Книга Неполная дура, страница 49 – Дарья Калинина

— Ты видела такого идиота? Он что, серьезно решил, что у меня может начаться гангрена?

Мариша покосилась на Инкину руку, пятно на которой все багровело и пухло, и не решилась ничего сказать. Молчание подруги Инна восприняла правильно.

— Все ясно! — воскликнула она. — Я обречена! Я погибну!

— Нет, этот же парень сказал, что нет.

— Или останусь инвалидом! А все благодаря тебе! И это он еще моего колена не видел. И попу тоже! С ними-то как быть? Тоже отрезать?

И, представив себя без руки, без ноги и с отвалившейся попой, Инка зарыдала уже в голос.

— И мужа мне тогда точно нового не найти! А старый меня бросил! О-о-о!

К этому выводу она только и успела придти, когда обе машины въехали на пригорок, с которого открывался вид на симпатичный хуторок из трех домиков.

— Куда он нас завез?

Шмыгнув носом, Инна отвлеклась от мрачных мыслей и принялась обозревать окрестности. Кладбищем, больницей и даже просто аптечным киоском тут и не пахло.

— Ай-ай! — рыдала Инна, окончательно ударившись в панику. — Где мы вообще?

Тем временем Мариша, которой ничего другого не оставалось, съехала с горки. И оказалась рядом с патрульной машиной. Из нее выскочил уже знакомый им парень и огромными скачками понесся к крайнему домику с красной черепичной крышей, добротными и в то же время ажурными решетками на окнах и чудным палисадником с пышными астрами и кудрявыми георгинами перед крылечком.

— Домна Михайловна! — истошно вопил он. — Ты дома? Тут девушка! Помирает! Помоги! Домна Михайловна!

Дверь дома распахнулась, и оттуда появилась худенькая старушка в беленьком платочке, повязанном низко на лоб, как носят жительницы Кавказа, в рабочем комбинезоне, измазанном какими-то масляными пятнами и краской.

— Ну? — неожиданно густым басом произнесла старушка. — Чего вопишь, как оглашенный? Кто у тебя помирает?

— Вон там! Девушка! Пятна по всему телу! Гангрена, не иначе!

— Сам ты гангрена, Митя! А коли девке так плохо, так тащи ее ко мне в дом.

— Так это я мигом! Я просто узнать, дома ли ты!

Старушка ничего не ответила. Она лишь постучала себя по лбу и скрылась в дверях. Парень мигом вернулся к «Мерседесу» подруг и начал дергать дверь с Инниной стороны.

— Куда? Не хочу! Нам на кладбище! — вопила Инна, понимая, что этот дурак машину ей разломает, но до нее все равно доберется.

Как говорится, а я тебе все-таки доставлю райское наслаждение!

— Уймитесь, девушка! — причитал парень. — Понимаю, вам сейчас плохо. Но не надо отчаиваться! Домна Михайловна и не таких доходяг на ноги ставила. У нее все в округе лечатся. И профессора, и сами доктора, и вообще все.

Услышав, что тщедушная старушка из нарядного домика на самом деле местный признанный эскулап, Мариша пихнула Инну. И случайно угодила в обожженное бедро.

— Ой! Ой! — окончательно скрючило Инну. — Умираю!

— Инна! Ты должна пойти к этой бабке! Раз у нее все лечатся, может быть, и наш Юлиан Иванович у нее лечился.

Инна внезапно перестала вопить. И уставилась на Маришу. Теперь у нее в глазах плескался настоящий ужас.

— Что? — растерялась Мариша, не понимая, что могло напугать ее подругу. — Что такое?

— Мариша, он же умер! — трагическим шепотом произнесла Инна. — Этот Юлиан Иванович, он умер! Ты что, хочешь, чтобы и я тоже умерла?

— И на старуху бывает проруха! Наверное, ему уже ничем нельзя было помочь! А у тебя всего-то пара ожогов. Ничего страшного!

— С твоей бы задницы кожу ободрали, я бы на тебя посмотрела!

Но Инна все же разблокировала дверь и начала выбираться наружу. Там ее подхватил на руки Митя, вызвавшийся быть их добровольным помощником. Судя по тому, как легко он понес на вытянутых руках девушку, парень он был не хилый. И Мариша, шагающая следом, повнимательней пригляделась к нему. А что? Раз муж Инку уже сто лет никуда на руках не носит, почему бы ему и не передать свою почетную эстафету в, так сказать, надежные руки?

В горнице у Домны Михайловны оказалось неожиданно светло и просторно. Никаких угрожающе низких потолков и притолок, о которые вечно стукаешься, входя в деревенские дома. В окнах стояли современные стеклопакеты. И вообще, было видно, что достаток в хозяйстве у целительницы немалый.

Сама она уже переоделась, сменив рабочий комбинезон на светлые брючки и свободную вышитую рубашку, подпоясанную таким же вышитым поясом. Волосы у нее были длинные и перехвачены на лбу тонкой тесьмой. В целом Домна Михайловна напоминала престарелого, но весьма довольного жизнью хиппи. Только очень чистенького и следящего за своим здоровьем и бытом.

— Ты, племяш, иди прочь! — распорядилась Домна Михайловна. — Мне девушку осмотреть надо. А ежели чего понадобится, я тебя кликну.

— А помочь…

— Мне вон она поможет.

И Домна Михайловна кивнула в сторону Мариши. И дождавшись, когда Митя неохотно, но все же выйдет из дома, старушка сказала, обращаясь к Инне:

— Ну, чего у тебя там? Показывай.

Инна уже сбросила брюки и закатала рукав своей вязаной блузки. К счастью, рукава были свободными. И скользили взад и вперед легко, не причиняя особой боли обожженной коже. Увидев пораженные участки, Домна Михайловна только присвистнула.

— Кипятком обварилась?

— Нет.

— Кислотой брызнула?

— Тоже нет!

— А что тогда? Ожоги у тебя не сильные, только верхний слой задет. Но обширные. И кожа прямо вся горит. Ну, да не важно. Сейчас для начала отваром ромашки промоем. И маслицем целебным смажем.

Но после промываний она наложила кашицу из тертой картошки, потом аккуратно сняла ее и несколько раз смазала кожу Инны еще и взбитым белком. И лишь после этого сделала легкую повязку.

— Это чтобы защитить кожу от трения, — пояснила она. — А так ближайшие дни тебе, девка, лучше голой походить. И белком мазать. А после вот этим маслом.

И она протянула Инне обычное детское масло в бутылочке производства «Джонсон и Джонсон».

— И это все? — изумилась Инна, в глубине души уже настроившаяся на то, что после оказания ей первой медицинской помощи ее отвезут в реанимацию и продержат там до пенсии.

— А ты чего хотела? Говорю же, верхний слой только задет. Сама-то я не врач, конечно, но…

— Не врач? А кто?

— Косметолог, — совершенно спокойно произнесла Домна Михайловна. — Только на пенсии уже, конечно. Но бабы ко мне все равно за советами тянутся. А там, где совет, там и помощь. Кому палец загноившийся вылечу, кому кашель застарелый, кто от кожной сыпи через мое умение вылечится. Так со временем и пошла слава, что я лечить могу.