Онлайн книга «Ателье царских прикидов»
|
– Знаешь, вообще-то одно из другого совсем не вытекает, – пожала плечами Инна. – К примеру, можно быть и замужем, но не счастливой. И можно быть обеспеченной, но совсем даже и не замужней. Мариша проницательно взглянула на подругу. Откуда в ней взялась эта горечь и негативизм по поводу замужества? – Что, от Бритого до сих пор никаких известий? – спросила она у Инны. Та молча кивнула и сказала: – Пыталась дозвониться ему сама. А там трубку взяла какая-то девица и что-то прощебетала. – Что прощебетала? – Да бог знает! Хоть и по-английски изъяснялась, но с каким-то нижегородским акцентом. Я только и поняла, что мой муж в данный момент подойти к телефону не может. И Инна мрачно замолчала, пока Мариша в спешном порядке искала оправдания для Бритого. – Может, это какая-то случайная знакомая. А Степке ты не позвонила? – Сразу же! – И что он? – Сказал, что не знает, где папа. А сам он на пляже с группой таких же брошенных мальчишек. И под присмотром опытного тренера они учатся кататься на досках. – А когда вернутся, сказал? – Сказал, что папа еще не решил. – Это возмутительно! – воскликнула Мариша. – Тогда поезжай к ним сама! – Не могу! Они не оставили мне даже названия отеля, в котором остановились. Теперь. – Теперь? Что это значит? – Сначала они остановились в том отеле, где и планировалось. А потом переехали в другой. После этого и начались все эти странности. Названия его не говорят. И мне приезжать запрещают. Клянутся, что вернутся со дня на день. Но не едут! Это уже не лезло ни в какие ворота. И Мариша с сочувствием посмотрела на подругу. Бедная Инна! Но своего сочувствия нельзя выказывать. Значит, есть за что! И Инка расстроится еще больше. Наоборот, Марише надо сделать вид, что это все яйца выеденного не стоит. – Подумаешь, – с делано небрежным видом проронила Мариша. – Ну, задержались на отдыхе. Ну, переехали в другой отель. Ну, не говорят они тебе, в какой именно. Так это же все для твоего блага! – Как это? – Они же тебя прекрасно знают. И знают, что тебе сняться с места и прилететь к ним – раз плюнуть. – Ну да, – подтвердила Инна, заметно приободряясь. – Сто раз бы уже полетела, кабы знала куда. – Вот! А это только лишняя трата денег, нервов и сил. Бритый просто тебя жалеет. – Ты в самом деле так думаешь? – Уверена! Инна вздохнула и кивнула: – Пожалуй, ты права. Прямо не знаю, и чего я так распсиховалась на пустом месте. И тут же предложила забыть о личных проблемах и вернуться к расследованию. – Но все же я не понимаю, – сказала она, – почему Ангелина хочет счастья, денег и мужа только в виде Вовика? – Понимаешь, Ангелина хочет все это в комплекте. А комплект, как она полагает, зовут Владимир Волков. Инка поморщилась, пожала плечами, но все же спросила: – И где живет эта ваша Галя? Последний вопрос относился уже к коллегам той аптекарши, которая дежурила в аптеке позапрошлой ночью. Те сначала помялись. Но так как удостоверение частного детектива, толком не прочитав его, они приняли за документ официального следователя, то мялись недолго. И вожделенный адрес подругам все же вручили. – Повезло, Галя совсем рядом с аптекой живет, – обрадовалась Мариша, ознакомившись с полученным адресом. – Что-то все нынче рядом с работой норовят жить, – заметила Инна. – И правильно делают. Транспортные расходы способны пробить приличную брешь в зарплате. Вот люди и ищут теперь работу поближе к дому, – дала свое объяснение Мариша. – Понятное дело, зачем выбрасывать лишнюю тысячу, а то и две тысячи рублей, если можно устроиться ничуть не хуже и рядом с домом? – согласилась с ней Инна. – И все-таки обидно, когда люди вынуждены подстраиваться под обстоятельства, а не обстоятельства приноравливаются к ним! – Да ты философ! Упоминание о философии заставило Маришу неожиданно предаться воспоминаниям. Вообще-то к философии она относилась весьма скептически, считая ее забавой древнегреческих бездельников и неустроенных в жизни европейцев. – Когда я еще училась в Политехе, – пустилась Мариша в воспоминания, – у меня был приятель. Так он всегда говорил… – Какой это приятель? – перебила ее Инна. – Трон, или как его там? Ну, тот поэт и музыкант? – Нет, другой. Ты его не знаешь. Так вот, он постоянно говорил: «Если у тебя в этой жизни нет места, то будь проще и сядь на пол, и тогда люди потянутся к тебе. Они потянутся и уйдут со своих мест. Тогда ты встань и займи их место. И больше уже не тянись к людям». – Циничная какая-то философия. – Он уверял, что совершенно жизненная и практичная. – Не нравится мне что-то философия этого придурка. – Самой не нравится. С ее помощью можно оправдать свои самые гнусные поступки. И даже получится, что ты прав, а все остальные нет. – А куда он делся, этот твой приятель? – А я его послала подальше. Вместе с его философией. Инна пожала плечами. Ей сегодня еще не нравилось настроение Мариши. Оно и самой Марише не нравилось. И она даже догадывалась почему. В глубине души она не верила, что сейчас они с Инной занимаются своим делом. То есть что устраивают судьбу двух хороших людей, которые должны быть вместе. Более того: Мариша считала, что Ангелине лучше быть подальше от Волкова. При всех своих недостатках Ангелина не была подлой, а вот он… И следовательно, в их отношениях именно она окажется жертвой. А Марише совсем не хотелось отдавать Гелку на заклание археологу. Но, с другой стороны, они ведь уже пообещали. Ангелина надеется на них с Инной. И самое главное, если сейчас они все бросят, то Инка совершенно расклеится. Ее размышления перебил голос подруги: – Вот мы и пришли! Мариша взглянула на появившееся перед ней здание. Нельзя сказать, что оно ее порадовало. То есть снаружи все было очень даже прилично. Программа губернатора «Фасады Санкт-Петербурга», чтоб ее! Но вот за парадным фасадом царил полный разгром, разруха, нищета и убожество. – Тут всегда так было! – «утешила» ее Инна. – Историческая справедливость торжествует. На Невский, Фонтанку или Мойку выходили парадные окна. А на задние дворы или дворы-колодцы самые убогие квартиры. Тут богато никогда не было. Это была чистая правда. Но Маришу она все равно не устраивала. Пусть так было в конце девятнадцатого и начале прошлого века! С тех пор прошло два столетия! И даже с российской неторопливостью пора было бы уже предпринять кое-какие меры в интересах обыкновенных жителей. |