Онлайн книга «Кремль 2222. Тушино»
«Но я ведь не могу ошибаться, – пульсировала в светлой голове мысль. – У меня ведь слух прекрасный, сколько я его тренировал? Это точно он, точно…» И потому, все‑таки достигнув окна, Игорь бесстрашно высунул голову наружу и увидел, что неподалеку стоит не кто иной, как нейромант Громобой собственной персоной. Заметил дружинник, конечно же, и Щелкуна, который клацал челюстями неподалеку… а также не известную Игорю особу женского пола, очень похожую на жертву какого‑то пожара – с обгоревшей кожей и многочисленными шрамами на лице и руках. Но в те секунды дружинника интересовал, конечно же, один только нейромант. – Громобой! – рявкнул Игорь, прежде чем его схватили за плечо и грубо развернули. – Ты чего творишь? – выпучив глаза, прошипел десятник. – Отбой тревоги! – проорал разведчик, не в силах удержать проступающую в линии губ улыбку. – Это мой товарищ, нейромант Громобой! И, подтверждая его слова, бородач, хохоча, воскликнул: – Игорек, это ты там, что ли? Взгляд Прокофия из перепуганного моментально стал недоуменным. Он явно не понимал, что происходит вокруг. * * * Стоило Громобою объявить отряд Прокофия «друзьями», как Дети Механиков из угрюмых молчунов превратились в молчунов улыбчивых. Рупор так и вовсе стал щебетать, словно птаха, по десять раз повторяя, что друзья Великого Механика – это и их друзья тоже. Игоря эти откровения порядком удивили. Рупору он, конечно же, в своем недоумении признаваться не стал, но при первой возможности напрямик спросил у Громобоя: – А с чего они взяли, что ты – Великий Механик? – Долго рассказывать, – улыбнувшись самыми уголками рта, сказал нейромант. – Нашли меня, раненого, рядом со Щелкуном, вот и решили, что я вроде как вселился в тело какого‑то умершего бродяги, а Щелкун – это мой аватар. – Интересная у них вера, – хмыкнул Игорь, косясь в сторону Рупора и прочих Детей Механизмов. – Сам до сих пор удивляюсь. А ведь и я когда‑то в подобное верил… С ума можно сойти! Они встретились взглядами. – Живой, – сказал Игорь, продолжая улыбаться. – Живой, паренек, – кивнув, подтвердил бородач. – Хотя, думал, уже все. Но, как видишь, не зря выжил. Он мотнул головой в сторону Бо, которая, сидя на обломке стены чуть поодаль, поглаживала приблудившуюся крысособаку и смотрела куда‑то вдаль. – Ей… досталось, – осторожно, боясь обидеть друга, заметил Игорь. – Это да, – без тени раздражения согласился нейромант. – Но я рад уже тому, что она выжила. И ведь, ты не поверишь, при ней и чувство юмора осталось прежнее! Я вообще не думал, что у рабынь есть чувство юмора! Этим, по сути, она меня сразу и пленила три года назад… – Но разве чувство юмора – это главное? – удивился Игорь. Громобой посмотрел на него исподлобья, потом хмыкнул и покачал головой. – Порой я забываю, что тебе всего девятнадцать, паренек, – сказал он с ухмылкой. – Но потом ты говоришь что‑то подобное, и я тут же вспоминаю об этом! – Ну а что я такого сказал? – робко улыбнувшись, спросил дружинник. – Время придет – поймешь, – подмигнул ему нейромант. – Ладно, шутки и смех – это дело хорошее, но мы все ж посреди Зоны, а тут излишне расслабляться опасно. Рассказывай лучше, куда вы идете. И почему… десятник у вас новый? Что с твоим побратимом… как его там, Захар? – Захар, да. Ну, вот за ним и идем. В том числе, – со вздохом ответил Игорь. – А где вы его оставили? – не понял Громобой. – И зачем? – В Тушино он. Угодил в плен… опять. – Вот же невезение! И к кому на этот раз? – К Вадиму. – К… кому? – ушам своим не поверил нейромант. – Так он выжил, что ли, шельмец? Надо же… А я‑то свято верил, что прикончил эту мразь вместе с его прихвостнем Кондратом! – Кондрата прикончил, – кивнул Игорь. – А этот в Красном поле прожегся и теперь стал здоровый как бык. – Ох ты, надо же! – А вдобавок он там не сам, а с кио. – Кио? – на этом месте брови Громобоя и вовсе взлетели вверх, едва не утонув в лохматой шевелюре. – Час от часу не легче… И много? – Я видел троих. – Неслабо. Учитывая то, на что они, якобы, способны… А что вообще вы забыли в этом районе, в Тушино? Игорь вкратце рассказал о Третьяке и складе, который действительно ломился от оружия и боеприпасов, но при этом охранялся автоматчиками, нео и кио. Нейромант выслушал его, ни разу не перебив, а потом сказал: – Что ж, стало быть, тебе опять требуется моя помощь? – Я даже просить тебя не хочу, – признался Игорь. – Это почему это? – удивился Громобой. – Ну как же? Ты только что нашел свою жену, которую потерял больше года назад. У тебя есть даже свое племя и новый дом, где тебе всегда рады. У тебя есть Щелкун, как и раньше. Ну и зачем тебе ввязываться в мою передрягу? – Как зачем? Мы ж друзья. Ну и Долг Жизни еще никто не отменял. – Какой еще Долг Жизни? – Ну, помнишь, ты меня спас от крысособаки той, «прожженной»? – Да ты после этого мне трижды вернул! – А, кого я там вернул… – отмахнулся Громобой. – Ты, в общем, не выделывайся. Не могу же я позволить, чтобы тебя там прикончили, когда ты снова будешь побратима своего спасать? – А если прикончат тебя? Как мне потом Бо в глаза смотреть? И твоим Детям Механизмов? – А меня не прикончат, – уверенно ответил нейромант, не раздумывая даже секунды. – Силенок не хватит. Он с любовью посмотрел на супругу и добавил, чуть тише: – Пока мы вместе, никому нас не одолеть. И она, будто услышав слова мужа, повернулась к нему и улыбнулась. * * * Одинокий путник брел по улице. На плече его болталась сумка с ноутбуком, столь необходимым киборгу Ресту и его сородичам. Из‑за пояса торчал пистолет, из‑за плеча – рукоять меча. Когда до входа оставалось метров тридцать, дверь склада приоткрылась, и наружу вышел один из наемников, лупоглазый усач с автоматом. Он смерил вновь прибывшего хмурым взглядом и спросил: – А где Третьяк и нео? – Погибли, – быстро ответил Игорь. Это была истинная правда – трупы его провожатых, вероятно, уже давно сожрали крысособаки или вормы. – А ты один уцелел? – недоверчиво хмыкнул усач. – Ну да. А что тебя удивляет? Наемник неопределенно пожал плечами. |