Онлайн книга «Прекрасный незнакомец»
– Спустись на землю, – прошипела я. Расхохотавшись, он развернулся и прошествовал в свой кабинет. Я последовала за ним, закрыв за собой дверь. – Я здесь не для того, о чем ты думаешь. Потом, поразмыслив, уточнила: – Ладно, может быть я здесь для того, о чем ты думаешь. Но на самом деле нет. Не здесь и тем более не сегодня, когда твоя мать сидит в приемной. О боже – да кто нанимает собственную мать секретаршей? Он по-прежнему смеялся, и на щеке его играла чертова ямочка, и с каждым моим бредовым высказыванием его смех становился все громче. Будь я проклята, если он не самый очаровательный, забавный… бесящий меня до чертиков… козел! – Прекрати смеяться! – выкрикнула я и тут же прижала ладонь ко рту, когда мой крик эхом отразился от стен. С заметным усилием он состроил серьезную физиономию, подошел и поцеловал меня так нежно, что на секунду у меня вылетело из головы, зачем я пришла. – Сара, – тихо сказал он, – ты прекрасно выглядишь. – Ты всегда это говоришь, – парировала я. Глаза невольно закрылись, плечи расслабились. Я не могла вспомнить, чтобы за последние три года Энди хоть раз похвалил меня за что-нибудь, не считая выбора вина к ужину. – Лишнее доказательство моей честности. Но что это на тебе? Открыв глаза, я взглянула вниз, на свою белую блузку, плиссированную темно-синюю юбку и широкий красный пояс. Макс уставился прямо на мою грудь, и под его взглядом соски напряглись. Он знающе ухмыльнулся. – На мне… офисный костюм. – Выглядишь, как школьная оторва, которая пытается казаться паинькой. – Мне двадцать семь, – напомнила я. – Так что можешь пялиться на мою грудь и не считаться при этом извращенцем. – Двадцать семь, – повторил Макс с ухмылкой и с таким видом, будто каждый вытянутый из меня клочок информации – это драгоценная жемчужина в его будущем ожерелье. – А сколько это дней? Я сурово сощурилась. – Что? Это… Посмотрев на потолок пару секунд, я выдала: – Примерно девять тысяч восемьсот пятьдесят. Но вообще-то больше, потому что мой день рождения в августе. Примерно десять тысяч. Застонав, он драматическим жестом прижал ладонь к груди. – О-бал-деть. Королева чисел, и с такой фигурой! Как я могу устоять против твоих чар? Я не сумела сдержать ответную улыбку. Он никогда не грубил мне и не смеялся надо мной, и за полторы недели заставил испытать больше оргазмов, чем любой другой за… э-э, Сара. Негативное мышление. Переключись. Оглядев меня еще раз, Макс заявил: – Не могу дождаться, когда же ты наконец объяснишь, зачем озарила мой скромный офис своим присутствием. Но сначала отвечу на твой последний вопрос. Да, мать работает у меня секретаршей, и это немного необычно. Но ты только попробуй заставить ее уйти. Уверяю, ты лишишься по меньшей мере уха. Он шагнул вперед и внезапно оказался совсем близко. Слишком близко. Настолько, что я разглядела тончайшие полоски на его модельном пиджаке и чуть заметную щетину на подбородке. – Я пришла, чтобы поговорить с тобой. Наверное, это прозвучало слишком жалко. Следовало вложить в слова больше настойчивости. Я не хотела вести себя так, как вела поначалу с Энди, и показаться слишком уступчивой. Только спустя шесть лет я поняла, что мне, по сути, было все равно, и поэтому я не спорила. Макс улыбнулся. – Я догадался. Не хочешь ли присесть? Я покачала головой. – Что-нибудь выпить? Он прошел к небольшому бару в углу и вытащил хрустальный графин, наполненный янтарной жидкостью. Не подумав, я кивнула, и он налил виски в два стакана. Протянув мне один, Макс шепнул: – Сегодня только два пальца, Лепесточек. Не выдержав, я засмеялась. – Спасибо. Извини, но вся эта ситуация просто… сводит меня с ума. Он заломил бровь, однако на сей раз решил обойтись без двусмысленностей. – И меня. – С тобой я чувствую себя немного не в своей тарелке, – начала я. Он хмыкнул, но без намека на оскорбление. – Я вижу. – Понимаешь ли, до того, что случилось в клубе… у меня был один-единственный парень с тех пор, как мне исполнился двадцать один год. Макс отхлебнул виски, а затем уставился в стакан, слушая, что я говорю. Я пыталась понять, сколько хочу рассказать ему об Энди, обо мне и о наших отношениях. – Энди был старше. Серьезней, лучше устроен в жизни. И это было нормально. Это всегда было нормально. Думаю, многие отношения сводятся к этому. Нормально. Легко. И без особых чувств. Он не был моим лучшим другом, и любовником, по сути, тоже не был. Мы просто жили вместе. У нас был заведен определенный порядок. Я была верна ему, а он трахался с кем попало по всему Чикаго. – И что же произошло? Что послужило причиной взрыва? Я молча взглянула на Макса. Разве я упоминала это слово в разговоре с ним? Перемотав в памяти наши беседы, я поняла, что нет. Так я мысленно называла то, что произошло в моей жизни после отъезда из Чикаго, но никогда не говорила об этом Максу. По коже рук побежали мурашки. В голове промелькнули миллионы возможных ответов, но вслух я сказала: – Я устала чувствовать себя такой старой, когда на самом деле так молода. – И это все? Все, что ты мне скажешь? Ты – абсолютная загадка, Сара. Глядя на него, я произнесла: – Тебе достаточно знать, что в Чикаго я была очень несчастна и что я не ищу сейчас новых отношений. – Но ты нашла меня в клубе, – возразил Макс. – Если я правильно помню, – заметила я, проводя пальцем по его рубашке, – это ты меня нашел. – Верно, – подтвердил он и улыбнулся, но впервые за время нашего знакомства улыбка не затронула его глаза. – И вот мы здесь. – И вот мы здесь, – согласилась я. – Мне казалось, что это останется моим единственным безумным поступком. Я выглянула в окно. Там курчавились белые облака – такие плотные и надежные на вид, что казалось, я могу выпрыгнуть из окна, оседлать одно из них и умчаться туда, где я не буду испытывать этой мучительной неуверенности. – Но с тех пор мы встречались пару раз… и ты мне нравишься. Я просто не хочу, чтобы все стало слишком сложно или пошло наперекосяк. – Отлично тебя понимаю. В самом деле? Нет, вряд ли Макс мог меня понять. И, если по-честному, неважно, понимал он или нет – потому что для меня гораздо важней было то, чтобы моя жизнь не стала «спокойной», как в Чикаго. Спокойствие – это кошмар. Спокойствие – это ложь. |