Книга Чужое счастье, страница 29 – Аурелия Хогарт

— Не нужно было лгать на моей помолвке! — крикнул Лекс, вскакивая из-за стола. Кресло на колесиках с грохотом откатилось за его спиной и стукнулось о стену.

Тогда Эмери выпрямилась во весь рост и тоже крикнула, сердито тряхнув темными кудрями:

— Так почему же ты молчал? Почему не уличил меня во лжи? Ведь тебе-то была известна правда!

— Я просто онемел от изумления, — сверкнул он глазами. — Сначала у меня еще оставалась надежда, что это лишь неудачная шутка, но, когда после поцелуя ты продемонстрировала обручальное кольцо, я понял, что твоя акция была запланирована давно. — Лекс на мгновение умолк, словно вернувшись мыслями в тот день. — К тому же Селия, не снеся позора, убежала…

Услышав последнюю фразу, Эмери коротко и зло рассмеялась.

— Ты тешил себя иллюзиями тогда, продолжаешь это делать и сейчас. Что ж, вольному воля… Не смею тебя больше задерживать, наслаждайся местью. Она удалась тебе на славу! — С этими словами она повернулась на каблуках и зашагала к выходу. Через минуту за ней захлопнулась дверь.

Пэдди, встревоженный и даже как будто слегка побледневший, встал из-за своего рабочего стола при ее появлении.

— Эмери, ты…

Она кивнула ему.

— Всего хорошего, Пэдди. Не обращай внимания. У нас с Лексом свои… счеты. — Сердито стуча каблуками, она пересекла приемную и взялась за ручку двери, ведущей в коридор.

В эту минуту за ее спиной раздался голос Лекса:

— Постой!

Но Эмери больше не могла с ним разговаривать. Ей даже видеть его сейчас не хотелось. Для этого у нее просто не осталось сил.

— Оставь меня в покое! — едва повернув голову, зло бросила она через плечо. Затем, оказавшись в коридоре, с грохотом захлопнула за собой дверь приемной. После чего, не останавливаясь и кипя гневом, быстро направилась к лестнице. Ей хотелось поскорее покинуть этот ненавистный банк, а особенно его самоуверенного, непроходимо тупого и толстокожего хозяина. — Безмозглый кретин! — бормотала она, сбегая по ступенькам.

Однако далеко убежать ей не удалось. Не более чем через несколько мгновений ее настиг все тот же до боли знакомый голос:

— Да подожди ты! Несешься как угорелая… Будто кто гонится…

Будто нет! — мелькнуло в мозгу Эмери.

Дальше случилось то, из-за чего она в настоящее время хромала по замку с самодельным костылем, вместо того чтобы придумать и начать какую-нибудь новую деятельность — приносящую доход, разумеется, потому что сидеть без денег ей было непривычно.

— Ты отстанешь от меня наконец? — воскликнула Эмери, резко обернувшись к догонявшему ее Лексу. Именно в этот злополучный момент у нее и подвернулась нога, да так, что туфля слетела со ступни и поскакала вниз по ступенькам. — Ох! — вырвалось у Эмери, которая на миг словно ослепла, потому что в глазах у нее потемнело от боли. Правда, в последнюю долю секунды ее сознание отметило, что спешащий сверху Лекс держит забытый ею впопыхах в его кабинете саквояж, из-за которого, вероятно, и отправился за ней следом. И тут же как подкошенная она шлепнулась на ступеньку, принявшись поглаживать щиколотку. Перед ее взором словно расцветали огненные хризантемы, а в голове то и дело вспыхивало: боже мой, как некстати! Заметив краем глаза, что Лекс двинулся к ней, Эмери, цепляясь за лестничные перила, поднялась и попыталась сделать шаг… но в ту же минуту охнула и вновь упала на ступеньку.

— Что еще такое? — ворчливо спросил Лекс.

Эмери молчала, кривясь от боли и чувствуя, что, если произнесет хоть слово, из ее глаз брызнут слезы. Она никак не ожидала, что к мучениям морального порядка прибавятся еще и физические. Для одного дня это было слишком!

— Что у тебя с ногой? — последовал новый недовольный вопрос.

Собравшись с силами, Эмери буркнула:

— Ничего…

— А если ничего, то почему расселась посреди лестницы? Людям ходить мешаешь…

Неприкрытая грубость, с которой были произнесены эти слова, явилась для Эмери последней каплей. Ее горло сжал спазм, и не успела она опомниться, как по щекам градом покатились слезы.

Ей вдруг все стало безразлично: и мнение окружающих, и то, что она сидит на лестнице банка, и что подумает о ней Лекс. Эмери оплакивала свою жизнь, карьеру, любовь… Все это кончилось, и возврата к этому не было.

Затем она услышала над головой сдавленное ругательство и сообразила, что произнес его Лекс.

Ах ты недоволен! — мелькнуло в ее мозгу. А я, думаешь, рада?

В следующую минуту Лекс произнес:

— Гейб? Пожалуйста, пригоните мой «линкольн» к подъезду. Я сейчас спущусь.

Когда Эмери подняла на него заплаканные глаза, он засовывал в карман брюк сотовый телефон.

— Давай-ка поднимайся, я тебе помогу.

Но она лишь покачала головой. Нога болела, как сломанная, и одна лишь мысль о том, чтобы встать и попытаться идти, вызвала новый приступ боли.

— Ну же, давай! — сердито прикрикнул Лекс, наклоняясь и крепко беря ее под локоть.

Его тон подействовал на Эмери, как удар хлыста. Сцепив зубы, она кое-как встала — в основном благодаря помощи Лекса. Он попросту поднял ее, проявив при этом завидную ловкость. Однако, выпрямившись, Эмери сразу оперлась о перила, перенеся вес на здоровую ногу.

Лекс несколько мгновений внимательно наблюдал за ней, потом присел на корточки и осторожно взял ее больную ногу.

— Не трогай! — вскрикнула Эмери.

— Погоди, дай осмотреть… Попробуй подвигать ступней…

Она попробовала и снова охнула.

— Ну, кости целы, — констатировал Лекс. — Отек, конечно, есть и, скорее всего, будет развиваться дальше. Но у тебя простое растяжение сухожилий.

— Почему же так больно? — простонала Эмери.

— Не знаю. Возможно, есть мелкие разрывы тканей… тогда тебе обеспечена большая гематома. — Он на минутку задумался, затем сказал: — Постой тут, я сейчас вернусь.

Как будто в таком состоянии она могла куда-то уйти! Эмери мрачно усмехнулась, кусая от боли губы.

Лекс вернулся быстро. Принес пластиковый стаканчик с водой и две таблетки.

— Проглоти, будет легче.

— Что это? — простонала Эмери.

Он насмешливо взглянул на нее.

— Думаешь, вдобавок ко всему я вознамерился тебя отравить?

— С тебя станется… — едва слышно пробормотала она.

— Не беспокойся, это обезболивающее.

Эмери схватила таблетки с его ладони и отправила в рот, сразу обе: терпеть боль уже не было сил. Затем давясь запила водой из стаканчика.

— Так-то лучше, — сказал Лекс.

В его глазах промелькнуло странное выражение, в котором Эмери заподозрила было оттенок сочувствия, однако эта мысль показалась ей совершенно неуместной в контексте текущих событий. Впрочем, непонятное выражение тут же исчезло. Зато, будто взамен, Лекс сделал странную вещь: решительно наклонился к Эмери и подхватил ее на руки. Она даже опомниться не успела, только пластиковый стаканчик выпал из ее пальцев и покатился по лестнице, почти повторяя путь туфли.