Книга Ветер пыльных дорог, страница 3 – Марина Гилл

Раздался стук в дверь, и Матильда вздрогнула: так задумалась, что даже не заметила, как Аньес ушла.

– Входи, – разрешила она, уверенная в том, что это Тристан.

Так и оказалось: в комнату нерешительно заглянул её младший десятилетний брат.

– Проходи, дорогой, – улыбаясь, пригласила его Матильда. Он был немного застенчив, и потому она всегда старалась быть с ним мягкой и ничем его не обижать. – Ты что-то хотел?

– Все собрались уже, Матильда. Тебя только ждём, – сказал он и в сильнейшем смущении уставился на неё, широко раскрыв глаза.

– Ой, а что, Аньес не могла сказать? – возмутилась Матильда. – Вечно она ленится лишний раз по лестнице подняться.

– Да мне не трудно, – пролепетал Тристан, так и не отрывая изумлённых глаз от неё. При этом смотрел он вовсе не на лицо, а куда-то ниже. Проследив за его взглядом, Матильда заметила, что одевая к ужину котту ^[1], забыла скрепить её у горловины, занятая своими размышлениями и воспоминаниями, поэтому большая часть груди была открыта для взора ребёнка. Матильда смутилась не менее мальчика и сразу же бросилась поправлять котту.

– Тристан, не смотри ты так на меня, – сказала она, поворачиваясь к крайне смущённому мальчику. – Рано тебе ещё такими делами интересоваться.

– Прости, Матильда! Просто сегодня… сегодня я разговаривал…

– С кем? – заинтересовалась она, приведя себя, наконец, в надлежащий вид.

Тристан помолчал, явно раздумывая, делиться историей с сестрой или нет. Но потом всё же решился и выпалил:

– С Гериком. Он сказал мне, что я уже взрослый…

Матильда подавила желание хихикнуть. Ну да, как же. У неё уже имелись мысли относительно того, что наговорил её брату Герик.

– Продолжай, – подтолкнула она Тристана.

– Вот он и сказал, что я уже большой и спросил, интересуюсь ли я девушками… Я ответил, что нет, потому что они скучные, и с ними толком не поиграешь никогда. И тогда Герик сказал мне, что покажет наглядно, как с ними можно играть. Он повёл меня в дом на окраине, а там была женщина… – Матильда улыбнулась мальчику, подбадривая. Он был так смущён… «Я убью Герика», – гневно подумала она. – Я её не видел раньше. И она отличалась от тебя и Аньес, и Беатрис… Так ярко разодета, а кое-где и раздета… Герику она обрадовалась, а вот мне разозлилась.

Матильда фыркнула, прерывая речь брата. Странно, что девушки находят в Герике?… Она столько времени гуляла с ним вместе по лесу и ничего особенного в нём никогда не замечала, чтобы терять голову. Красивый, правда, и говорить с ним приятно, но не единственный же он такой в Крэйвеке.

– И что же было потом?

– Ну… – замялся мальчик. – Он и показал мне.

– И как много он тебе показал? – с оживлением спросила Матильда. Конечно, это отвратительно, что Герик растляет маленького мальчика, но с другой стороны ей было очень интересно узнать, что же увидел её брат.

– Он стал раздевать её, – перешёл на шёпот Тристан. – И потом…

– Что? – быстро спросила Матильда, блеснув глазами.

– Матильда, я не могу о таком говорить с тобой…

Он был неимоверно смущён. Матильда понимала, что лучше всего сейчас сказать ему, чтобы не забивал себе голову ерундой и больше не ходил ни в какие дома на окраине с Гериком или с кем-либо другим, но она была слишком заинтригована, чтобы закончить разговор на этом этапе.

– Дорогой братик, – ободряюще улыбнулась она, обняв его и погладив светлые, как у неё, волосы. – Не волнуйся, я никому не расскажу.

– Потом я увидел…

Тристан всё ещё нерешительно смотрел на неё, не зная как далеко можно зайти в своих рассказах.

– Продолжай, – внезапно севшим голосом проговорила Матильда.

– Когда на ней не осталось одежды, он поцеловал её в губы…

– А дальше?… – поторопила она.

Поцелуи – дело очевидное. Что бывает после поцелуев – это по-настоящему интересно!

– Дальше он целовал её шею, одна рука его лежала ниже её спины… А вторую я не знаю, куда он дел, – пробубнил Тристан.

Матильда хихикнула, вызвав удивлённый взгляд мальчика.

– Ничего, продолжай.

– Потом он целовал её грудь, при этом женщина сильно стонала, как от боли. Я испугался за неё и подбежал к ним, дёргая Герика за рукав и напоминая, что он сюда играть пришёл. А Герик разозлился и выставил меня за дверь, сказав, чтобы я намотал на ус всё, что здесь увидел.

Матильда, не выдержав, расхохоталась. Она представила себе, какое лицо должно было быть при этом у Герика, да и у той женщины. Вытерев слёзы, выступившие от смеха, она спросила смущённого Тристана:

– Так вот почему ты так смотрел на меня?

– Нет, конечно… ты ведь моя сестра… просто ты мне напомнила это всё, – нерешительно улыбнулся он.

– Ладно, теперь не важно. Но ты не должен больше так смотреть ни на кого. По крайней мере, ближайшие года три-четыре. – Она направилась к двери: всё же они порядком задерживались к ужину, – но остановилась на полпути и добавила: – И ещё. Не ходи никуда с Гериком.

– Хорошо, Матильда, – пообещал Тристан.

Когда они спустились, Эдмон о чём-то тихо переговаривался с Аньес и как будто не соглашался с её высказываниями. Гладис то и дело бросала на них обеспокоенные взгляды. Беа же сидела неподалёку, опустив взгляд на своё шитьё.

– Ну что, все садимся, – громко объявила Гладис.

Семья уселась за накрытый стол и принялась есть лёгкий ужин из травяного супа и хлеба с сыром.

– И, как вы думаете, отец, надолго вы уезжаете? – спросила Матильда.

С отцом она всегда говорила так, будто они находились в высшем обществе, а не в кругу семьи.

– Как обычно, через полгода должен вернуться. Времена неспокойные, однако, шут его знает, как выйдет. А тут ещё, – с деланным недовольством поглядел он на Аньес, – твоя неугомонная сестра уговорила меня взять её с собой.

Несмотря на столь нелестный эпитет, Эдмон любовно посмотрел на неё, а сама Аньес обняла его и поцеловала в щёку.

– Я знала, папа, что ты мне не откажешь мне!

– Ещё бы, – тихо хмыкнула Матильда и уже громче добавила: – Отец, я вам сочувствую: проблем с ней не оберётесь!

Аньес послала сестре убийственный взгляд, но промолчала.

– Мне жаль, что ты тоже уезжаешь, – вступила в разговор Беатрис. – Без тебя здесь будет по-другому…

– Да… – насмешливо протянула Матильда. – Без тебя здесь всё будет совсем не так. Мы все будем скучать, а особенно – Герик!

– Ах ты… – взъярилась Аньес.