Книга Будь счастливой, страница 24 – Салли Уилбрик

— Теперь все становится понятным. В тот день ты не выспалась, была измучена работой, пережила сильное потрясение. Ты перебегала через улицу и уже подходила к противоположной стороне. Если бы ты находилась в другом состоянии, то заметила бы идущую справа машину. Ты выскочила у водителя перед носом так неожиданно, что тот едва успел затормозить. Это и спасло тебе жизнь. Столкновение произошло на малой скорости, и тебя отбросило на кучу щебня, которая смягчила удар. Поэтому обошлось без переломов, и ты отделалась порезами и ушибами.

— Вероятно, так все и было. Я ничего не помню, кроме мгновенного удара.

— Хорошо то, что хорошо кончается, — заметил Алан и улыбнулся ей. — Теперь тебе стало легче? После того как ты доверила мне свой кошмар? Ты больше не будешь предаваться грустным мыслям?

— Мне все равно придется уехать отсюда, — сказала Шейла и отвернулась.

— Куда? В квартиру этого взбесившегося самца?

— Квартира завещана мне родителями. Чтобы помочь мужу, Айрис предложила жить вместе в этой квартире. Они продали квартиру Райена, а деньги он вложил в свое издательство. Он постоянно испытывал финансовые трудности. Айрис хорошо зарабатывала, но все деньги уходили на его издательские дела.

— Значит, Райен Эшбрук не имеет права там жить?

— Он муж моей сестры. Разве я могу выгнать из квартиры свою сестру?

— Господи, час от часу не легче! Мало того, что он склонен к насилию, так он еще и альфонс! Он использовал вас обеих в своих личных интересах! Ты это понимаешь?

— Но что я могу поделать? — беспомощно воскликнула Шейла. — У меня есть только один вариант: оставить им свою квартиру и снять где-нибудь комнату.

Алан задумался.

— Нет, ты пока недостаточно окрепла, чтобы говорить всерьез об этом варианте. Давай вернемся к этому разговору после того, как я познакомлюсь с твоей сестрой. Хорошо?

— Я чувствую, что с каждым днем у меня прибавляются силы. Правда, правда, — с улыбкой добавила Шейла. — Тебе надо выпить чаю, но вода уже остыла. Я подогрею.

Алану приятно было наблюдать, как грациозно передвигается по кухне Шейла, зажигает горелку плиты, ставит на огонь чайник. Все у нее выходит ловко и красиво. Потом они вместе разливали чай по чашкам. Ему показалось, что еще никогда он не пил такого душистого чая. Взглянув на Алана, Шейла почему-то смутилась.

В этот момент на кухне появилась Кэтлин. Она откровенно порадовалась, увидев их вместе, чем окончательно смутила Шейлу. Кэтлин принялась хлопотать у плиты, готовя завтрак.

— Я, пожалуй, поднимусь к себе, — сказала Шейла и, забрав с собой чашку, вышла из кухни.

Алан проводил ее задумчивым взглядом. Кэтлин что-то говорила ему, но он не слышал.

Шейла не стала говорить Алану, что после их разговора и заново пережитого кошмара у нее сильно разболелась голова. Ей не хотелось огорчать его, впереди у него был рабочий день, да и дорога неблизкая. Не вовремя она рассказала ему о Райене. Вдруг он будет думать об этом по дороге? Она вспомнила страдальческое выражение на его лице. Милый, удивительный Алан! Шейла прилегла на кровать и закрыла глаза. Как она сможет жить без него теперь? Но расстаться им рано или поздно все равно придется, подумала Шейла и тяжело вздохнула. Надо привыкать к этой мысли.

Спустившись к завтраку, она увидела, что Кэтлин ставит на поднос кофейник и молочник для Алана.

— Разве Алан не уехал? — удивилась она.

— Мистер Велтон позавтракал и снова ушел работать в библиотеку. Он просил принести ему туда кофе.

— Я сама отнесу, — живо сказала Шейла и взяла поднос.

— Детка, ты еще не позавтракала.

— Я не голодна.

— Если ты не поешь, я не позволю тебе отнести поднос, — сказала Кэтлин с лукавой улыбкой.

Шейла послушно съела свой завтрак и пошла в библиотеку. Она чувствовала вину, что снова будет отвлекать Алана от работы, но голос совести заглушала радость от возможности снова увидеть его.

— Не надо вставать, я сама поставлю поднос на стол, — сказала она, войдя в библиотеку.

Но было поздно. Алан вскочил со стула и пошел ей навстречу.

— Не стоило тебе беспокоиться, — сказал он.

— Кэтлин собиралась сама отнести тебе кофе. Но мне приятно занять себя хотя бы чем-нибудь. Мне надоело бездельничать, Алан, — жалобным голосом произнесла она.

— Это можно исправить.

— Каким образом?

— У меня есть для тебя работа.

Глаза Шейлы заблестели.

— Правда? Я буду работать у тебя в твоем городском офисе? — Значит, я смогу и впредь видеть его, мелькнуло у нее в голове.

— Не думаю, что ты в состоянии сейчас работать в течение полного рабочего дня. Об этом будем думать, когда врачи разрешат тебе приступить к постоянной работе. А пока предлагаю тебе заняться составлением каталога этой библиотеки. Не больше часа в день ты будешь работать за машинкой, а остальное время гулять и отдыхать. Согласна?

— Ты хочешь сказать, что я буду жить в этом доме, пока не закончу составление полного каталога этой огромной библиотеки? — изумилась Шейла.

— Ну, это проще, чем мотаться отсюда каждый день в Нью-Йорк, чтобы поработать в моем офисе, — небрежно обронил Алан, словно пребывание Шейлы в его доме вещь сама собой разумеющаяся.

Она пристально смотрела на него, уж слишком легкомысленным показался ей его ответ.

— Трудно поверить, чтобы у любителя и коллекционера книг, каким был твой покойный дядя, не было каталога, — медленно произнесла Шейла.

— Разумеется, каталог у дяди был. Но после похорон тетушки я нигде его не нашел.

— Алан! — Шейла засмеялась. — Если я буду работать с утра до вечера каждый день, то и тогда мне понадобятся годы, чтобы закончить каталог этой библиотеки.

— А кто тебя ограничивает временем? — пожал плечами Алан, не глядя на нее.

Шейла покачала головой.

— Я не смогу.

— Что ты не сможешь? — недовольно спросил он, обернувшись к ней и хмуря брови.

— Я не смогу работать над составлением каталога. Как только вернется Айрис, я уеду отсюда. — Увидев, как потемнели его глаза, Шейла поспешила добавить: — Ты и так слишком много для меня сделал. Я не могу больше злоупотреблять твоим великодушием и добротой.

— Чепуха! — взорвался Алан. — Лучше, чем в этом доме, тебе нигде не будет! Кто станет заботиться о тебе, когда ты переедешь в маленькую комнатку где-то на окраине Нью-Йорка, как ты собираешься сделать?

— Я не ребенок, чтобы обо мне кто-то постоянно заботился! — обиделась Шейла.

Казалось, в словах Алана не было ничего обидного. Но только не для влюбленной девушки, которую явно не воспринимают всерьез. Шейла тут же испугалась, что выдала себя, продемонстрировав уязвленную гордость.