Книга Обучение тишиной, страница 12 – Евгений Трубицин

— Каждый день в течение недели ты будешь смотреть на мир с позиции смерти. Куда бы не упал твой взгляд, осознавай, что все это смертно. И в тоже время понимай, что и ты смертен. Твоя главная проблема — страх. А практически любой страх — это видоизмененный страх смерти. И он не позволит тебе работать с ложной личностью. Но не волнуйся, сегодня возможно у нас получится тебе помочь. — и проговорив это, старик разразился громким смехом и почему-то впервые за время боя, я увидел улыбки на лицах нападавших на меня парней. Они переглянулись и изменили характер ударов — стали наносить точечные удары пальцами по неизвестным мне точкам на корпусе.

Я уже не в силах был отбиваться и просто поднял руки, принимая часть ударов и внезапно почувствовал сильный жар. Яркость словно выкрутили на максимум и окружающее стало неестественно четким. Но через секунду все стало стремительно темнеть. Я помотал головой, надеясь оправиться, но ничего не вышло, зрение становилось все хуже. И мгновением позже я уже совершенно ничего не мог разглядеть. Остались только разноцветные разводы и пятна на фоне полной темноты. А спустя несколько секунд пропали и они. Одновременно с этим уши пронзил оглушительный свист и звуки вокруг стали таять. Я терял и слух. Мне стало ни на шутку страшно и я, как мне казалось громким голосом, принялся рассказывать о том, что со мной происходит.

Удары прекратились.

Звук своей речи я не услышал, но до меня донесся шепот на грани восприятия:

— Все нормально, успокойся. Мы этого и добивались.

Тело стало как ватное и я почувствовал, что ноги меня уже не держат и стал заваливаться в бок. В этот момент моей мыслью было:

— Я сейчас потеряю сознание.

Но я все еще был здесь, хотя ничего не видел и не слышал. Такого страха я еще не переживал никогда. Вдруг до меня стали доносится какие-то шумы. Я пытался прислушиваться, но мне не удалось ничего разобрать.

Тишина.

Опять какой-то шум и я смог что-то понять:

— Перестань думать.

Я почему-то сразу, беспрекословно стал подчиняться голосу, надеясь, что он поможет мне выйти из этой ужасной ситуации. И как только направил свое внимание на зарождающиеся мысли, они мгновенно исчезли.

— Сейчас ты слышишь не ушами, поэтому старайся думать поменьше — произнес голос уже более отчетливо.

— Лучше бы ты этого не говорил — пришла мне мысль, но поймав ее, я избавился от думания на несколько секунд.

— Попрыгай и подвигай руками — командовал голос.

Я попытался сделать какие-нибудь движения, но с ужасом понял, что у меня нет тела. Ничего не откликалось в пустоте. Никаких физических ощущений. Мысли только начали брать надо мной верх, когда я услышал противный писк, который вернул меня в безмыслие.

— Ты должен понять, что ты не тело. У нас осталось мало времени. — проговорил голос чуть быстрее обычного.

В эту секунду я подумал, что уже мертв. И почему-то мне стало все безразлично, может быть из-за того, что я уже ничего не мог изменить.

Сквозь веки я почувствовал свет и приоткрыл глаза. Они слезились и в начале передо мной предстала только мутная и расплывчатая картина. Я лежал на кожаном диване, зал был пуст. Я стал медленно подниматься и ощутил такую боль во всем теле, будто бы по мне проехал грузовик. Вскоре я смог присесть.

Спустя две минуты подошел старик и подал мне чашку с горячим чаем. И тут я понял, что до сих пор удерживаю в левой руке металлический шарик. Заметив это, я наконец-то смог от него избавиться и сделал несколько глотков чая. Старик положил шарик в карман спортивных штанов и мягче обычного спросил:

— Ты что нибудь помнишь?

— Всё, — с уверенностью ответил я и ощутил приступ тошноты. Но вскоре это прошло. Немного помолчав, я продолжил:

— Я ощущал как-будто у меня нет тела. Парил в пространстве — на секунду вспомнив произошедшее, я предположил: — Или даже сам был пространством.

— Все правильно. — одобряющее сказал старик. — Значит мы не зря старались. Ты должен понять что ты не тело, точнее не только тело.

— А что же я такое — проговорив это, я понял, что мне почему-то все равно, что он ответит. Учитель стоял напротив меня и тоже попивал чай.

— Этого я не могу тебе сказать. Сейчас ты знаешь это лучше меня. — закончил фразу старик и улыбнулся.

— Так то, что произошло, было реально? — спросил я и ощутил внезапно возникший интерес.

— Могу сказать тебе так: это определенно был не сон, но и реальностью, в обычном смысле слова, это тоже нельзя назвать. Пока ты не готов говорить об этом конкретнее. — сказав это, старик присел на диван слева от меня, громко отхлебнул из кружки и продолжил: — Когда умирает обычный человек, от него мало что остается. Так как за время жизни он не приобрел ничего своего, всё что он имел — только внешнее. Люди, которые развивают свое внимание, главным образом совершенствуют сознание и создают определенный стабильный центр, который может быть более устойчив к смерти. — старик как-будто не надолго задумался. — Но это я так, по-философствовал, сейчас ты вряд ли сможешь использовать это знание.

На протяжении его монолога я молча сидел и в этот раз не особо пытался что-либо понять и просто фиксировал сказанное в памяти.

— Твое задание отменяется. Тебе оно больше не нужно. Отдохни. Конечно продолжай убирать мысли, но излишне не напрягайся. — тихо проговорил старик и сделал последний на тот вечер глоток ароматного зеленого чая. — Со следующей недели мы начнем работать с ложной личностью.

В моей голове сразу же созрел вопрос:

— А вы так каждого кого учите заставляете проходить через это или только меня?

— Я увидел в тебе возможности и скорее всего был прав. Другой бы просто отключился, но твое сознание видимо уже приобрело некоторую независимость от тела.

— Но я не уверен, что извлек из этого опыта какую-то пользу. — уставшим голосом произнес я.

— Иногда осознание запаздывает и может прийти не сразу, бывает даже через месяцы или годы. Будем надеяться, что в твоем случае это не случится настолько поздно.

Когда он закончил, я вспомнил еще один вопрос, который мучил меня с того дня, когда я увидел его черный мерседес.

— Я все забывал спросить, а сколько я вам должен за обучение?

— Деньги я зарабатываю обучая тех, кто приходит ко мне для разных глупостей. А ты, как я вижу, нацелен на серьезную работу, таких людей редко встретишь. Но смотри особо не обольщайся, не люблю зазнаек.

Я не отставал и спросил:

— А что вы имеете ввиду: «приходят для глупостей»?

— Многим просто нечем заняться, другие хотят по-выпендриваться перед друзьями, третьи — набить кому-то рожу, ну а больше всего я не люблю тех, кто хочет не особо вникая, начать зарабатывать на этом деньги. Потому что такой «учитель» одним неправильным словом может навсегда испортить человеку жизнь. — мне впервые показалось, что я увидел нечто вроде гнева у старика, но через секунду его лицо как обычно сияло полуулыбкой. — И с таких, я беру втрое больше — сказал он и засмеялся.