Книга Герой-любовник, или Один запретный вечер, страница 60 – Екатерина Гринева

Я шла по коридору и больше всего на свете боялась, что меня остановят. Я находилась в нашей городской больнице и примерно знала, как мне доехать до санатория. Знала, какой автобус идет до тех мест. Потом мне придется идти пешком…

Наверное, в этот день ангелы были на моей стороне, потому что никто меня не остановил, и я беспрепятственно вышла из здания больницы. Персонал, который сновал вокруг, мог подумать, что я хочу выйти погулять в парке около больницы.

Я прибавила шаг и пошла вдоль забора. В одном месте была дыра, в которую, если задержать дыхание и подобрать живот, можно было пролезть.

Протиснувшись наружу, я перевела дыхание и остановилась. И тут я вспомнила, что у меня нет ни копейки денег.

В автобусе кондуктор смотрела на меня и требовала заплатить за билет. Я объяснила ей, что еду во взорванный санаторий, в котором у меня работала родственница. Она не слушала меня и настаивала на своем. И на этот раз мне повезло. За меня заплатил бородатый мужчина с рюкзаком за плечами. Он потребовал, чтобы кондукторша отстала от «больного человека» и протянул ей деньги за мой билет. Я выдавила ему «спасибо» и уставилась в окно.

До санатория я плелась пешком примерно полчаса по укатанной дороге, спотыкаясь и останавливаясь. После кратких передышек я снова шла вперед, как будто бы меня подталкивала неведомая сила.

Ворота санатория были открыты, и на месте происшествия стоял милицейский газик и пожарная машина. Я побежала к зданию, у которого было наполовину разрушено правое крыло и страшной чернотой зияли окна на первом и втором этажах.

Я бежала и чувствовала, что у меня останавливается сердце.

– Вы куда? – перехватил меня милиционер, молодой парень с прилипшими от жары волосами на лбу.

– Кто погиб? – задыхаясь, выпалила я. – Кто?

Он пожал плечами.

– А вы сами кто, гражданка, будете?

– Никто.

Я сделала несколько шагов вперед. Высокий мужчина в костюме защитного цвета остановил меня.

– Туда нельзя.

От слез все расплывалось у меня перед глазами. Я брела, как пьяная, чувствуя страшную усталость и опустошение внутри.

– Как громыхнуло. Самодельное устройство было. Сам и подорвался, – услышала я рядом. – Ничего от него не осталось.

Я зажала рот рукой, чтобы не разрыдаться.

В ту же минуту на меня налетел вихрь, который меня целовал, обнимал, тряс за плечи, смеялся и ругался одновременно. Это был Костя.

– Санька!

Он схватил и прижал меня к себе.

– А там… кто?

– Денис, – отвернулся Ангел в сторону. – Он позвонил и стал спрашивать о тебе. Мой телефон дала ему Мила. Мы поругались. Но он сказал, что приедет и всю душу из меня вытрясет, если я не скажу, где ты. Я рассказал ему про санаторий «Утренний» и сказал, что был там; я действительно приехал в этот гадюшник, предварительно достав крутое удостоверение помощника депутата, и лично облазил весь его снизу доверху, но тебя там не нашел. Он меня внимательно выслушал и повесил трубку.

– Я была на квартире у Франсуа. Он меня держал у себя несколько дней. Видимо, обговаривал все детали с теми, кто его нанял.

Костя погладил меня по плечу.

Я не находил себе места, и когда услышал в сводках новостей об этом взрыве, помчался сюда. Я предчувствовал, что увижу тебя здесь. Наверное, Денис подумал, что тебя уже нет в живых и решил отомстить. Или хотел взорвать санаторий, чтобы добраться до замурованных тайников и подвалов, где могли тебя держать… Теперь уже никто не знает.

– А кто… меня оперировал? Дмитриев?

– Нет. Его заместитель Боренко Николай Эдуардович.

– Тот-то мне лицо доктора, который собирался меня оперировать, показалось смутно знакомым. Правда, он был в повязке, но все равно… – Я помолчала, потом буркнула:

– Значит, Дмитриев здесь не причем.

– Тебе это важно?

– Да, – кивнула я. А затем пожала плечами и добавила: – Наверное. – Внутри была страшная пустота и безразличие. Теперь, когда я узнала все, у меня не было даже слез. Только пустота.

– Сань! – Костя развернул меня к себе.

– Пусти, – попросила я. – Пожалуйста, пусти.

– Ты хочешь, чтобы я…

– Да… Пойми меня. А насчет денег…

– Брось! – процедил Ангел сквозь зубы. Теперь он стоял напротив меня, засунув руки в карманы.

Я отошла от него, но Костя нагнал меня.

– Я отвезу тебя.

– Хорошо. Отвези. Ко мне домой.

– Поехали в Москву. Я возьму отпуск или отгулы и мы куда-нибудь поедем, развеемся. Тебе обязательно нужно отдохнуть. Сань!

– Нет. Не надо. Костя… Если ты будешь настаивать, я пойду до своего дома пешком. Даже не пытайся меня уговорить. Я никуда не поеду.

Он стоял бледный и кусал губы.

– Я тебя хорошо понимаю. Он был твоим другом…

– Костя! – я подняла на него глаза.

Он поднял вверх руки, как бы сдаваясь.

– Все! Не буду. Ей-богу!

Ангел довез меня на машине до дома.

– Можно подняться к тебе?

– Нет.

Костя притянул меня к себе и быстрым движением поцеловал в лоб.

– Пока!

Я ничего не ответила.

Поднявшись к себе в квартиру, я рухнула на пол и залилась слезами. Я рыдала во весь голос, по-бабьи, подвывая и раскачиваясь из стороны в сторону. Я вспоминала Дениса, каким он был – надежным и заботливым. Как скала. Сань, часто говорил он, я ради тебя готов на все. Вот он и пошел. На все.

Теперь я казнила себя за то, что была к нему невнимательной и по-женски равнодушной. Если бы можно было повернуть время вспять, я бы все обязательно исправила и вела бы себя по-другому. Но ничего поделать было уже нельзя… И это убивало меня больше всего.

Я встала с пола и пошла к телефону. Набрала номер.

– Эва! – прошептала я. – Приезжай сейчас ко мне. С близняшками.

Спустя три месяца.

– Сань! – Эва энергично взбивала омлет и прижимала к уху телефонную трубку. – Подай мне соль.

Я протянула ей солонку.

– Конечно, приезжайте, – настаивала Эва. – Что за глупости.

– Они приедут?

Она кивнула.

– К вечеру. Одним омлетом тут не обойдешься. Придется приготовить что-то посущественней.

– Давай я помогу тебе.

– Справлюсь сама.

– Что за глупости!

– Сань! – Эва снисходительно посмотрела на меня. – С обедом я управлюсь, ты не сомневайся. Все сделаю в лучшем виде. А ты лучше посмотри за девчонками.