Онлайн книга «Созданные для любви»
|
Да-а… Никакого сравнения с… Ну, с тем, что у меня было раньше! Целых два раза. Джуниор оказался очень нежным любовником, чего я совсем не ожидала, да и смущался, пожалуй, гораздо больше меня. А я так расслабилась, что даже забыла, где нахожусь. Открыв глаза, я некоторое время с недоумением глядела на потолок с лепниной, потом вспомнила все. И тут же на меня навалилась чудовищная тоска. Я не понимала, в чем дело: мне же было так хорошо! Только что! Еще все тело сладко ныло от пережитого чувственного потрясения, а душа почему-то просто разрывалась от боли. Я несколько раз глубоко вздохнула и запрокинула голову, стараясь загнать обратно подступившие слезы. Похоже, я стала совершенной истеричкой! Почувствовав, что Джуниор смотрит на меня, я отвернулась. Но он придвинулся ближе, обнял меня и поцеловал: – Не плачь, дорогая, не надо! Ну что ты? Иди ко мне… Я покорно положила голову ему на плечо и снова вздохнула. Да что же это со мной?! – Я все понимаю, – очень тихо сказал он. – Я знаю, ты меня не любишь. Но я постараюсь, чтобы ты была счастлива. Я взглянула на него… А он смотрел на меня. Потом мы обнялись, не в силах больше выдерживать такое напряжение чувств. Это была минута удивительной близости и нежности, больше никогда не повторившаяся. – Ты не проголодалась? – помолчав, спросил Джуниор. – Я бы съел чего-нибудь. Попрошу, чтобы нам накрыли в столовой. Или ты хочешь прямо здесь? – Хочу прямо здесь! – Я вдруг развеселилась, чмокнула его в щеку и погладила по голове: – А почему ты так коротко стрижешься? – А что? Мне не идет? Если хочешь, отращу волосы… Довольно скоро о наших отношениях узнал весь город. Впрочем, мы и не скрывали. Я ходила с гордо поднятой головой и только внутренне усмехалась, когда мне стали активно навязываться в друзья люди, не обращавшие раньше особенного внимания на хранительницу Музея-усадьбы. Челинцев, конечно, тоже был в курсе, но не заговаривал на эту тему. Однажды Джуниор позвонил, когда я была в директорском кабинете, и я заметила, как Николай Федорович вздохнул и покачал головой. – Вы меня осуждаете? – спросила я, глядя на него с вызовом. – С какой стати мне вас осуждать? Вы большая девочка и знаете, что делаете. Просто будьте осторожны! Это опасные люди. – Опасные?! Ну, Лыткин-старший – возможно, но Петя?! – И Петя. Не обольщайтесь: он вовсе не такой белый и пушистый, как вам представляется. Он сын своего отца, помните об этом. Берегите себя. Этот разговор меня озадачил: Джуниор казался мне вполне безобидным, но довольно скоро я поняла, что в словах Челинцева есть доля правды. Однажды вечером мы с Петей лениво валялись на его огромной кровати – он только что долил мне красного вина в бокал, как вдруг замер, прислушиваясь, и поставил на пол бутылку. Я ничего особенного не услышала, но он вскочил и стал лихорадочно натягивать брюки: – Отец пришел! – И что? – спросила я. – Мне прятаться в шкаф? Но Петя даже не улыбнулся на мою шутку: – Оденься. Потом спускайся, я вас познакомлю. Да, пока одеваешься, вызови такси, ладно? Тебе лучше сразу уйти, а то это надолго. – Петь, так, может, мне лучше вообще не выходить? – Он все равно знает, что ты тут. И не называй меня Петей! Просил же! Слегка недоумевая, я оделась, подкрасилась и спустилась вниз, в гостиную. Трофим Лыткин, вальяжно раскинувшийся в большом кожаном кресле, не соизволил подняться при виде дамы, но окинул ее оценивающим взглядом снизу вверх. – Папа, позволь тебе представить Елену Сергеевну… – Ну-у кто же не знает Елену Сергевну! Это прозвучало на редкость двусмысленно, и бедный Петя вспыхнул. Но промолчал. Молчала и я, мило улыбаясь. – Значит, слухи были верны. И как же моему никчемному сыну удалось закадрить такую роскошную женщину? Внутри у меня все кипело, но я пыталась сохранять внешнее спокойствие. Как он смеет унижать Петю при мне?! Я улыбнулась еще шире и ласково произнесла: – Ваш сын настолько обаятелен, что может увлечь любую женщину. Вот я и не устояла. А теперь позвольте откланяться, меня ждет такси. – Ну-ну! – хмыкнул папаша. – Обаяние – страшная сила! Особенно выраженное семизначной цифрой… Я сделала вид, что не услышала. Мне было жалко Джуниора – почему он позволяет так с собой обращаться?! Я не слишком огорчилась, что пришлось покинуть наше «ложе любви» – перспектива провести вечер в одиночестве радовала меня гораздо больше: честно говоря, я страшно уставала от Джуниора. Нет, секс был просто потрясающим, однако сразу после секса мне хотелось сбежать. Я поняла, что с трудом переношу такую тесную близость, и увиливала, как могла, от его настойчивых предложений жить вместе. Вернувшись домой, я приняла душ, нацепила любимый халат и шерстяные носочки, заварила зеленый чай, включила первую серию «Гарри Поттера», и угнездилась на диване – с хорошим запасом сушек и пастилы. Но не успел еще Гарри Поттер спасти Гермиону от тролля, как в мою дверь позвонили, и все надежды на спокойный вечер рухнули: это был Джуниор, мрачный как сам Северус Снейп. Он молча прошел в комнату, плюхнулся на диван и опустил голову на руки. Я вздохнула: прощай, Гарри Поттер! Ну что ж, придется войти в роль боевой подруги. Я села рядом и прижалась к его плечу: – Что, все так плохо? Петя не ответил. – Это из-за меня? Он отрицательно помотал головой: – Нет. Это всегда так. Прости, что выставил тебя. – Ничего, я все понимаю. Петь, да не переживай ты так. И тут он на меня рявкнул: – Прекрати меня так называть! Сколько раз говорить! Я удивилась, но не обиделась – видела, что он не в себе. Хотела было сказать: «А как мне тебя называть? Петром Трофимовичем?», но вовремя прикусила язык – не стоило лишний раз напоминать ему про отца. Ну и как же прикажете мне его называть? По имени – не нравится, по фамилии – странно: Лыткин, ну что это такое? Придумать прозвище? Так я придумала – Джуниор! И только после его ухода мне пришло в голову: а может, он хотел, чтобы я обращалась к нему «милый»? Или – «любимый»?! Но это был не мой стиль. Вздохнув, я засунула руку Пете под джемпер, натянутый прямо на голое тело, и потихоньку начала массировать его шею, плечи и спину. Потом томно прошептала: – Давай я буду называть тебя зайчиком? Или котиком? Нет, на зайчика ты никак не похож… А вот что-то кошачье в тебе есть! Такой большой ко-от, такой ба-архатный! И глаза зеленые, как у кота… Мягкие лапы… острые когти… страшные клыки… фырр! Он посмотрел на меня, уже улыбаясь, а я сморщила нос и зашипела на него, как кошка. Джуниор не выдержал и засмеялся, потом схватил меня в охапку, посадил на колени и поцеловал. |