Книга Модель и кутюрье, страница 32 – Джулия Тиммон

— Какое-то время заниматься делами вообще не хотелось. А теперь меня начинают посещать совершенно новые, очень оригинальные идеи, — продолжал Вассон.

Все фразы он тщательно продумал заранее. Чтобы подойти к волнующему его вопросу как будто бы естественным образом, чтобы не насторожить Кетлин, а, наоборот, заставить расслабиться.

— Теперь мне кажется, что все произошедшее на том показе случилось не зря, — добавил он. — И даже, как ни странно, помогло мне.

— Вот как? — спросила Кетлин, и уголки ее губ приподнялись в улыбке.

— Именно.

— А я думала, ты восхищен Софи, — быстро произнесла Кетлин. — И не просто как моделью, а… — Она красноречиво замолчала.

— Да, я восторгался ею, — подхватил Вассон. — А потом вдруг понял, что при более тщательном рассмотрении… В общем, человеку свойственно ошибаться.

Глаза Кетлин победно сверкнули. Она улыбнулась — впервые за весь период их знакомства вполне искренне.

Наступил самый ответственный момент. Именно от следующего шага зависел исход всей задуманной Филипом операции.

Он подался вперед, ближе к Кетлин, пристально и многозначительно посмотрел ей в глаза и произнес приглушенным голосом:

— Знаешь, а ведь мне прекрасно известно, почему Софи становилось дурно.

Улыбка мгновенно исчезла с лица Кетлин. Она на миг замерла, испытующе вгляделась в глаза собеседника, который продолжал смотреть на нее все так же, и растерянно пожала плечами.

— Ты… уверен? — спросила она слегка задрожавшим голосом.

— На все сто. — Вассон неожиданно улыбнулся, заговорщически, задорно.

— Ты что… ни капли не злишься на меня? — растерянно спросила Кетлин.

— Не злюсь. — Филип откинулся на спинку стула и принял позу ни о чем не беспокоящегося человека. — Признаюсь, в каком-то смысле я даже благодарен тебе.

Он замолчал, задумываясь, зачем произнес эту фразу, гадая, не ляпнул ли лишнего, и прикидывая, что скажет, если Кетлин спросит: за что благодарен? Но она ни о чем не спросила, очевидно поняв смысл его слов как-то по-своему и чему-то даже обрадовавшись.

Некоторое время оба молчали, разговаривая лишь взглядами, как два сообщника, готовящихся к совершению преступления и размышляющих, можно ли друг на друга положиться. Вассон справлялся со своей ролью как нельзя лучше.

Спустя пару минут он вновь подался вперед и тихо, будто боясь, что их беседу кто-то подслушает, спросил:

— Открой секрет, что это за ерунда такая, при помощи которой ты… — Он чуть расширил и тут же сузил глаза, оканчивая таким образом фразу.

Кетлин таинственно улыбнулась, огляделась по сторонам и тоже немного наклонилась вперед.

— Обыкновенный клодизон. Белый кристаллический порошок. Подсыпаешь его в воду, и… — Она с видом фокусника развела руками.

Вассона обожгло жгучей яростью. Ему показалось, что он или задохнется сейчас от негодования, или не совладает с собой и придушит сидящую напротив гадину.

По-видимому, Кетлин что-то поняла по изменившемуся выражению его лица и испугалась.

— Филип, в чем дело?

— Ни в чем, — ответил он. — Просто мне вдруг захотелось уйти. — И жестом подозвал официанта. — Счет, пожалуйста.

— Подожди, Филипп… — Кетлин захлопала глазами. — А как же я? А ужин?..

— Ты пойдешь со мной, — повелительным тоном ответил Филип.

— К-куда? — пролепетала Кетлин.

Подошел официант, и Вассон, проигнорировав ее вопрос, расплатился, поднялся со стула, решительно подошел к молодой женщине и крепко взял за руку.

Окончательно растерявшись, не зная, что делать, она по-идиотски хихикнула и замотала головой.

— Никуда я не пойду. И… и если ты попытаешься силой вывести меня отсюда, заору на весь ресторан.

Вассон наклонился к ней и процедил сквозь зубы:

— Только пикни — и я мгновенно сдам тебя полиции.

Ничего подобного он, к сожалению, не мог сделать. Полицейским и судьям, естественно, потребовались бы доказательства: свидетельские показания, результаты анализа, подтверждающие наличие в крови Софи этого чертового клодизона. А ни того, ни другого у него не было. Но Вассон произнес свою угрозу настолько жестким и устрашающим тоном, что Кетлин, сильно побледнев и прекратив пререкания, медленно поднялась со стула и на несгибающихся ногах послушно зашагала с ним к выходу.

— В машину! — скомандовал Филип, подведя ее к своему «бентли» и открыв дверцу.

Кетлин влезла в салон. Спустя несколько минут они уже мчались на максимально допустимой скорости к окраине города.

Вассон молчал. Но по раздутым ноздрям, плотно сжатым губам и ходящим на его скулах желвакам было видно, что он в бешенстве.

— Куда ты меня везешь? — жалобно простонала Кетлин. — Что задумал? Отомстить? Но за что? За то, что я боролась за место под солнцем? За то, что не могла видеть ее рядом с тобой, потому что неравнодушна к тебе?

Вассон не отвечал. Он давно догадывался, что эта стерва метит на вакантное место его спутницы жизни, но всегда знал, что ничего серьезного она по отношению к нему не испытывает. Кетлин искала выгоды, славы, богатства, то есть представляла собой полную противоположность тому, что мечтал видеть в своей женщине он. Ему было до тошноты противно выслушивать сейчас ее излияния, хотелось придушить, вышвырнуть на полном ходу из машины. Удерживать эмоции под контролем давалось ему с все большим трудом.

Филип затормозил, выехав за город. Кетлин, оглядевшись по сторонам и увидев вокруг лишь тьму, вцепилась в его руку.

— Ты собрался убить меня, да? — хрипло произнесла она исполненным ужаса голосом.

— Признаться, сделал бы это с превеликим удовольствием, — прошипел Вассон. — Да неохота руки пачкать. Провести лучшие годы жизни за решеткой не входит в мои планы. Я потрачу это время на занятия поинтереснее.

— Т-тогда зачем мы сюда приехали? — пробормотала Кетлин, всхлипнув. — Зачем? — вдруг заорала она так пронзительно, что у Вассона на мгновение заложило уши.

— Чтобы по душам побеседовать, — ответил он, чеканя каждое слово и с отвращением отдергивая руку. — От такой, как ты, ожидать можно чего угодно. Того и гляди закатишь истерику или станешь биться головой о ветровое стекло. Я решил: зачем пугать добропорядочных граждан?

Он выдержал паузу, стараясь успокоиться, и продолжил:

— Завтра же о твоих мерзких поступках станет известно прессе, твоему агенту и, естественно, всем нашим. К моему Дому советую больше даже не приближаться…

— Нет, нет… — прошептала Кетлин, задыхаясь. — Не-е-ет! — завопила она, когда смысл слов Вассона полностью дошел до ее сознания. — Ты разрушишь мою жизнь, убьешь меня! Пожалуйста, не делай этого!