Онлайн книга «А я дура пятая!»
|
– О да, я совершенно бессердечная тварь! И на такую дешевку не покупаюсь! Я все сказала! Ступайте с богом! Она ушла. А у меня осталось ощущение какого-то гадкого розыгрыша. Я не верила ни в беременность этой девушки, ни даже в то, что она вообще знакома с Ильясом. Но кому это все понадобилось? И я решила позвонить Наиле Сабуровне. Она обрадовалась. – Детка, как хорошо, что ты позвонила. Дай-ка я на тебя посмотрю. Что-то случилось? Почему у тебя такой воинственный вид? – Наиля Сабуровна, скажите, вы когда-нибудь слышали о девушке Ильяса по имени Марина Варфоломеева? – Марина Варфоломеева? Впервые слышу. Впрочем, я могу чего-то и не знать. А откуда ты… – Она сейчас явилась ко мне вся в слезах, стала умолять меня оставить его, так как она якобы беременна. – И что ты сделала? – Сказала, что, если она действительно беременна и хочет оставить ребенка, пусть рожает, и если экспертиза подтвердит его отцовство, он признает ребенка и будет помогать. А что еще я могла сказать? Но у меня создалось впечатление, что все это лажа… И вот решила спросить у вас… – Лучше спросить у Ильки! Но, думаю, ты все правильно сказала. Знаешь, мне сдается… Это как-то направлено против тебя. – Я тоже так подумала, но, с другой стороны, Илька мужик и вполне мог переспать с какой-то девицей… – Мог, конечно! А ты позвони ему! – Да ну, звонить в Новую Зеландию… Тревожить его… У него там спектакли… – Я сама ему позвоню, я все равно собиралась, поскольку тут пришел какой-то странный счет, я плохо в этом разбираюсь… Я буду звонить ему через час и потом позвоню тебе! – Спасибо вам огромное, Наиля Сабуровна! – Не за что пока! А ты вот послушай, какой у тебя тут поклонник объявился. Лютик, Карина! И до меня донесся скулеж! Какая прелесть этот песик! Я не находила себе места. Вовсе не от ревности, нет, я жаждала узнать, что и кто за всем этим стоит, мой еж выпустил все свои иголки, да какой там еж, скорее уж дикобраз! Прозвенел скайп. Наиля Сабуровна. – Детка, он говорит, что никакой Марины Варфоломеевой никогда даже не видел. И я ему верю! Я не стала ничего ему объяснять, спросила как бы между прочим, а он был какой-то задуренный и особо не допытывался, только сказал, что безумно по тебе скучает. – А я как скучаю! – Когда ты сможешь уехать из Москвы? – Окончательно еще не знаю, но в Милан вырвусь, чего бы мне это ни стоило. – Я тоже собираюсь в Милан! – Как хорошо! – Знаешь, детка, мне все же не дает покоя мысль о визите этой девицы… Кому это могло понадобиться? – Ох, мало ли… И ведь это явно реакция на Илькино интервью Би-би-си! – Как хорошо он о тебе сказал, правда? – Правда, но кому-то это не понравилось. Хотя… Он живой мужик, она очень хорошенькая… Почему бы и нет? – Не знаю, не в его это стиле… – Да ладно, поживем – увидим, не хочу заморачиваться всем этим. Как будет, так будет! – Вероятно, ты права… На другой день я возвращалась домой, открыла почтовый ящик, там лежали счета от МГТС и Мосэнергосбыта, счет за квартиру и какой-то конверт, чистый, без адреса и без штемпеля. У меня почему-то возникло неприятное чувство, в этом конверте наверняка какая-то пакость. Я ощупала его, понюхала, вроде все нормально. Войдя в квартиру, первым делом вскрыла конверт. Там лежал листок бумаги. А на нем: «Будь ты проклята, гадина! Берегись!» Так! Начинается! И что с этим делать? Написано было от руки печатными крупными буквами. И что теперь? Идти с этим в полицию? Смешно! Наплевать? Это проще всего! Но мало ли что взбредет в голову какой-то сумасшедшей бабе! Мне стало не по себе. Я позвонила Тоньке. Трубку взял Кирилл. – Кир, а Тонька дома? – Что-то случилось, Каринка? У тебя такой голос… А Тоньки сейчас нет. – Кирюш, я тут получила послание… – я зачитала ему текст. – Да, противно. И сейчас развелось столько сумасшедших… Мой тебе совет, уезжай скорее из Москвы, тебе же теперь есть к кому ехать. – Да не могу я пока. Должна доработать и еще… – А давай я отвезу тебя к нам на дачу. Никто тебя там искать не станет, это ж не мафия на тебя ополчилась, а влюбленная в Абдрашитова психичка… – Спасибо, Кирюш, но мне одной там еще страшнее будет. – Тогда так! Сидишь дома, никому не открываешь, а если надо куда-то поехать, вызываешь такси к дверям. Продукты заказываешь в «Утконосе». А если получишь еще письмо с угрозами, берешь эти послания и идешь к ректору. Тебя точно отпустят. – Они могут решить, что я сама эти письма написала, чтобы меня отпустили… – Тогда обратись к этому Ключникову, он подскажет, что делать! – Это хорошая идея, но я пока никуда не буду обращаться, может, больше угроз и не будет… – Хотелось бы надеяться. Тонька как вернется, тебе позвонит. На следующий день я обнаружила еще один такой же конверт. «Я тебе так твою харю изукрашу, что никто на тебя и не взглянет без ужаса, тварь!» Консьержка сидела и вязала. – Мария Дмитриевна, скажите, вы не заметили случайно, никто чужой к почтовым ящикам не подходил? – Да вроде нет, а что? – Мне уже второй раз шлют письма с угрозами в таких вот конвертах… – Ой, мамочки, с угрозами? – Да, вот, почитайте, что сегодня прислали, только руками не трогайте, я отнесу это в полицию, пусть отпечатки пальцев снимут! Женщина вдруг страшно побледнела: – Ой, мамочки, мне плохо! – Что с вами? – Ой, Карина Георгиевна, это мне… это я… – Что вы? Это вы писали? – Да упаси Господь! Разве ж я когда… Нет, это вчера еще, я как пришла, какой-то парнишка позвонил и говорит: «Я из посольства, тут приглашение для госпожи Дубровиной. Велено передать». А я видала, как вы ушли, и говорю: «Давай сюда, я в ящик ей положу». Он поблагодарил и уехал. – На чем уехал? – На велосипеде. И сегодня опять он… Я спрашиваю, чего это он зачастил, а он говорит, мол, его это не касается, ему велено передать, он и передает. – Понятно. – Ой, Кариночка, разве ж я могла знать, что там такое… – Мария Дмитриевна, а вы не в курсе, у нас тут камеры видеонаблюдения есть? – В подъезде нету, а снаружи должны быть! – А к кому обратиться, чтобы посмотреть? |