Книга Выстрел из прошлого, страница 54 – Лаура Липман

— Но разве можно вот так, с первого взгляда угадать, какая из них придет первой?

— Конечно нет! Между прочим, со второго тоже. От ошибки ведь никто не застрахован. Но мне страшно нравятся те, у которых уши торчком. Они обычно гарцуют с таким видом, будто хотят сказать: «Ну, я вам сейчас покажу!» Но вообще больше всего я люблю смотреть самый последний забег в «Приннесс Дэй».

— Но разве это не основной?

— Нет-нет, Приннесс — это предпоследний забег. А я люблю последний. Там ставки совсем маленькие, если и можно что-то выиграть, так сущую ерунду. Большинство лошадей в ней вообще не скачут. Но мне почему-то всегда везет именно в этом забеге. Да вот только в этом году я поставила на порядок и выиграла.

— Мне казалось, вы говорили, что это рассчитано только на простофилей.

— Так оно и есть.

Губы Джекки растянулись в улыбке, правда, она тут же засмущалась и попыталась спрятаться за стаканом.

— Ага, стало быть, вы все-таки умеете понимать шутки! — обрадовалась Тесс.

— А что — кто-то утверждал, что не умею?

— Нет, но вы ни разу до сих пор не улыбнулись ни одной.

— Может, они просто были не такие уж и смешные, а?

Тесс с обиженным видом схватилась за сердце:

— Боже, какой удар! Я этого просто не переживу!

— Ну, наконец-то! Если честно, у меня прямо на душе полегчало! Вот теперь вы снова стали собой. А то вы весь вечер какая-то не такая… словно ваши мысли где-то далеко отсюда. Ничего не случилось? А что тогда за история с тем парнем, который так настойчиво домогался встречи с вами сегодня утром?

— У меня… просто возникли некоторые осложнения в связи с другим делом, которым я занимаюсь.

Джекки помялась немного:

— Не хотите рассказать мне об этом? — Это прозвучало, словно цитата из какого-то фильма.

— Согласитесь, это было бы неэтично. Разве вам понравилось бы, если бы вы узнали, что я обсуждаю ваши проблемы с кем-то из своих клиентов? И потом, если меня прижмут в полиции, я уже не смогу с легким сердцем сослаться на конфиденциальность отношений между мной и клиентом — ведь тогда они сошлются на вас и станут утверждать, что информация, которую я называю секретной, уже давно, дескать, гуляет по городу.

— Неужели такое возможно? — ужаснулась Джекки.

— Конечно, запросто.

— И что — вот так, в любое врем?!

Тесс едва не расхохоталась, заметив ее вытянутое от страха лицо.

— Не пугайтесь, мисс Вейр. Вот увидите, завтра вечером ровно в семь я буду висеть на телефоне, обзванивая округ Северный Балтимор в поисках нужных нам Джонсонов — Джонстонов.

Она кивком попросила хозяйку повторить заказ, но Джекки выразительным жестом отставила свой стакан.

— Нет-нет, мне еще ехать домой.

— А мне нет! — весело объявила Тесс. — А вы знаете, что некий Джеймс М. Кейн придумал специальное устройство, чтобы делать снежки, и использовал его для приготовления мятного джулепа? Готова спорить на что угодно, им было далеко до тех, которые подают у «Рози»!

Кое-кто из ее знакомых был способен обсуждать эту тему часами, но Джекки явно была не из их числа. Видимо, ей просто не хватало воображения. А может, события давно минувших дней ее нисколько не занимали.

— А вы всегда хотите еще, да?

— Простите?.. — опешила Тесс.

— Я вдруг вспомнила тот старый снимок у вас в офисе. Мне кажется, вы из тех, кому всегда мало, поэтому всегда хочется еще — еще раз прокатиться на зайце, еще одну порцию мятного джулепа или шоколадных коктейлей и так далее.

— До сих пор обожаю шоколадные коктейли, особенно с солодом. Раньше я всегда приставала ко всем, чтобы мне бросили в коктейль лишнюю ложку солода. Папочка, как правило, соглашался. А вот бабуля — нет. — Почему-то вторая порция джулепа показалась ей совсем не такой вкусной, как первая, хотя с добавками обычно так и бывает. — Ха, странно все-таки, как это у меня могло развиться расстройство пищеварительной деятельности, если дед вечно впихивал в меня всякие вкусности, а бабка, наоборот, из кожи вон лезла, лишь бы лишить меня чего-нибудь?

— Расстройство? В самом деле? Интересно, чем же в таких случаях страдают белые девочки? Так что же это было? Анорексия?

— Нет, всего лишь заурядная булимия. Начинается обычно с приступа дикого обжорства, за которым всегда следует принудительное очищение желудка с помощью сильного слабительного. В конечном итоге пришлось заняться спортом, чтобы справиться с этой бедой. В старших классах я бегала по десять миль в день, а вернувшись домой, приседала и отжималась до седьмого пота. К тому времени, когда мои родители сообразили, что происходит, я уже накачала такие мускулы, что вы бы глазам своим не поверили бы, если бы увидели.

— И все прошло?

Тесс молчала, вспомнив всю ту кучу вкусных вещей, которая осталась в ее офисе. Она наелась до отвала, и тем не менее там оставалось не меньше, чем на роту. Перед уходом они с Джекки все рассовали по пакетам и сунули в холодильник, только оставшийся пад-тай Джекки решила прихватить с собой. Было время, подумала Тесс, когда она не могла позволить себе даже этого. Раньше она бы попросту выкинула все до крошки. Или заставила Джекки забрать все домой. Все, что угодно, — лишь бы только не поддаться соблазну. Тесс не могла пожаловаться на отсутствие силы воли, но такое количество вкусной еды могло бы сбить с пути истинного кого угодно.

— Обжорство сродни алкоголизму, разве что допиться до белой горячки можно, а доесться — нельзя. Ну, и зеленые чертики вам тоже вряд ли станут мерещиться. В конце концов, всем нам приходиться есть, верно? Только в отличие от других мне пришлось научиться держать себя в узде, поскольку, как выяснилось, при виде еды я испытываю настоящий «кайф» — как некоторые от наркотика. Пришлось искать компромиссный вариант. Я занялась греблей, а занятия бегом пришлось чередовать с упражнениями со штангой. Заставила себя смириться с тем, что превратилась в «качка». Женщины обычно советуют мне сбросить фунтов десять, а вот мужчины, наоборот, считают, что этого делать нельзя, — ухмыльнулась Тесс. — Но лишние мышцы все ж таки лучше, чем жир, верно?

— Но вы выглядите просто чудесно! Все ваши страхи насчет полноты — просто обычная дурь белой девушки.

— Вот как? Тогда почему вас просто-таки перекосило, когда Уилла Мотт упомянула, что раньше вы были толстой?

Джекки недовольно скривилась, словно унюхав какую-то вонь. Непонятно только, кому адресовалась ее гримаса — Уилле Мотт или той девушке, какой она когда-то была.

— Когда я поняла, что беременна, то первые месяцы обжиралась, как ненормальная свинья, — надеялась, что тогда, может быть, никто не заметит, что я ношу ребенка. Впрочем, надо признать, никакого плана у меня не было. Просто к тому времени, как я догадалась, что произошло, было уже поздно что-то делать. Пришлось смириться.