нагрело поверхность, но в глубине, куда все время попадали коленки, был ледяной холод. Проплыв метров тридцать, Дайнека развернулась и направилась к берегу. Увлеченные примером, там, по колено в воде, уже стояли несколько человек. Она ступила на берег, прошлась по песку и ощутила всю прелесть предстоящего отдыха. Нежданно-негаданно Дайнека получила то, о чем мечтала давно: тихий отпуск вдали от шумного города. Чуть обсохнув, она подняла платье и, стряхнув песок, натянула его на себя. На противоположном берегу озера тоже был пляж, за ним – парк, еще дальше стояли многоэтажные жилые дома. Дайнека добралась до автобусной остановки и села в первый подошедший маршрут. Через пятнадцать минут сошла в центре города. Впрочем, Железноборск был так мал, что его целиком можно было называть одним центром или одной окраиной – кому как понравится. На центральной площади стояли памятник Ленину и городской Дом культуры с шестью колоннами и внушительным портиком. За ним виднелись лесистые сопки и тайга – на тысячи километров. По главной улице Дайнека дошла до парка, который соорудили из куска дикой тайги. Вековые сосны соседствовали здесь с прямыми аллеями, цветочными клумбами и гипсовыми спортсменами. Ей достаточно было совсем немного прогуляться по тропке среди деревьев, чтобы захотеть вернуться сюда с матерью. После этого Дайнека снова села в автобус и вернулась к дому Надежды. Во дворе она столкнулась с Марией Егоровной. Ее лицо казалось заплаканным и немного опухшим. Дайнека встревожилась: – Что-нибудь с мамой? – С ней все в порядке, – вздохнув, старуха склонила голову. – А вот меня увольняют с работы. – За что? Из дому вышла Надежда, поставила на скамейку тазик с бельем и сообщила: – В костюмерном цехе проходит инвентаризация. В Доме культуры начинают ремонт. Костюмеров всего двое. Сегодня позвонила начальница: или выходи, или увольняйся. А как она выйдет с радикулитом?.. Дайнека, не раздумывая, сказала: – Есть один вариант. – Какой? – поинтересовалась Надежда. – Кем-нибудь заменить. – Некем! – Старуха насухо вытерла слезы. – Видно, и вправду увольняться пора. – Она уронила руки. – Но как же я без работы… – Возьмешь лейку и пойдешь поливать огурцы, как все нормальные бабки, – сказала дочь. – У всех нормальных бабок есть внуки. – Мария Егоровна отвернулась, словно опасаясь нарваться на неприятности, но все же добавила: – И даже правнуки. А у меня никого нет. – Ну вот что! – вмешалась Дайнека. – Я могу пойти вместо вас. – Куда? – не поняла Мария Егоровна. – На вашу работу. – Да ты, наверное, иголки в руках не держала. – Держала, – на крыльцо выкатилась в коляске Дайнекина мать. – Я сама ее шить научила. Мария Егоровна растерянно взглянула на дочь. – А что, – промолвила Надя. – Это хороший выход. Глава 2 Костюмерша Следующим утром Дайнека вышла из дому и уверенно направилась к автобусной остановке. В сумочке у нее лежал пластмассовый контейнер с обедом, который приготовила Мария Егоровна, и серый халат, без которого, по уверениям старухи, работать было нельзя. Автобус вновь обогнул озеро и доставил ее к городскому Дому культуры. У служебного входа стояла женщина с высокой старомодной прической. По серому халату Дайнека узнала в ней коллегу по цеху. – Валентина Михайловна? Женщина свела к переносице белесые бровки. – Людмила Дайнека? – Я, – кивнула она. – Сколько тебе лет? – Двадцать два. Валентина Михайловна сказала вахтеру: – Иван Васильевич, девушка – со мной. Пропустите. Старик что-то записал в огромный журнал. Вслед за начальницей Дайнека поднялась по мраморной лестнице. Из нарядного кулуара с окрашенными под малахит колоннами они свернули в коридор. Потом двинулись какими-то переходами, спускались и поднимались по узким лестницам, открывали тяжелые противопожарные двери и наконец оказались за сценой, где располагалось хранилище костюмерного цеха. |