Книга Неужели любовь?, страница 31 – Голди Росс

— Нет… — выдохнула Пола.

— Но чай, наверное, горячий?

Он обнял ее, и она вновь ощутила чудесное тепло его обнаженной кожи. Настал миг райского блаженства, когда Пола позволила себе прижаться к поросшей мягкими волосками груди и вообразить, что это в самом деле любовь. Она почувствовала, как его рука гладит ее волосы, и с трудом удержалась, чтобы не повернуть голову и не поцеловать красивые длинные пальцы. Но никакая сила не смогла бы запретить ей прижаться губами к тому месту, где билось сердце Роже.

Она так и поступила, однако потом напомнила себе, сколько других женщин точно так же льнули к этой широкой груди, поглощенные мимолетной иллюзией любви. Уколотая болезненной мыслью в самое сердце, Пола отстранилась.

— Все-таки ты обожглась, — озабоченно произнес Роже. — Покажи-ка руки.

— Да нет же. Ты испугал меня, только и всего. — Глаза Полы подозрительно увлажнились. Она провела по лицу тыльной стороной ладони, стараясь не шмыгать носом.

Отстранившись, но не размыкая объятий окончательно, Роже окинул ее внимательным взглядом.

— Что с тобой?

Если бы он добавил ласковое слово или просто назвал по имени, она выложила бы ему все свои сомнения и страхи. Но этого не произошло. И сердце Полы вновь сжалось от боли. Она встала с кресла.

— Со мной все в порядке. — Ее голос звучал уже более спокойно. — Нужно промокнуть ковер, иначе останутся пятна. — Пола сходила на кухню и вернулась со старым полотенцем, которое положила поверх лужицы на светлом персидском ковре. Подождав некоторое время, она подняла тряпку, но особых изменений не обнаружила. — Жаль, что у меня нет горничной. Боюсь, самой мне с этим не справиться.

Роже молча отобрал у нее полотенце и несколько раз с силой прижал к ковру. Спустя минуту от пятна не осталось и следа.

— Да ты специалист! — воскликнула Пола, чувствуя себя полной дурой.

— Думаю, эти навыки передались мне по наследству, — сухо пояснил Роже. — Они у меня в крови. Ведь именно такую работу выполняла моя мать — убирала людям квартиры.

Пола почувствовала, что у нее сжимается горло.

— Вот как? — выдавила она.

Он пристально взглянул на нее.

— Это имеет для тебя какое-то значение?

Вопрос загнал Полу в тупик.

— Для меня? — переспросила она неестественно высоким голосом. — Нет. А почему подобное обстоятельство должно меня волновать?

Он нахмурился.

— Хотя бы потому, что оно имеет отношение ко мне.

Что он хочет этим сказать? Может, предупреждает о чем-то?

— Не понимаю, — беспомощно призналась Пола.

Роже растерянно повертел тряпку в руках, будто никак не мог вспомнить, откуда она взялась.

— То есть я совершенно не волную тебя?

Звучит так, словно ему хочется обратного, подумала Пола. Но еще совсем недавно он заявлял, что не вступает в длительные отношения с женщинами. Чего же ему нужно?

— Ты хочешь, чтобы я относилась к тебе как-то особенно? — Ей самой собственный вопрос показался ужасным. Он был задан так, будто Роже в самом деле нимало не заботил ее.

Похоже, Роже воспринял сказанное точно так же, потому что его лицо вмиг словно окаменело.

— Не играй со мной, Пола!

Ее точно бес подтолкнул, заставив спросить:

— Разве игры дозволены только тебе?

— Что ты имеешь в виду?

Пола вздохнула.

— Я не хочу продолжать этот разговор.

Роже скрипнул зубами.

— Скажи только одно, — процедил он. — Что означает вчерашняя ночь?

Пола не смогла заставить себя посмотреть ему в глаза.

— Только то, что я слишком много выпила.

— Допустим. Но это произошло на балу. А до того? Ведь ты была трезвой, когда надевала платье, в котором просто не могла не привлечь моего внимания. Все, что ты делала, было нацелено на меня.

— Ничего подобного! — возмущенно возразила Пола.

Он пропустил это мимо ушей.

— Как понимать твои поступки? Как месть за мое утверждение, что ты не умеешь флиртовать?

— Чушь!

— А может, все гораздо проще? Уж не эксперимент ли ты затеяла? Новый имидж и новый мужчина на ночь?

Все это было настолько далеко от истины, что Пола громко рассмеялась. Тем самым совершив ошибку.

Роже с непроницаемым видом долго разглядывал ее, потом с подозрительной мягкостью поинтересовался:

— Скажи, скольких мужиков ты скрутила в бараний рог, пока прикидывала, подходят они тебе или нет? — Он горько усмехнулся. — И я еще говорил, что ты ничего не смыслишь в гормональной химии. То-то ты, должно быть, потешалась!

— Не понимаю, о чем ты говоришь…

— Взять хотя бы твою спальню, — мотнул он головой. — Когда я увидел ее вчера, то сразу решил, что ты тайная эротоманка. Какое буйство фантазии по сравнению с более чем лаконичным оформлением гостиной! Кстати, ты правильно делаешь, что держишь дверь спальни запертой. Когда мужчина попадает в ту комнату, у него создается иллюзия некоего открытия, и он начинает верить, что разгадал тайну твоей души.

— Ошибаешься, — вяло покачала головой Пола.

— И пока парень находится под этим впечатлением, ты прибираешь его к рукам.

— Все совсем не так…

В очередной раз не обратив на ее слова никакого внимания, Роже приблизился к ней и вгляделся в лицо, изучая его выражение словно под микроскопом.

— Так что же случилось? Наша бурная ночь все-таки не оправдала твоих ожиданий?

Глаза Полы сверкнули. Роже заметил это, и в следующую секунду его лицо озарилось догадкой.

— Нет! Конечно, дело не в этом! — воскликнул он, будто раскусив головоломку. — Все наоборот: ты не ожидала, что ночь окажется столь бурной, верно?

— Я…

— И это тебя напугало.

Пола почувствовала головокружение.

— Разумеется, нет. Я вообще ничего не боюсь.

Она видела, что его не устраивает подобный ответ.

— Выходит, страсть непривычна для тебя, дорогая моя. С твоей точки зрения, в ней слишком много физиологии, да?

Пола видела, что он очень зол. Ей захотелось прекратить все это.

— Замолчи! — крикнула она.

Однако, как и прежде, Бродо словно не слышал ее. Похоже, он вообще внимал только собственному голосу.

— Все это слишком похоже на реальную жизнь и потому пугает тебя, дочку папаши-миллионера, не ведающую простых истин наподобие той, как удалятся пятна с ковра! — Тряпка все еще находилась в руке Роже. Размахнувшись, он со всей силы шмякнул ее о стену. Пола вздрогнула, а он повернулся к ней с яростной белозубой улыбкой. — Тебя потрясла наша ночь, верно?