Онлайн книга «Фронтовик не промахнется! Жаркое лето пятьдесят третьего»
И вот на фоне постепенного снижения числа жителей в глубинке рост показателей продаж в нескольких магазинах. Пока необъяснимо, надо искать разгадку. Андрей посмотрел на часы. Договаривались с Павлом встретиться в столовой в три часа дня. Он уже запаздывал. Раскланялся с молодой бухгалтершей. – Тоня, если потребуется ещё помощь, я зайду. Павел уже сидел за столом, доедал второе. – Садись, я и на тебя осмелился взять. Ешь. Андрея заставлять не надо, быстро съел борщ, расправился с жареной рыбой и макаронами. По четвергам во всех столовых страны был рыбный день, мяса не хватало. Отхлебнул глоток чая, без сахара, как он любил. – Хвастайся, Паша. – Телефонов в районе не так много, переписал все. В сельсоветах везде, кое-где в леспромхозах, и всего семь у частных лиц. Да и те начальство. – Сейчас меня интересует Алексеевское. – Там больше всего, аж три. В сельсовете, леспромхозе и в магазине. – В магазине? – Именно. Установлен в прошлом году. – Женю не видел? – Да утром в милиции, мотоцикл взял и уехал. Ты же сам задание ему дал. Думаю – раньше вечера не жди. Молодой опер пришёл в гостиницу, когда московские сыскари уже готовились ко сну. Измученный, пропылённый. – К вам можно? – постучал он в дверь. – Заходи, садись, докладывай. – Был в действующих лагерях. Просмотрел документы амнистированных. Есть два интересных для нас фигуранта. Оба сидели за бандитизм, за обоими трупы. Один – некий Первушин, кличка Борода, из ваших краёв, между прочим, из Реутова. Второй – Обноскин, кличка Фонарь. Тоже банда, грабили грузовые поезда на полустанках. За бандой четыре трупа – кондуктор и поездная бригада. Оба вышли полгода назад, сведений о появлении в родных местах нет. – Спецотдел в лагере что бает? Я имею в виду – не успели оба знакомцами обрасти? – Оба в авторитетах, но не законники. В шестёрках подвизались шулера из приблатнённых – квартирные воры, хулиганы. Под законниками на профессиональном жаргоне подразумевались воры в законе, своего рода верхушка уголовного мира. – В обществе охотников-рыболовов был? – Не успел. На мотоцикле пока колонии объехал, документы изучил. Времени не хватило. – Иди завтра с утра. Обязательно постарайся выяснить, где охотничьи заимки расположены, на карте пометь. – Сделаю. – Тогда отдыхай. Когда Женя ушёл, Павел сказал: – Набегался парень. – Зато хорошую школу получит. Ты завтра снова на узел связи. Выясни, были ли из Вельска или района междугородние звонки, бери последние полгода. Если были, с какого телефона, куда. – Да понял я. После завтрака Андрей отправился в райотдел милиции, сразу к капитану. Поздоровались, и Андрей попросил: – Мне бы какой-нибудь транспорт и провожатого. Надо Алексеевское посетить. – Это можно. Лучше по реке, моторкой, Алексеевское – это Мелединский сельсовет. Человека дам, наш сотрудник бывший, на пенсии уже. Обождать маленько придётся, созвонюсь. Через несколько минут вопрос утрясли. – Товарищ Фролов, пройдите к реке. Говорков вас на берегу встретит. – А как я его узнаю? – Крупнолицый, в соломенной шляпе. Да он вас сам опознает. У нас в костюмах редко ходят. Андрей к реке спустился. Здесь у деревянных причалов люди, на берегу несколько сараев, где владельцы хранили вёсла, моторы. Говорков в самом деле подошёл первым. – Фролов? – Документы показать? – Зачем? Ложечкин вас и так подробно описал. Сейчас мотор подвешу, и в путь. Видимо, Говорков реку знал хорошо, срезал повороты. Мотор ревел, в лицо попадали брызги. Но за полчаса добрались. – Вы подождёте? Я недолго. – Конечно. Андрей направился в магазин. Деревянная изба, рядом толкутся несколько женщин, подвыпивший мужичонка. Зашёл внутрь, за прилавком бойкая, разбитная продавщица. Слева на полках продовольственные товары – водка, сахар, соль, баранки и сушки связками, дешёвые конфеты – подушечки, карамель, рыбные консервы. Справа промтовары – валенки, резиновые и кирзовые сапоги, брезентовые куртки, рукавицы, несколько женских платков. Выбор скудный и не лучше, чем в других магазинах. Как же она в передовики выбилась? – Дуся! Подай мне пачку соли и карамелек грамм триста, – попросила одна из бабушек-покупательниц. Андрей сделал вид, что разглядывает товар. Продавщица взвесила карамельки, не довесив пятьдесят граммов, в надежде, что подслеповатая старушка не заметит. Похоже – жульничает продавщица. Андрей дождался, когда покупательница уйдёт, показал на телефон. – В город позвонить можно? – Двадцать копеек. Цену назвала, как в городе в телефоне-автомате. Делает деньги на всём, хотя телефон райпо принадлежит. Андрей монету отдал, сделал вид, что звонит – диск покрутил, коротко поговорил. Продавщица спросила, после того, как он трубку на рычаг повесил: – Водочки? – Пока воздержусь, вечером зайду. – Приезжий? Что-то раньше я тебя не видела. – В гости к приятелю заехал. – Хм! Оглядела Андрея критически. Опер вышел. Вопросы к продавщице были, но не понравилась она ему, не стал задавать. Вернулся к пристани, где его ждал Говорков. – Заводить? – Подождите. Вы старожил, что можете о продавщице магазина райпо сказать? – О Дусе? Разбитная бабёнка, из тех, кто своего не упустит. Разведёнка, поговаривают, местный зоотехник к ней захаживает. – Любовные истории меня не интересуют. – Проверяли её из ОБХСС, нарушений не нашли. Вернее – у всех они есть, но мелочь, за такое не привлечёшь. – Подозрения у меня есть. Проследить бы надо. – В открытую не сделаешь. Деревня маленькая, все друг друга в лицо знают. – Тогда возвращаемся. По прибытии Андрей пенсионера поблагодарил. – Не за что. Если надо – напрямую обращайся. Мой дом – вон, на круче, третий с краю. И ткнул пальцем. – Обязательно воспользуюсь. С пристани Андрей в райпо отправился, к главбуху. – Слушаю? – Мария Ивановна, когда завоз товара в деревню Алексеевское? – Завтра. – Откуда вы знаете? – Так пятница же, автолавка весь куст объезжать будет. |