Книга Неполная дура, страница 45 – Дарья Калинина

И дядька задумчиво посмотрел на играющих на площадке детей.

— Конечно, понабрался пацан дурных привычек. А так он верткий. И спортом увлекается. Глядишь, и забудет о своих повадках. Да и в людях научится разбираться. Кто ему добра желает, а кто только воспользоваться хочет.

— Ой, и много тут у вас таких? — содрогнулась Мариша от рассказа усатого охранника. — В смысле с травмированной психикой?

— А то! Думаете, легко это расти с мыслью, что ты на всем белом свете ни единой живой душе не нужен? Из таких детей что угодно слепить можно. Они за малую толику родительской любви и ласки на что угодно готовы пойти. Хоть на убийство, хоть на преступление.

Подруги двинулись по широкой дорожке к корпусу, где находилась администрация.

— Антонина Петровна там. А если нет, то на кухне. Или в бане. Ремонт там идет, так она каждый день с мастерами ругается, чтобы не пили. И работали шибче!

Директрису подруги нашли только через полчаса. Вопреки уверениям охранника возле рабочих, строящих баню, ее не было. Также не было ее ни в котельной, ни в жилом корпусе, ни на пляже. То есть всюду ее видели буквально минуту назад, но застать ее подругам нигде не удавалось.

— На редкость неуловимая личность! — злилась Мариша.

День выдался жаркий. Солнце поднялось высоко в небо и пекло просто нещадно. А когда они выезжали утром, то было пасмурно и прохладно. Так что оделись подруги потеплей. В плотные брюки и вязаные кофты. А теперь жалели об этом. Пока ехали, было еще ничего. В машине был кондиционер. Но вот, побегав по воздуху, подруги чувствовали, что буквально обливаются потом.

В конце концов Антонина Петровна нашлась в своем собственном кабинете. Но один взгляд на нее произвел на подруг удручающее впечатление.

— Ой! Вы такая молодая! — разочарованно вырвалось у Инны.

Антонине Петровне и в самом деле едва ли сравнялось тридцать пять — тридцать семь лет. А это значило, что она не могла лично помнить Этну. Так оно и оказалось. Антонина Петровна тщетно морщила лоб, но такой воспитанницы не вспомнила.

— А бывший директор? Может быть, она сможет нам помочь?

— Увы, с ним вам поговорить не удастся.

— Почему?

— Он умер год назад.

Да уж! С этим аргументом не поспоришь. И подруги вынужденно продолжили беседу с Антониной Петровной. Напрасно! Подруги только что портрет Этны ей не нарисовали. И ее вызывающе белые волосы описали. И высокий рост. И холодную какую-то надменную красоту. Все без толку. Директриса Этну совершенно определенно не видела и не помнила.

— Знаете, к нам ведь часто приезжают бывшие выпускники. Деньгами помочь. Или просто навестить родные места.

И заметив удивленное выражение на лицах подруг, она воскликнула:

— Да! Да! От своего собственного прошлого никуда не денешься! И для бывших сирот, которые выросли и завели собственные семьи, их детский дом — единственное место, с которым связаны воспоминания детства. А ведь они самые дорогие для любого человека.

И заканчивая свою лекцию, она добавила:

— Я это к чему говорю, многие приезжают, чтобы встретиться со своими бывшими воспитателями. И конечно, знакомятся со мной. Потом бродят по окрестным местам, вспоминая былое. Но ваша знакомая не из их числа. Сюда она никогда не приезжала. Иначе я бы ее вспомнила. Личность она, судя по вашим словам, приметная. А зрительная память у меня хорошо развита.

— Понятно, — поникла головой Инна. — Значит, мимо.

Но Мариша не собиралась так быстро сдаваться.

— Ведь должен еще существовать какой-то архив! — воскликнула она.

— М-да, — протянула Антонина.

Было видно, что мысль об архиве ей неприятна. Наверное, самой ей не очень-то хочется рыскать среди пыльных папок в поисках бывшей воспитанницы, которая последние годы и носа к ним не казала. Сама бы она предлагать помощь не стала. Но буквально припертая к стене Маришей, сдалась, поняв, что иначе от докучливых гостий ей не избавиться.

Впрочем, архив располагался как в компьютере, так и в соседней комнате. Компьютер ссылки на имя Этна не выдал. И пришлось тащиться в архив. Тут Антонина Петровна, едва переступив порог, жутко расчихалась. Нос у нее моментально распух, глаза начали слезиться. И вообще, она выглядела такой больной, что жалко ее становилось.

— Жуткая аллергия! — простонала директриса. — Это у меня с детства. Простите, но, видимо, вам придется похозяйничать тут самим. Без меня.

Подруги были не против. И заметно приободрившаяся директриса показала полки, на которых, по ее мнению, хранились папки с делами тех выпускников, кто подходил по возрасту. После этого директриса, прижимая к носу платок, моментально исчезла. Подруги принялись рыться сами. И тут же расчихались. Не у одной Антонины, оказывается, была аллергия на пыль.

Руки Мариши тут же зачесались и стали отвратительно сухими и шершавыми на ощупь. А Инна теперь напоминала альбиноса, белки ее глаз сначала приобрели нежно-розовую окраску, потом раздражение усилилось. И они стали ярко-красными. Наконец, когда и носы у подруг раздулись до таких размеров, что им стало казаться, что они это вообще не они, а один сплошной мокрый и хлюпающую нос, девушки сдались.

— Ничего тут нет!

— Но мы просмотрели не все папки! — робко вякнула Инна.

— Я чувствую, что мы даром тратим время! Пусть нет бывшего директора! Пусть он умер! Но есть же другие сотрудники.

— Верно! Есть, — подтвердила Инна.

— Вот и надо поговорить со старыми педагогами. Не может быть, чтобы тут полностью обновился весь штат!

И подруги, с отвращением отпихнув от себя пыльные папки, выскочили из архива.

— Уже нашли? — удивилась Антонина Петровна.

Она выглядела на зависть хорошо. И сочувственно покачала головой, увидев, что подруги слова сказать не могут, чихая и прямо таки задыхаясь.

— Примите вот это! — протянула она им синюю коробочку. — Вообще-то эта расфасовка для детей. Но вы примите по две таблетки. Должно помочь.

— Что это?

— Ломилан. Это отличное средство от всех видов аллергических проявлений. И спать после него не хочется. Рекомендую.

— А вы?

Инна не любила всякую там химию, даже пусть завернутую в самую яркую и привлекательную упаковку. И потому в ее голосе невольно прозвучала подозрительность.

— Я уже приняла.

Это убедило даже ярую противницу химических препаратов Инну. У Антонины не наблюдалось и следа терзавшей ее всего час назад аллергии. И Инна протянула руку за лекарством. Что касается Мариши, то она давно его заглотнула. И теперь, прикрыв глаза, ожидала благотворной реакции.

— Так что вам удалось найти? — спросила Антонина, когда аллергия у подруг немного пошла на спад и они смогли внятно говорить или хотя бы поминутно не чихать и не чесаться.