Онлайн книга «Мельницы богов»
– Отправьте его, – предложил Олаф Петерсон. – Давайте зайдем ко мне и немного выпьем. – Больше ни капли вина. – Нет, нет. Просто немного бренди. «Бренди. В книгах все знаменитые люди пьют бренди. Бренди с содовой». – С содовой? – Разумеется. Олаф Петерсон помог Мэри сесть в такси и назвал адрес шоферу. Когда они остановились возле большого многоквартирного дома, Мэри изумленно посмотрела на Петерсона. – Где мы? – Дома, – сказал Петерсон. Он помог ей выйти из такси, держа ее, чтобы она не упала. – Я пьяная? – спросила Мэри. – Нет, конечно, – успокоил ее Петерсон. – У меня странное чувство. Петерсон ввел ее в дом и вызвал лифт. – Немного бренди, и все будет в порядке. – Вы знаете, что я резвая, я хотела сказать – трезвая? – Конечно. – Петерсон гладил ее руку. Двери лифта открылись, и они вышли в коридор. – Вы знаете, что ваш пол неровный? – Завтра я займусь этим. Одной рукой Петерсон поддерживал Мэри, а другой нашарил в кармане ключ и вставил его в замок. Они вошли в квартиру, в которой царил полумрак. – Тут темно, – сказала Мэри. Олаф Петерсон обнял ее. – Я люблю темноту, а вы? Она не могла определить, любила она темноту или нет. – Вы знаете, что вы очень красивая женщина? – Спасибо. А вы очень красивый мужчина. Он подвел ее к дивану и усадил рядом с собой. У нее кружилась голова. Он поцеловал ее, гладя рукой по бедру. – Что вы делаете? – Расслабься, дорогая. Тебе будет хорошо. Ей действительно было хорошо. У него были такие ласковые руки. Как у Эдварда. – Он был прекрасный врач, – сказала Мэри. – Несомненно. – Он прижался к ней всем телом. – Конечно. Когда кому-нибудь надо было сделать операцию, все шли к Эдварду. Она лежала на спине. Нежные руки подняли ей платье и ласкали ее тело. Руки Эдварда. Мэри закрыла глаза, чувствуя как мягкие губы и язык ласкают ее живот. У Эдварда был такой нежный язык. Как ей это нравилось. – Мне так приятно, дорогой, – прошептала Мэри. – Войди в меня. Пожалуйста, войди. – Сейчас, – хрипло прозвучал его голос. Это был голос не Эдварда. Она открыла глаза и увидела перед собой чужое, незнакомое лицо. Почувствовав, как он входит в нее, она закричала. – Нет! Остановитесь! Мэри резко повернулась и скатилась с дивана. С трудом она поднялась на ноги. Олаф Петерсон глядел на нее. – Но… – Нет! Она обвела комнату глазами. – Простите, – сказала Мэри. – Я совершила ошибку. Не думайте, что я… Повернувшись, Мэри побежала к двери. – Подождите! Давайте я отвезу вас домой. Но ее уже не было. * * * Мэри шла по пустынным улицам. Ледяной ветер дул ей в лицо. Она чувствовала, что умирает со стыда. Нет объяснений тому, что она сделала. И нет прощения. Она опозорилась. Да еще как глупо! Напилась на виду у всего дипломатического корпуса, пошла домой к незнакомому мужчине и чуть было не дала себя соблазнить. Завтра она станет мишенью насмешек всех вашингтонских газет. * * * Бен Кон слышал эту историю от трех человек, которые были в румынском посольстве. Он просмотрел колонки светской хроники во всех вашингтонских и нью-йоркских газетах. Ни слова об этом инциденте. Кто-то замял эту историю. Это мог сделать только кто-то очень влиятельный. Кон сидел в своем крошечном кабинете в редакции, размышляя. Затем он набрал номер телефона Яна Виллерса. – Добрый день. Мистер Виллерс на месте? – Да. Кто его спрашивает? – Бен Кон. – Минутку. – После небольшой паузы секретарь снова взяла трубку. Извините, мистер Кон. Но мистер Виллерс только что вышел. – Когда я смогу его застать? – Боюсь, что сегодня это невозможно. – Ладно. Потом он позвонил одной журналистке, что вела раздел сплетен в другой газете. – Линда, – сказал Кон. – Как у тебя дела? – Потихоньку. – Что-нибудь интересное случилось в этом омуте? Линда знала все, что происходит в Вашингтоне. – Ничего, Бен. Все тихо. – Я слышал, был какой-то скандал в румынском посольстве? – небрежным голосом спросил он. – Правда? – настороженно спросила она. – Ага. Ты слышала что-нибудь о новом американском после в Румынии? – Нет. Извини, Бен, мне звонят по междугородной линии. В трубке раздались гудки. Тогда он позвонил своему приятелю, работающему в госдепартаменте. Когда секретарь соединила их, он сказал: – Привет, Альфред. – Бенджи! Как твои дела? – Мы столько времени не виделись. Может, пообедаем вместе? – Идет. Что ты там задумал? – Я тебе все расскажу при встрече. – Ладно. У меня сегодня полно времени. Пообедаем в «Уотергейте?» – Слушай, давай лучше в «Сильвер Спринг». – Но ведь это далеко. – Да. – Я все понял, – после паузы сказал Альфред. – В час дня? – Идет. * * * Бен Кон сидел за угловым столиком, когда вошел Альфред Шатлворт. Хозяин ресторана Тони Серхио провел его к столу. – Что будете пить, джентльмены? Шатлворт заказал мартини. – Мне ничего, – сказал Бен Кон. Альфред Шатлворт был мужчиной средних лет с болезненным цветом лица. Несколько лет назад, управляя машиной в пьяном состоянии, он попал в аварию. Бен Кон получил задание от редакции написать об этом. Карьера Шатлворта была под угрозой. Кон замял историю, и в благодарность за это Шатлворт иногда снабжал его кое-какой информацией. – Мне нужна твоя помощь, Ал. – Всегда пожалуйста. – Мне нужна полная информация о нашем новом после в Румынии. – Что ты имеешь в виду? – нахмурился Альфред Шатлворт. – Три человека позвонили мне и рассказали, что она так надралась на приеме у румынского посла, что вела себя как дура в присутствии вашингтонских «кто есть кто». Ты просматривал утренние газеты? |