Онлайн книга «Вещий сон, или Интуиция»
|
Он крепко сжал ее плечи, но когда заметил, что Яна поморщилась, слегка ослабил хватку. - Он... с тобой все в порядке? - Да, конечно. Он хотел сказать Яне что-то еще, но, посмотрев за ее спину, сдержанно обратился к собравшимся: - Все работаем. Инцидент исчерпан. Яна обернулась, но увидела лишь спины медсестер, а Остап уже молча тащил ее за собой по коридору. Она тоже решила ничего не говорить, пока они не придут. Куда-то. Подходящим местом оказалась ординаторская. Остап тут же запер дверь на ключ. - Ты вообще думала, когда решила самостоятельно остановить этого... этого... Его голос звучал весьма категорично. Хотя Яна и понимала, что Остап беспокоится о ней, но все же решила показать, что независима в своих решениях. - Я только исполняла обязанности дежурного врача. - Кроме тебя в больнице есть хирург. Позвали бы его. - Пока бы ему звонили, вводили в курс дела, а затем он спускался из хирургического отделения, этот мужчина успел бы сделать все, что угодно. К тому же, еще неизвестно, не был ли занят хирург на операции. - Операция закончилась. Я присутствовал на ней. - Но я же этого не знала. Они стояли друг против друга очень близко, однако Остап сделал еще один шаг и прижал ее к себе. Яна не стала вырываться. Прижавшись щекой к его груди, она сразу успокоилась. Казалось, в эти минуты с ней не могло случиться ничего плохого. Остап ласково гладил ее по спине и все еще напряженным голосом шептал в волосы: - А если бы он сделал тебе больно? Я думал, что пришибу его, когда увидел, как он прижимает тебя к стене. Яна улыбнулась и украдкой коснулась губами его груди. Ей пришлась по душе его ревность, какими бы объяснениями он ее не маскировал. - Вокруг толпилось столько людей, что он не мог причинить мне вреда. Разве что... поцеловать. - И это должно меня успокоить? У нее вырвался смешок, а Остап подхватил ее на руки и вместе с ней сел на диван. У Яны закружилась голова. От перемещения. От предвкушения. Их новый поцелуй с привкусом ревности и еще неугасшей ярости очень отличался от предыдущих и стал для Яны открытием. Первое жесткое прикосновение твердых губ внезапно превратилась в лихорадочное желание обладания. Яна тут же забыла про скромность. Она целовала Остапа смело, почти отчаянно. Возможно, она действовала не слишком умело, но зато с чувством. И ей это нравилось. А еще состояние эйфории, которого Яна не испытывала ни разу в жизни. Они, наверное, сошли с ума, причем оба, потому что Яна неожиданно заметила, что ее халат расстегнут, и лифчик - тоже, мужская рука поглаживает чувствительные вершинки, а она не только не возмущается, более того - подбадривает его вздохами и легкими стонами. Он оторвался от ее губ и опустил голову к груди. Яна дернулась и затрепетала в его руках, а он сжал ее в объятиях еще крепче. - Яна Евгеньевна! Кто-то стучал в дверь ординаторской и, наверное, не в первый раз. Яна резко вскочила с мужских колен и принялась дрожащими пальцами застегивать бюстгальтер. Остап тихонько чертыхнулся и приставил указательный палец к ее губам, приказывая молчать. Он поставил ее за шкаф, а сам открыл дверь. Ей только показалось, или в интонации дежурной медсестры действительно слышалось разочарование? - А... где Яна Евгеньевна? И почему вы закрылись изнутри? - Думаю, она делает вечерний обход. А я собирался переодеться. Что-то случилось? - Голос Остапа звучал совершенно спокойно, будто не он только что целовал ее губы и... О, Боже! Ей тоже не мешало бы прийти в себя. - Пациент из девятой палаты требует врача. Я сейчас позвоню ей на мобильный. Только не это! Ее телефон - в кармане халата, и стоит медсестре набрать номер... - Я сам ей позвоню. Не тратьте деньги. У вас слишком маленькая зарплата, не так ли? - Да, маленькая. Такой внимательный доктор. Вы в нашем городе, наверное, совсем одни? Не скучаете? К этому моменту Яна почти закончила одеваться, но ее пальцы застряли в петле для пуговицы халата. Медсестра флиртовала, самым бессовестным образом! Она затаила дыхание в ожидании ответа Остапа. - Не слишком. У меня много работы. Но благодарю за заботу. Щелкнул замок, и Яна высунула голову из-за шкафа. - Нас почти поймали с поличным! - "Почти" не считается. - Эта медсестра - известная сплетница. Она попыталась обойти вставшего на ее пути Остапа. - Яна, - он обнял ее, но девушка попыталась вырваться. Яна Ивановна Синичка пряталась, скрывалась, словно воришка. Непривычное состояние. - Все хорошо. Слышишь? Она перестала с ним бороться и подняла голову, чтобы видеть глаза. - Все это, как-то... - Тебе не понравилось? - Понравилось. Но, понимаешь, я чувствую себя так, словно делаю что-то... - Неправильное? Запрещенное? - Да. - В следующий раз мы займемся этим у тебя дома. Или у меня. - Он правильно понял ее вопросительный взгляд. - Не сомневайся. - Ты позволил ей выгнать себя? - Эд невозмутимо доедал пиццу, доставленную курьером, словно речь шла не о нем, будто не его сегодня нагло выставили из больницы. И кто! - Эта глупая гусыня? Никчемная, слабохарактерная пигалица? Уродина?! - Заткнись. Лучше поешь. Похудеешь от нервотрепки. Виктория почти задохнулась от возмущения и обиды. Нервотрепка?! Кто бы говорил? У него самого проволока вместо нервов! Сидит спокойный, как удав, когда она не находит себе места. Ей хотелось сбросить на пол хрустальную вазу с фруктами, но та все равно не разобьется, а Эдду это вряд ли понравится. Для него же старается! Квартиру ему нашла со старой хозяйкой - почти развалиной. Пожил бы там немного. Гляди, бабка ему квартиру и отписала бы. Родственников на горизонте не видно. Состряпать дарчую в наше время - плевое дело. А ты! Если только... Она заметалась по комнате, кипя от злости, ожидая возможности высказаться. Лишь тогда, когда мужчина дожевал последний кусок, Вика решилась задать вопрос: - Она тебе понравилась? - Эд взял в руки бутылку с колой и раздражающе медленно сделал несколько глотков. Он никогда не пил спиртного, но Вика не знала, почему. Да и сейчас это не так уж важно. Она понимала, что не стоит дразнить зверя, но не удержалась и спросила: - Сознайся, ну же! Думаешь, я не знаю, что у тебя были другие - до и после, возможно даже во время наших встреч! Хочешь ее? Хочешь?! Ему потребовался единственный стремительный прыжок, и Вика оказалась прижатой к холодной стене сухопарым мужским телом и рукой, пригвоздившей ее шею. |