Книга Вновь с тобой, страница 28 – Кэрри Томас

— Ты отказалась бы.

— Я думала, ты поедешь прямиком к родителям.

Марк осторожно дотронулся до своего многострадального носа.

— А я решил, что лучше сначала позвонить и предупредить матушку об этом украшении.

Габби окинула его бесстрастным, оценивающим взглядом.

— Опухоль почти сошла, да и синяки под темными очками почти не заметны.

— Вот и славно. Я никогда не страдал тщеславием, но и пугать людей своим видом тоже не дело. — Он искоса взглянул на Габби. — Когда ты в поезде огрызалась на меня, другие пассажиры наверняка подумали, что меня поколотила жена.

— Вовсе я тебя не колотила! — возмутилась Габби, вызвав живейший интерес таксиста.

— Но ведь ты мне и не жена, — шепнул ей на ухо Марк.

На это Габби не нашлась что ответить и погрузилась в молчание, в который уже раз гадая, как сложилась бы их супружеская жизнь, если бы они все-таки поженились.

— О чем задумалась? — вполголоса спросил Марк.

— О том, каким бы мог быть наш брак.

— Что ж, Габби, вряд ли это было бы вечное блаженство, хотя ни о чем ином я и не мечтал. По крайней мере, тогда, — многозначительно добавил он.

Получай, что заслужила, мысленно сказала себе Габби и опустила ресницы, пряча воинственный блеск в глазах.

— Когда ты переехал? — спросила она, пытаясь найти более безопасную тему для разговора.

— Почти сразу после того, как ты послала меня к чертям.

Похоже, на этом безопасные темы были исчерпаны.

Квартира Марка находилась в современном жилищном комплексе. Едва взглянув на комплекс, Габби сразу узнала его — планы этой застройки показывал ей Марк несколько лет назад.

— Так это твое творение! — восхитилась она.

— Мое. Увы, нормальными детишками мне обзавестись не суждено, вот и пришлось обходиться суррогатом.

Габби с немалым трудом сдержала вспышку бешенства.

— Если ты намерен продолжать в том же духе, — сквозь зубы процедила она, — уж лучше я сразу поеду к Чармиан.

Марк невесело, почти виновато усмехнулся.

— Боюсь, наша с тобой встреча растравила мои старые раны. Извини, Габби, и, пожалуйста, не спеши уехать. Я хочу показать тебе свое жилище.

Лифт остановился на последнем этаже, и они вышли в устланный мягким ковром безлюдный холл. Марк отпер ключом одну из дверей и легонько подтолкнул Габби вперед.

— А вот и моя комната с видом из окна!

Яркий солнечный свет щедро струился в огромные окна. Свет и простор — таково было первое впечатление Габби. И еще — пустота. В памяти ее до сих пор сохранилась до мелочей обстановка прежней квартиры Марка, но в этой комнате не было ни одной знакомой вещи. Обеденный стол со стульями, пара кушеток, обитых белой тканью, того же цвета занавеси. Радовали глаз только разноцветные коврики, там и сям разложенные на натертом паркетном полу. Ни обоев, ни ковра, никаких украшений — голые стены сияют девственной белизной.

Озадаченно хмурясь, Габби озиралась по сторонам.

— И давно ты здесь живешь?

— Почти шесть лет. Когда здание достроили, я сам выбрал себе квартиру. — Он распахнул дверь небольшой современно оборудованной кухни. — Хочешь чаю?

— Спасибо, с удовольствием.

Габби присела на край табурета, глядя, как Марк наливает воду в чайник. Сердце у нее заныло, когда она припомнила, с каким удовольствием когда-то они вместе занимались мелкими хозяйственными делами.

— Почему у тебя в квартире пусто? — полюбопытствовала она.

Марк выпрямился и, привалившись бедром к кухонному столу, скрестил руки на груди.

— Потому что я так захотел. Мне нравится.

— Совсем не похоже на твою старую квартиру.

— Так и было задумано. — Марк пожал плечами. — Когда я окончательно смирился с тем, что потерял тебя навсегда, я начал избавляться от всего, что могло напомнить о тебе. Одни вещи продал, другие отослал в благотворительные миссии, третьи попросту выбросил. И в конце концов в моей жизни не осталось ничего, что было бы связано с Габби Смолл.

— Как же ты меня, должно быть, ненавидел! — тихо проговорила она.

Марк покачал головой. За темными очками разобрать выражение его глаз было невозможно.

— То была не ненависть — боль. Впрочем, все эти старания оказались на редкость целительны. К тому времени, когда я окончательно расправился с памятью о тебе, я уже не чувствовал ничего, кроме пустоты. Именно этого я и добивался. Я дал понять всем заинтересованным лицам, что не желаю больше слышать твоего имени, и приложил все усилия, чтобы навсегда вычеркнуть тебя из своей жизни. Долгие годы мне это удавалось, а потом… потом я купил «Стоунс», снова свиделся с твоими родными и наконец познакомился с Люси. — Марк снял очки и теперь говорил, не сводя глаз с Габби. — Едва я ступил на порог «Блу Пайнс», где повсюду висят твои фотографии, где только и говорят что о тебе… в этот миг мое заледеневшее сердце начало понемногу оттаивать. И все чувства к тебе, которые я, казалось, выкорчевал с корнем, вспыхнули с новой силой и овладели мной, как ни старался я их подавить.

Сердце Габби бешено застучало.

— А я вот так и не сумела забыть тебя, — севшим от волнения голосом призналась она. — Потому что была Люси и некуда было деться от ее глаз, так похожих на твои… — Габби осеклась, с ужасом осознав, что вот-вот разрыдается.

Марк на миг словно оцепенел, потом вдруг решительно шагнул к Габби и заключил ее в объятия — так бережно, словно она была сделана из хрупкого фарфора.

— Как ты думаешь, Отто не станет возражать, если я тебя немножко приласкаю?

— Да плевать я хотела на Отто! — с отчаянием выкрикнула Габби.

И Марк принялся целовать ее с той неистребимой нежностью, которая всегда жила в нем даже в минуты самой неистовой страсти. Габби зажмурилась, задышала прерывисто и часто, слезы мгновенно просохли на ее запылавших щеках. Губы ее приоткрылись, и, когда язык Марка нежно и властно проник во влажную глубину ее рта, Габби затрепетала всем телом и тихо вскрикнула, теснее прильнув к Марку. В один миг его нежность превратилась в страсть, в огонь, которому оба не могли, да и не желали противостоять.

Неожиданно Марк отстранился, почти оттолкнул Габби. Глаза его пылали изумрудным, хищным и первобытным пламенем.

— Слушай, Габби, — пробормотал он, — я совсем не за этим привез тебя сюда… но я так хочу тебя, что сейчас сойду с ума!

— И я тоже хочу тебя. Что же нам теперь делать?

Вместо ответа Марк осыпал ее неистовыми поцелуями. Габби отвечала ему с такой страстью, что он, не колеблясь ни секунды, подхватил ее на руки и понес в спальню. Ногой распахнув дверь, Марк опустил Габби на кровать и принялся лихорадочно срывать с нее одежду.