Книга Варяг. Обережник, страница 47 – Александр Мазин, Павел Мамонтов

– Я сцепился? Это они на меня первыми полезли! Вы что, не знаете?

– Нет, не знаем, Будим сам толком ничего не видел, а ты последние два дня только блевал, а не говорил. А неревцы, между прочим, уже хотели вече созывать за то, что ты товар их торговцам попортил.

– Я?! Да блин… – возмутился Данила, но, увидев недовольное лицо Воислава, сразу перешёл к сути: – Дело было так: шёл я по мосту, остановился свирели послушать. Тут меня по плечу – хлоп. Нравятся, мол, наши дудки неревские? Я оборачиваюсь – четверо вокруг меня полукругом стоят, лыбятся. Отвечаю: нравятся. Главный их мне говорит: а пошли с нами, мы тебе ещё таких продадим. Я отказался. Главный их опять мне с вызовом: почему боишься?

– Погоди, он точно сказал «боишься»? – перебил Скорохват.

– Точно.

– И те, кто рядом стояли и разговор слышали, это подтвердят?

– Если им не заплатят заранее, то подтвердят.

– Так, продолжай! – приказал Воислав.

– А больше нечего продолжать. На такой вопрос я ответил, вон как Шибрида умеет. – Варяг благодушно покивал. – Главный из этих налётчиков обиделся, к ножу потянулся. Но ждать, пока он его достанет, я не стал – сунул ему лукошко с орехами прямо в рожу. Дальше троих я раскидал, как умел. Четвёртый кистенём всё-таки успел зарядить по башке. Ну, я его обхватил, и мы вместе с ним с моста и ухнули. Вся история.

– Правильно сделал, что не стал их резать. Если бы кровь пролил, то было бы сложнее, – похвалил Данилу Воислав. Именно так он интерпретировал тот факт, что Молодцов не стал пользоваться оружием.

– И кого же ты так задел, а? – душевно спросил Шибрида.

– Да если б я знал! – искренне удивился Данила.

– Подумай хорошенько, друг, может, оскорбил кого невзначай? – попросил Скорохват. Молодцов только пожал плечами.

– По слову моему Будим своих друзей поднял. Нашли они тех, кто на тебя напал, – сказал Воислав.

– Правда, и кто их нанял? – спросил Молодцов.

– Они не знают, – ответил Шибрида. – Двоих мы нашли, зовут Нежил и Мороз, родичи друг другу, с плотницких улиц, которые за рынком лежат. Обыкновенные бездельники, работать не работают, только на вече ходят кулаками махать. – Варяг презрительно фыркнул. – Остолопы, горазды только пиво дуть. А вот куда делись двое старших из их компании, Осмысл и Гостята, те лоботрясы не ведают, но претензий к Даниилу не имеют.

– А если они тебя обманули, Шибрида? – спросил Молодцов.

– Не, – варяг осклабился очень нехорошей улыбкой, – они меня не обманули. Так что думай, Даниил, кто на тебя обиды таит.

– Да кто может таить? Я тут, кроме кабаков и публичных домов, считай, нигде не был… Ё-моё!..

– Что такое? – спросил Воислав.

И Данила коротко пересказал старшим товарищам последний разговор с Уладой.

Скорохват и Шибрида в конце истории захохотали.

– Чтобы баба… боярину… какие-то вести рассказывала, – утирая слёзы, проговорил варяг.

– Помолчите, – коротко сказал Воислав. – Смех как отрезало. – Может быть, Даниил, стоит к ней сходить?

– Я сам! – попросил Молодцов. – Можно, я сам с ней поговорю? Я знаю к ней подход.

– Будь по-твоему. Шибрида, возьмёшь Жаворонка и Будима, вместе с Даниилом.

– От ведь, всегда бы мне такие поручения давали.

– Вы ведите себя как обычно, – наставлял Данила друзей.

– Да не боись ты, – язвительно отмахнулся Шибрида. – Ты, главное, ежели она лебедем там обернётся или змеёй какой, кричи, уж мы придём, поможем тебе справиться с этой бабой.

И заржал.

– Пустое болтаешь, – напряжённо сказал Будим, – а если она ведунья какая? Ведунья многое может. Вдруг и тех смердов она тоже зачаровала, а двоих потом и вовсе угробила? Ты, Даниил, в глаза её не смотри, на чары не поддавайся. Если почуешь что… худое – сразу бога своего зови. Ну и друзей, мы на помощь придём.

– Ага, я ведьму ещё ни разу не имел, – заметил варяг.

Будим сокрушенно покачал головой.

В древнерусском борделе Данила бросил на стол держателю заведения скомканный кусочек серебра:

– Я к Уладе.

Поднялся на второй этаж, в номер. Девушка была одна, заправляла постель.

– Молодец, – всплеснула она руками, – вернулся сюда! Соскучился?

– Угу, соскучился. Меня чуть не соскучили без тебя окончательно.

– Что?

– Не слышала, что на мосту случилось?

– Нет. – Девушка вздёрнула бровь.

«Если она врёт, то актриса из неё вышла бы гениальная», – решил Молодцов.

– Да вот, чуть не убили средь бела дня на людях.

– Как так?

– Ой, не крути, солнышко, не делай вид, что не понимаешь.

– Ты чего, Молодец? – Улада и в самом деле выглядела испуганной, скрестила руки на груди.

– Ты чего, солнышко? Ужель боишься меня, думаешь, бить буду? – елейным голосом спросил Данила. – Да как же можно такую красу – и бить? Ни в коем случае. Я просто напомню тебе, ненаглядная, о чём мы говорили в прошлый раз перед моим уходом? По твоим чудным глазкам вижу: помнишь. Ты, красавица, рассказала об этом своему хозяину, тот сильно разозлился и решил отправить меня к чурам. Да не вышло.

– Что ты говоришь, милый, я никому ничего не сказала.

Улада хотела обнять Данилу, но он не позволил.

– Как скажешь, солнышко. Только помни: слух может пойти, что в таком-то доме послухи обитают, вести тайные по городу разносят. Глядишь, и перестанут сюда ходить люди честные.

Молодцов повернулся к двери, Улада его остановила:

– Послушай, Даниил, Мокошью клянусь, пусть у меня вся женская сила уйдёт, но никому ничего про твои слова я не говорила. И не знаю, кто на тебя зло затаил.

Молодцов заглянул в тёмно-карие, с зелёной окантовкой глаза и поверил.

– Да?.. Хм, ну теперь, пожалуй, верю. Только кто же меня убить хотел?

– Я ж откуда знаю, Молодец.

– А ты узнай, – предложил Данила. – Ты девушка умная, всех тут знаешь. Было четверо татей, звали их Осмысл, Гостята, Нежил и Мороз. Живут на плотницких улицах, двое первых пропали куда-то, после того как убить меня хотели.

– Что я, по-твоему, каждого плотника во всех концах знаю? – обиделась Улада.

– Знаешь не знаешь, но узнать сможешь. Ты умная, справишься. Я не такой, как здешние мужчины, я знаю, что умная женщина на многое способна. Ну и в долгу за услугу не останусь.

Улада вдруг лукаво посмотрела, улыбнулась и стала развязывать ремешок, подпоясывающий талию.

– Эй, ты чего? – спросил Молодцов.