Онлайн книга «Уставшая от любви»
— Забыла ее выбросить. Вернее, хотела сжечь, да руки не дошли. — Все это указывало на то, что ты действительно готовила убийство. Что отрабатывала один из способов. — Понятно. — А потом я поговорила с Валей Трушиным на кухне, спросила в шутку, когда вы зачали ребеночка, уж не в Улитине ли, мы же все там крепко выпили, что как бы не отразилось это на плоде. И тогда он сказал, что в Улитине ничего не было, что он, к своему стыду, крепко уснул и что все произошло на следующий день, вернее, ночь, когда ты была у него дома, тогда и забеременела. — Да, все правильно. — Значит, уложив труп в багажник моей машины, ты поехала не в Лобаново, а в Улитино. Чтобы обеспечить себе алиби. И пока я каталась в Ковригино, ты обогнала меня, приехала к Машке, и вы все вместе стали поджидать меня. Потом мы пели песни, пили, я отправилась спать с Сажиным, ты — с Валиком, а когда он уснул, ты вышла из дома, добралась до оставленной где-то поблизости машины с трупом Голта и покатила в Лобаново. Закончив там все свои дела по запутыванию, оставив труп в обнимку с пистолетом и фотографиями, ты вернулась в Улитино. Но на чем? — Вызвала такси. — А вот здесь ты могла серьезно проколоться. — Могла. Но не прокололась. Неужели ты еще не поняла, что все шло как по маслу? — А если бы убийство повесили на Лизу? Или на Юдину? Или на меня? Ведь в какой-то момент я решила, что сама его убила, да потом у меня память отшибло. — Я никогда не допустила бы, чтобы пострадал невиновный. — Катя, как же ты живешь все эти месяцы? Тебя кошмары не мучают? — Нет, напротив, я успокоилась. К тому же у меня есть доказательства того, что я поступила правильно. — Какие еще доказательства? — Я на свободе, а ты вышла замуж за достойного человека и ждешь от него ребенка. Я смотрела на нее, и в какой-то момент мы обе поняли, что сделали уже все возможное, чтобы больше никогда не видеться. Что будущего у нас нет. Что труп Голта навсегда разъединил нас, сделал если не врагами, но и не подругами. — А это правда, что ты написала роман? — Кто тебе сказал? — Мне приснилась Жорж Санд, она и сказала. — На лице Кати появилась грустная улыбка. — Она не солгала. Роман почти готов, мне осталось дописать буквально несколько строк. — Поздравляю. Всегда считала, что твое воображение еще проявит себя. Я посмотрела на дверь, ведущую в зал с посетителями, и подумала о том, как было бы славно, если бы, выйдя из этого тесного и душного кабинета туда, я увидела рядом с Юрой Катю, другую, ту, прежнюю, которую так любила и дружбой с которой дорожила. — У меня будет девочка. Я уже решила, что назову ее Наташей, — услышала я за спиной голос моей безумной подруги, самого близкого мне, родного человека, и поспешила выйти. «Услышала я за спиной голос моей безумной подруги, самого близкого мне, родного человека, и поспешила выйти». Перечитав последнюю фразу, она поднялась на первую страницу, задержала свой взгляд на выведенной курсивом строке «Посвящается моей лучшей подруге К.», затем снова вернулась вниз, к последней строке, и поставила точку. Напечатала слово «конец», сдунула перышко с клавиш ноутбука и захлопнула его. Встала и, покачиваясь на каблуках, вышла из спальни. В гостиной на полу, в луже крови, лежал труп мужчины в черных джинсах и черном бархатном пиджаке с золотыми пуговицами. Вспоротая пуховая подушка, забрызганная кровью, как и пистолет валялись рядом, на ковре. Чуть поодаль — раздавленные в крошево телефоны. Она подошла к зеркалу, увидела, что на щеке и шее, рядом с ниткой жемчуга, тоже кровь, несколько засохших капель. Одернув черное платье, она подошла к накрытому столу, зацепила вилкой ставшие похожими на проволоку, затвердевшие спагетти на тарелке, пропитанные томатным соусом. Да только ей показалось, что это тоже кровь… Его кровь. Вернулась в спальню, снова открыла ноутбук, включила запись, и все вокруг наполнилось голосом, обожаемым миллионами женщин: «…представляешь, моя корова покупает мне кабриолет, в Париже! Только бы я не разводился с ней…» Выключила запись. Тошнота подступила к горлу. Включила телефон. Сорок восемь непринятых звонков от Кати. Шестнадцать от Жоржа. Алик Шерман, Саша Паравина… А сколько раз трезвонили в дверь! Послышались шум на лестнице и голоса. — Да ломайте уже! — это был взволнованный голос Кати. Наташа Соловей посмотрела туда, откуда раздавались теперь уже удары и скрежет взламываемых замков. «Катя, душа моя, тебе завещаю «Мопра» и «Консуэло». — Она погладила рукой папку с документами, потом подошла к окну, распахнула его. Свежий воздух, пахнущий вчерашним дождем, хлынул в душную комнату, и она вдохнула его полной грудью. |