Книга Я все отдам за тебя, страница 48 – Дениз Робинс

Я слушала, кивала, но молчала, словно в рот воды набрала.

Одна вещь поразила меня больше всего: ни один из мальчишек не осознавал грандиозного значения того, что происходило в их жизни, оба отнеслись к появлению брата-близнеца как к должному. И оба абсолютно не придавали никакого значения тому факту, что Анна приходилась им обоим родной матерью, а у меня, Кристины Росс, вообще никакого ребенка отродясь не было.

Разные фамилии, разные семьи, разные жизни.

Что будет дальше, когда этот кошмар закончится?

Я даже думать об этом боялась.

Но за последние дни отношения у нас с Анной стали очень напряженными, даже слишком.

Она повидалась с Бингом на следующее после приезда утро и была с ним очень мила. Завалила палату букетами дорогих цветов из оранжереи, заказала ему много новых книжек, разнообразных игр и головоломок, в которые можно играть, сидя в кровати.

Но меня пугало подобное поведение: слишком уж слащавое, слишком покровительственное по отношению к Бингу, как будто он был ее собственностью.

Стив вернулся домой, Анна с мужем перебрались в гостиницу Брамфилда. Знакомство со Стивом прошло в дружеской обстановке. Анна была само очарование, говорила только о спасении жизни Бинга и о «героизме» Руди. Она лично встречалась с сэром Джоном Риксон-Доддом, и тот заверил ее, что волноваться совершенно не о чем.

Руди положили в больницу.

В общем, все более-менее устроилось. Пересадку назначили на второй день после прибытия Руди. «Чем скорее, тем лучше», — заверяли в один голос сэр Джон Риксон-Додд и доктор Блэк.

Хопкинсы ничего не говорили насчет будущего, но при встречах с Анной я постоянно чувствовала, куда ветер дует. Она все время твердила «мой милый Бинг» да «мой новый сынок», явно ставила его на одну ступень с Руди. Анна без устали повторяла, какой он милый и как она рада, что вовремя пришла в себя и решила помочь ребенку.

Я прекрасно знала свою подругу. Меня разрывало надвое от страхов: первый — вдруг Бинг не поправится, а второй — вдруг Анна отберет его у меня.

И только поведение Бинга немного успокаивало меня. Малыш недолго удивлялся поведению Анны, потом просто перестал обращать внимание. Я знала, что придет время и он непременно станет размышлять над этим вопросом, но пока он был слишком болен и хотел только одного — поскорее избавиться от страданий и поиграть.

Однажды я решилась спросить его, нравится ли ему Анна, и он ответил:

— Да, она милая. — И после паузы добавил: — И дядя Расс тоже. Но вы с папой мне больше нравитесь.

У меня в горле заполыхало, и я поцеловала его в щечку:

— Это хорошо.

Я ловила все его замечания насчет Анны: что ему не слишком нравился мускатный виноград, который она ему приносила, например, дешевые апельсины миссис Твист гораздо вкуснее. Я чистила их и клала сочные дольки ему в рот. Новые книги и игры тоже явно уступали старым излюбленным фолиантам из дома.

Каждый раз сердце мое подпрыгивало от радости. Он так любил и свой дом, и всех, кто жил с ним там. Неужели кому-то удастся переманить Бинга на свою сторону?

Вернувшись домой, Стив даже не сделал попытки жить со мной как раньше; будто я перестала быть ему женой — чужой человек, с которым он находится под одной крышей, только и всего. Я чувствовала себя абсолютно несчастной, да и он, по всей видимости, тоже.

Ему уже стало гораздо лучше, но нога все еще беспокоила. И он быстро утомлялся.

Большую часть дня Стив проводил на ферме, наверстывал упущенное вместе с Симкоксом.

Я занялась домашним хозяйством, мыла, стирала и гладила. Кроме того, под ногами все время вертелся Винстон, и попугаев кормить надо, и друзья постоянно в гости приезжали. Я была благодарна им за поддержку и интерес к Бингу, но сами мы никуда не выходили и обедов не давали. Настроение не то было.

Ночь за ночью я отправлялась в холодную постель — одна. Стив попросил перенести его вещи в комнату для гостей. В эти темные мрачные дни я была рада каждому лучику света. Например, тому факту, что Стив вообще согласился жить со мной под одной крышей.

Я поверить не могла, что он простил меня, а узнать было неоткуда. Муж разговаривал со мной только о своих курах да о Бинге, и никогда — о наших взаимоотношениях. Однако о Бинге мы продолжали говорить как о своем сыне.

Этот факт тоже грел мне душу.

Конечно, я боялась, что даже эта победа — временная, пока опасность не минует, а потом он вполне может предложить расстаться.

Ни одной женщине такого не вынести. Мне пришлось запрятать свои чувства поглубже, и выжила я только потому, что на первом плане для меня стояло выздоровление Бинга, все остальное казалось не столь существенным. Я очень скучала по нашим со Стивом минуткам, но всю свою любовь постаралась излить на Бинга. Стив никогда не смеялся, не поддерживал наших общих шуток, и я начала ненавидеть его за это.

В утро операции Анна позвонила мне из гостиницы.

— Не думаешь, что сегодня нам надо быть вместе? Я просто с ума схожу от беспокойства, и ты небось тоже.

Я похолодела. Наверное, стоило поблагодарить ее за это предложение, но отчего-то я была не в состоянии находиться с ней рядом именно в этот день.

— Ты не обидишься, если мы не встретимся? — ответила я. — Я действительно с ума схожу от волнения, но мне никого видеть не хочется. — И поспешно добавила: — Стив просил меня побыть с ним.

— Он хоть немного смягчился? — сразу же сунула свой любопытный нос Анна.

Я дала уклончивый ответ и повесила трубку.

На самом деле за все утро Стив ни разу ко мне не подошел, все время торчал с Симкоксом на ферме. Мы с миссис Твист сидели на кухне и пили бог знает какую по счету кружку чаю.

Я снова вспомнила все, через что мне пришлось пройти. То, через что Бингу пришлось пройти. И то, что его драгоценная жизнь до сих пор висит на волоске.

— О господи, надеюсь, в этот раз все получится, — непрестанно повторяла я, до смерти замучив миссис Твист своими вздохами. — Теперь пересадку от близнеца делают, остается только молить Бога, чтобы все прошло как надо.

— Так и будет, мадам, дорогая моя, — утешала меня миссис Твист.

Добрая она душа. Выслушала мой рассказ о Руди, но как ребенок, особо не поняла, просто приняла все как есть и не стала глубоко копать.

— А когда результат проявится, мадам? — внезапно поинтересовалась старушка.

— Сэр Джон Риксон-Додд сказал, через неделю или дней через десять.

— Хорошо. — Миссис Твист заварила еще чаю, потому что прежний мы уже до соломенного цвета спили.

Стив как раз вернулся с фермы, когда зазвонил телефон.

Денек выдался теплый, солнышко светило. После дождей природа была свежа и чиста, листочки умытые, зеленые. Винстон выслеживал кота из-за угла дома и громко лаял. Я пошла в гостиную, где муж набивал свою трубку.