Книга Лорды гор. Огненная кровь, страница 14 – Ирмата Арьяр

— Кто такие?

Канис нервно сглотнул.

— Мы… это… паломники.

— Покажите пропуска.

Я, не поднимая на него глаз, вытащила из-за пазухи свой и… передала Канису. Не хочу, чтобы Миар изловчился и прикоснулся ко мне. Пастушонок показал документы, но вейриэна это не удовлетворило.

— Вашу ладонь, барышня.

Моя дрожащая, еще не отмытая от «охры» ладонь накрыла отпечаток на документе. Миар сверил. И все-таки прикоснулся, гад! Поправил якобы съехавшую по причине испуганного трепета ладошку. Будет недостоверно, если беззащитная селянка вот совсем-совсем не испугается такого опасного воина, не так ли?

— Совпадает, надо же, — хмыкнул. — Значит, Айрани. Красивое имя. А ты знаешь, девушка, что блуд в столице запрещен?

Еле сдержалась. Пепельная корка, скрывшая магию, не шелохнулась.

— Моя сестра не блудница, фьерр! — встрял смелый пастушонок.

— Сестра? — вздернулась черная бровь Миара.

— Двоюродная. Я ее сопровождаю к брату.

— Она что, немая?

Я шепнула еле слышно:

— Нет, фьерр.

— Тогда скажи-ка, барышня Айрани, откуда у тебя наш сельт?

Мама, я пропала! Но кто ж знал, что они узрят свое оружие даже сквозь кожу сапожка, прикрытого еще и юбкой? Вейриэны так же хранят от меня свои секреты, как и я теперь свои от них. Надо сказать, у них получается лучше. Ведь я еще месяц назад доверяла им безоговорочно.

Теперь не выкрутиться. Или… Хорошо, что я о матушке вспомнила. Я же дочь риэнны Хелины, королевы лжи. И, если хочу когда-нибудь стать игроком, а видят боги, я этого страстно хочу, то должна и проигрыш сделать кажущимся.

Я приподняла низко опущенную голову, сделав взгляд печальным-печальным. Глаза, наверное, тоже стали пепельными.

— Его оставил нам воин, — шепнула, робко глядя из-под ресниц на чрезвычайно заинтересованного — аж глаза вишнево светились — Миара.

— Имя?

— Не доложил. Он оставил этот нож в груди моего отца.

А хорошо бы, подумалось мельком, Азархарту это не понравится.

Миар ошеломленно моргнул.

Сколько все-таки скрывается в человеке… и маге… неожиданных талантов, если загнать его в угол.

— Как он выглядел? — поинтересовался Миар.

— Отец? Плохо. Как мертвый.

— Его еще можно было спасти. Но меня интересует, как выглядел тот воин?

— Не разглядела. Было очень страшно, я спряталась. Это случилось в ночь Святых Огней. Ах, фьерр, но как же спасти отца, если его забрали темные? Он был не очень хорошим человеком, да помилует его Безымянный. Палачом по велению души. И вот… остался только нож. Я так и думала, что надо его вернуть благородным рыцарям.

Я вытащила из-за голенища сельт и протянула, держа двумя пальчиками за рукоять. Вейриэн взял, покрутил в руках, внимательно рассматривая. Риск, что Миар не поверит мне, был. Но в ту ночь творилась такая неразбериха, что могло произойти все, что угодно.

— Странно, но этот нож не знал крови. Пойдем-ка с нами, девушка, расскажешь подробности.

— Так мой отец уже был трупом, когда его пригвоздило вот этим ножом, — мигом выкрутилась я. — Но он шевелился. Я тогда такого страху натерпелась! Отпустите, пожалуйста. Что плохого я сделала? Я же вернула вам нож.

— Оставь девицу, Миар, — раздалось из-за спины. — Не за этим мы здесь.

Я чуть повернула голову.

Вот очень-очень интересно, зачем они здесь. Но вейриэны не проболтались.

— Поищите другое пристанище, — посоветовал он. — В этой гостинице нет свободных комнат.

Не одна я тут наглым враньем занимаюсь. Впрочем, та комната явно уже несвободна. И кого же они там караулят? Уж не меня ли? А это значило, что граф Оллор раскололся либо какой-нибудь «ветер ущелий» подслушал наш разговор и узнал, что королю Лэйрину зачем-то понадобилось через шпионскую сеть моего камергера снять комнату в трущобах. И теперь они меня тут караулят, чтобы поймать с поличным. И у них почти получилось, что обидно!

Ну, ничего, у меня есть и запасной вариант. Все-таки не зря боги мне послали этого пастушонка.

— Что же мне делать? Меня тут будет искать брат, — заломила я брови умоляющим домиком. — Могу я передать записку для него?

Миар, переглянувшись с товарищем, снисходительно улыбнулся:

— Милая барышня, мы не почтовые гонцы. Но ты можешь оставить записку хозяину гостиницы, он передаст.

«Что и требовалось!» — возликовала я. Но соваться в дом, где наверняка засел Таррэ, мне совсем не хотелось.

— Как хорошо, что я заранее позаботилась о письме, на всякий случай! — выдохнула я с облегчением. — Канис, будь другом, отнеси этот пакет хозяину, пусть отдаст его Огасту Зарини. И скажи на словах, что я лучше поищу пристанище в приюте святой Вассары, а в этот дом я идти… — слово «боюсь» никак не хотело выдавливаться из горла, но это и не понадобилось. Сообразительный пастушонок подмигнул, взял пакет, серебряную монетку, слетел с коня и под присмотром бдительного Миара скрылся в доме.

Через пару минут он вышел один и не с пустыми руками.

— А братец тебе тоже письмецо оставил! — весь такой радостный, словно и впрямь родственник.

Ответный пакет он не стал прятать, и правильно. Нам тут скрывать нечего. Я тоже не стала. Распечатала под внимательным взглядом вейриэна, даже вслух зачитала: мол, пишет нам брат, что у него служба идет неплохо, вот только взбалмошный Красильщик отправил весь его отряд на посевную, и встретить любимую сестрицу Огаст не может, но снял для нас комнату в хорошем частном доме (адрес я пропустила) и так далее.

— Наверное, будет неправильно врываться туда ночью, Канис, — я свернула письмо. — Что о нас подумают? Потому все-таки едем в приют.

— Сразу надо было туда, я же говорил, — проворчал мальчишка, вжившийся в роль как заправский лицедей.

Если я надеялась, что вейриэны оставят подозрительных паломников в покое, то была глубоко разочарована.

— Я провожу вас, барышня, — приказным тоном сообщили мне. — Во избежание случайностей.

Вот чем занимаются мои телохранители по ночам, пока я дичаю от одиночества в своих убежищах и ставлю на себе магические опыты. Девушек провожают!

По счастью, в приют высшего мастера не пустили, но он все-таки сунулся. «Демон?! Кыш-кыш! Как посмел!» — наорали на него слетевшиеся коршунами монашки.

На прощанье я отдала Канису честно заработанный кинжал, с инкрустированной махоньким рубином рукоятью. Он отнекивался, но какой мальчишка устоит против хорошего оружия? Я бы тоже не устояла.

Еще четверть часа расспросов сестер святой Вассары, и мне показали общую комнату, битком набитую паломницами. Но первым делом я попросилась в уборную, дождалась, пока меня оставят одну, выскользнула, прошла по пустому коридору, прислушиваясь к доносившемуся бормотанию за дверями и отомкнула шпилькой навесной замок какой-то кельи. Это оказалась кладовая, набитая хламом. В лицо пахнуло запахом воска и плесени.