Онлайн книга «Крылья распахнуть!»
Мара высыпала кости себе в руку, покатала их по ладони. – Гляди, – сказала она юнге. – Кость на ребро встает – и падает шестеркой вверх. А вот – снова шестеркой. Свинец в этих костях. – Какой еще свинец? – возмутился сторож. – А ну, отдай кости, дура-девка! – Она не дура-девка, а леташ! – оскорбился юнга за «старшую сестру», – Ее прозвали Спандийской Змеюкой, вот! Будешь хамить – прибьет! Мара не поддалась на лесть. – Сколько проиграл? – строго спросила она парнишку. – Полделера, – виновато выдохнул тот. – Верни ребенку полделера, крохобор позорный! – обернулась Мара к сторожу. – Нашел на ком мастерство отрабатывать!.. А ну, верни, я сказала! Еще раз тебя возле нашего юнги увижу – заставлю кости сожрать и стаканом закусить! Сторож сердито швырнул горсть меди под ноги мальчишке, взял с тумбы фонарь и зашагал прочь, бормоча сквозь зубы ругательства. Выбраниться вслух он не рискнул. – Ну, какой из тебя Рейни? – укоризненно сказала пастушка пареньку, который в полутьме подбирал монеты. – Олух ты, Олух и есть! Тебе кости в руки брать… Она не закончила фразу. Стремительно приближаясь, над пристанью загремел собачий лай. Свора бродячих псов неслась вдоль берега – сторож едва успел шарахнуться в сторону. Опережая преследователей на скачок, перед сворой летел крупный кот. Заслышав лай, с другого конца пристани ответно бухнул басом пес сторожа. Кот, сообразив, что бежит навстречу новой опасности, заметался, увернулся от клыков и кинулся с пристани – как показалось Маре, прямо в волны. Но тут же девушка поняла, что он спрыгнул в шлюпку. Юнга подхватил одно из лежащих на причале весел. Мара свирепо взмахнула ведром. Свора шарахнулась в сторону, но не разбежалась. – В шлюпку! – мрачно приказала пастушка. Юнга кинул в шлюпку оба весла, перебрался туда и вставил весла в уключины. Не сводя взгляда с собак, Мара бросила в шлюпку ведро и спрыгнула туда сама. Свора, сгрудившись на краю причала, вновь залилась лаем. – Джермийские собаки, – усмехнулась Мара. – Уважают городской порядок. В нашем спандийском порту свору бы ведром не остановить. Кот забился под банку и притих. Виден был серо-полосатый бок, напомнивший Маре о Филине. На миг по сердцу резанула тоска: как там илв? И Лита? И остальные?.. – Нельзя кота – на причал! – взмолился юнга. – Разорвут! – Не будем ждать, пока эти псины соизволят разойтись! – хмуро ответила Мара. – Греби к «Миранде»! Юнга просиял и навалился на весла. * * * Пока Мара и юнга поднимались по веревочному трапу, пока Райсул и Рейни на талях поднимали шлюпку на борт, кот сидел тихо, как контрабандист в укрытии. Но когда днище шлюпки легло на кильблок и трое леташей принялись закреплять ее найтовами, кот сиганул через борт, заметался по палубе, словно шаровая молния, и юркнул в приоткрытую дверь кормового отсека. – Это что за явление? – вопросил Райсул. Мара и Олух принялись наперебой рассказывать про собачью свору. Не дослушав, Райсул направился к кормовому отсеку. Юнга поспешил за ним – если надо, спасать кота. Мара замешкалась. В отсеке Райсул взял с жестяного широкого подсвечника толстую сальную свечу и повел ею по сторонам. В круг света попадали переборки, койки леташей, сундучки с их немудрящим добром. Что угодно, кроме кота. – Еще хорошо, что можно на борту свечу жечь, – сказал Райсул. – Каково было бы эту тварь в темноте из-под койки вытаскивать? Да и со светом вытаскивать – мало радости. Руки исполосует! – А мы его по-другому вытащим, – раздался позади веселый голос Мары. Пока Райсул со свечой искал кота, она успела сбегать на камбуз. И теперь в руках у нее были два ломтя окорока. – Киса-киса-киса, – заворковала девушка и бросила один из кусков на пол. Леташи притихли в ожидании. Через несколько мгновений из-под койки высунулась когтистая лапа, сцапала мясо и утащила в темноту. Юнга бросил быстрый взгляд на Райсула. Увидел, что небоход улыбается, и облегченно вздохнул. Успокоился за судьбу кота. Выждав немного, пастушка бросила второй кусок – и он тут же отправился вслед за первым. Из-под койки не доносилось никаких звуков: кот лопал тихо. – И сколько жратвы придется извести на его милость? – поинтересовался Райсул. Ответить Мара не успела. Из-под койки показался гость. Безошибочный инстинкт всего кошачьего племени подсказал бродяге: здесь его не обидят. Кот был огромен. Правое ухо было когда-то разорвано, бока запали: видно, пришлось голодать. Сейчас он уже не напоминал мастью илва: при свете шерсть цветом отдавала больше в рыжину. Держался кот не как побирушка, ожидающий, что его вышвырнут, а как солидная персона. Издав сиплое мяуканье, он уверенно подошел к Райсулу и принялся тереться о ногу леташа. – Ишь ты, – дипломатично восхитилась Мара, – до чего умная тварь! Чует, кто здесь главный. Райсул озадаченно цокнул языком: – Надо же… И что делать с этим одноухим льстецом? – Может, оставим? – стараясь казаться равнодушной, предложила Мара. – Погуляет по грузовому трюму, подумает насчет крыс… Кот снова мяукнул. – Он согласен, – умилился халфатиец. – Что ж, оставим до возвращения капитана, а там – как он решит. Корабельный кот – это член команды. Условно принятый член команды тут же запрыгнул на ближайшую от двери койку. – Эй, юнга, он у тебя в ногах спать собирается, – ухмыльнулась пастушка. – А как мы этого приблудыша назовем? – Бертран Острый Коготь, – с неожиданной твердостью ответил Рейни. Улыбка исчезла с лица Мары. * * * Утром Райсул обнаружил на палубе задушенную крысу. – Глянь-ка, – окликнул он Мару, насыпающую из бочонка в ведро корм для лескатов. – Новичок-то и впрямь взялся за работу! Мара подошла, подняла крысу за хвост: – Положу в корм, тварюшки слопают. – Может, тебе не ходить к загону одной? – озабоченно спросил халфатиец, которому очень не понравилась рассказанная вчера Марой история о трех наглецах. А девушка уже жалела, что вчера распустила язык. – Не ходить одной? Ну, пусть мне из столицы пришлют роту гвардейцев. Для сопровождения. Райсул недовольно повел плечами, но спорить со Спандийской Змеюкой не стал. – Не будем спускать шлюпку, – решил он. – Вон сколько сегодня перевозчиков! |