Книга Рассыпала снег ночь, страница 9 – Екатерина Флат

Ирка с Пашкой сидели за кухонным столом и трапезничали. Берсенев, правда, частенько заглядывал к нам в надежде что-нибудь перекусить, так что его присутствие меня не удивило. Удивительным было другое: изобилие еды. Начиная от всевозможных буженин, окороков и прочих мясных деликатесов и заканчивая буржуйскими конфетами и разнокалиберными причудливыми пирожными, больше всего похожими на произведения искусства, чем кулинарии. Столом вся эта роскошь не ограничивалась. На дребезжащем с такой натугой, словно был забит под завязку, холодильнике угнездились фрукты. И даже с посудной полки свисал серпантин сосисок.

Увлеченные последовательным истреблением продуктового изобилия, мои друзья даже не сразу меня заметили. Такое впечатление, что в тот момент что-то несъедобное они вообще заметить не могли. Оправившись от первого шока, я крепко задумалась, откуда нам такое счастье привалило. Если отвергнуть версию о доброй студенческой фее, то вариант был только один: Пашкин родитель обнаружил у себя еще не до конца атрофировавшуюся совесть и вспомнил о своем голодном чаде. Ну а то, что разместилось все это в нашей с Иркой комнате, легко объясняется Берсеневской жадностью. Сам бы он это не слопал, пришлось бы делиться, и, выбирая между двух голодных зол, Пашка предпочел угостить нас, а не своих соседей-проглотов. Впрочем, логично, две девушки явно съедят меньше, чем три здоровых парня.

— Ой, Лерка, сокровище ты наше, — расплылась в радостной улыбке Ирка, — ты вообще в курсе, что я тебя обожаю? — она потянулась за шоколадным пирожным.

— Теперь в курсе, — я малость оторопела. Сняла ботинки и пальто, прошла в комнату и поинтересовалась: — Откуда столько счастья-то? Паштет, у твоего предка изменились взгляды на жизнь?

— Причем тут мой папаня? — прошамкал Берсенев с набитым ртом, прожевал и не без ехидства добавил: — Не знаю, Лерка, что ты сделала Толмачеву, но сделала ты это хорошо, — он впился зубами в солидный кусок ветчины.

Съесть он его не успел. Ирка отвесила ему такой подзатыльник, что Пашка подавился.

— Дурак ты, Берсенев, и юмор у тебя дурацкий, — она зыркнула на него убийственным взглядом.

Я же была так ошарашена, что даже на Паштетовский «тонкий» намек забыла обидеться.

— Вы что этим хотите сказать, — пробормотала я, — что это все Максим притащил?

— Ну да, — Ира кивнула.

— И вы взяли? — ахнула я.

Друзья дружно посмотрели на меня как на дурочку. Впрочем, ответ был и так очевиден.

Я взвыла, схватившись руками за голову.

— Да в чем проблема-то? — Пашка был невозмутим.

— Не надо было ничего у него брать! — я едва не заорала. Моя гневная отповедь замерла еще на языке, я заметила стоящую на столе у окна небольшую плоскую коробку.

— Это тоже от него? — я помрачнела еще больше.

Ирка с Пашкой дружно кивнули. Даже на время жевать перестали.

При ближайшем рассмотрении коробка оказалась уже вскрытой. Причем, зуб даю, моими любопытными друзьями. Вот вам и общаговский принцип: «У нас все общее».

Крышка ноутбука красовалась эмблемой в виде отгрызенного яблока и блестела глянцем. У меня аж на мгновение сердце защемило. Все-таки жизнь жестока.

— Лерка, не дури! — Ира мгновенно раскусила мой замысел и схватила ноутбук.

— А ты что думаешь, я его себе оставлю?! — ну вот, все-таки я не выдержала и заорала.

— Кузнецова, ты чего такая нервная? — Пашка перешел к десертам и уже вовсю жевал какое-то пирожное.

— Ну да, действительно, и чего это я такая нервная с такими-то друзьями? — я истерично расхохоталась.

— Лер, ну правда, — буквально взмолилась Ира, — давай себе оставим.

— А что, я бы оставил, — не преминул вмешаться Пашка и мечтательно добавил: — Вот бы мне какая-нибудь симпатичная девушка такие подарки дарила, чтобы в постель меня затащить… — он снова подавился, едва встретился со мной глазами.

По моему лютому взгляду Ирка поняла все без слов.

— Баран ты, Лерка, — она тяжко вздохнула, — счастья своего не понимаешь… Если для тебя так принципиально важно ноут вернуть, то давай я сама его Максиму отвезу?

— Но еду смысла возвращать нет! — перепугано добавил Пашка. — Тем более мы все равно уже половину смолотили.

— Значит, выкинуть, — отрезала я.

— Паш, унеси все к себе, — в Иркином взгляде открыто читалось сомнение в моих умственных способностях и психической адекватности.

Берсеневу дважды повторять не пришлось. В несколько ходок утащил все остатки роскоши, так что теперь о вероломстве Макса напоминал только красавец-ноутбук.

— А может… — снова заныла Ира.

— Нет, — я устало села на свою кровать. От радужного настроения не осталось и следа.

— Ну ладно, я еще успею ноутбук отвезти к нему на работу, — она начала спешно переодеваться. — И все-таки зря ты, Лер, Макс такой офигительный.

— Меня это никаким боком не интересует. И вообще, я завтра с Сережей встречаюсь.

— Да ну, — Ирка ахнула, — правда, что ли?

— Ага, — я улыбнулась, — у фонтана на главной площади в семь часов.

— С ума сойти! Во дела творятся! Сейчас быстро ноут отвезу и поболтаем.

— Слушай, — спохватилась я, когда Ира уже собралась уходить, — у нас пожевать чего-нибудь нету?

— Было. Но к Пашке переехало, — она усмехнулась и уже серьезно добавила: — Мой батя утром картошку привез, сообрази чего-нибудь.

Пока Ирка занималась транспортировкой ноутбука, я успела дважды сжечь жареную картошку, которая упорно отказывалась становиться съедобной и упрямо пригорала к сковороде. Выползший покурить на общую кухню Пашка соболезнований моим мучениям не высказал, зато не преминул многозначительно поржать и один раз даже пальцем у виска покрутить.

— Чего бы ты понимал, — фыркнула я и гордо ушла в комнату вместе с дымящейся сковородкой.

Но голод творит чудеса даже с произведениями моей кулинарии, так что загорелое яство я слопала, не поморщившись. И о чудо! жизнь сразу же стала прекрасней. Я даже попыталась решить задачи по логистике, но никак не могла сосредоточиться. Радужные мысли о завтрашней встрече с Сергеем упрямо сменялись злостью на Макса. Если честно, я ведь была уверена, что тогда в кофейне он просто так говорил, бросал слова на ветер. И у меня даже мысли не возникло, что он серьезно намерен воплощать это в жизнь. Точнее, что у него хватит на это наглости. Но, как оказалось, наглости у него было с избытком.

Ирка вернулась, когда я с горя раз в третий решила попить чаю. Моя подруга сияла от радости. Мало того, что ноутбук никуда не делся, так к нему еще добавился букет из темно-красных роз. Точнее букетище, потому что цветов в нем было десятков пять, не меньше. Без какой-либо упаковки, просто охапка цветов. Комната мгновенно наполнилась легким ароматом. Я не успела нахмуриться, как Ира категорично заявила: