Онлайн книга «Право на одиночество»
|
— Как ты его называешь?! — воскликнул Громов и посмотрел на меня с изумлением. — Миром. Рашидова зовут Эльмир. Но это неважно… — Ещё как важно! — Максим! У нас с ним ничего нет! Мы просто друзья! Он смотрел на меня, прищурившись. — И давно вы друзья? Я вздохнула. — С октября. Громов хмыкнул. — Неужели ты думаешь, я поверю, что вы с ним, как ты говоришь, просто подружились? Ты очень красивая девушка, и то, как Рашидов на тебя смотрел… Я ведь видел, ещё на корпоративе в честь дня рождения издательства. Наташа, я ни за что не поверю, что у вас с ним ничего не было. — А почему нет?! — я взорвалась. — Вообще-то я тебе досталась «свеженькой»! Или ты забыл?! — А позже? — Что — позже?! — Позже, когда ты уже не была «свеженькой»… У меня перед глазами поплыл туман. Я встала со стула и, уставившись Громову в лицо, гневно произнесла: — Ты думаешь, что я спала с вами обоими?! — А что тут такого? Рашидов привлекательный мужчина, пусть и не очень молодой… Тут я, не выдержав, со всего размаху влепила Максиму пощёчину. И, развернувшись, побежала прочь из кухни. Он догнал меня уже на пороге нашей спальни. Сжал в железных объятиях так, что я не могла и шагу ступить. — Пусти! — Не пущу. — Пусти! Чёрт бы тебя побрал! Отпусти меня! — А куда ты собралась? — Максим развернул меня лицом к себе и посмотрел в глаза. — Ты к нему пойдёшь, да? К Рашидову? — Идиот! — я попыталась вывернуться, но только причинила себе боль этими лихорадочными движениями. — Ты меня достал со своей ревностью!! Как ты вообще мог подумать, что я спала сразу с двумя мужиками?! Максим молчал, упрямо сжав губы. — Не было у меня ничего с Рашидовым. Клянусь. А не говорила я тебе о нём просто потому, что боялась твоей реакции. Вот и не зря боялась! В этот момент Максим немного ослабил хватку, и я сразу обмякла в его руках, устав сопротивляться. — Ты говоришь правду? Я взяла его лицо в ладони и, глядя в глаза, повторила: — Я не изменяла тебе, Максим. Он вымученно улыбнулся. — Прости. Когда я увидел вас вместе, у меня в глазах помутилось от ревности. Ты ведь ничего не говорила про Рашидова. И я сложил два и два — твою скрытность и то, что ты утром так обрадовалась, когда сказала, что раз мы с девочками сегодня уезжаем, то ты пойдёшь на встречу с подругой… Это он твоя «подруга»? — Да, — я кивнула. — А… Максим, а как ты вообще нас нашёл? Громов смутился. — Понимаешь… У меня есть друг, он занимается частным сыском и слежкой. Я утром позвонил ему и… — Попросил следить за мной? — чувствуя, как внутри закипает ярость, зашипела я. — Да как ты мог! Я всё-таки вырвалась из его рук, подбежала к шкафу и схватила свою спортивную сумку, с которой я когда-то пришла в эту квартиру. Больше ничего я сделать не успела. Максим оттащил меня от шкафа, бросил на постель и, прижав своим телом, прошептал: — Я тебя никуда не отпущу. Никогда, слышишь? На этот раз его губы были жестокими, они не просили, а требовали. Я пыталась увернуться, мотала головой, но всё было бесполезно. Максим будто обезумел. Он целовал меня, шепча только одно слово — «моя» — и не слышал того, что я ему говорила. Я просила отпустить меня. Шептала, что не хочу, умоляла перестать… До этого дня Максим ни разу не был настолько груб со мной. Я пыталась отпихнуть его, уворачивалась от его губ, но он, с помутившимися от ревности глазами, ничего не слышал и не чувствовал… Впервые физическая близость принесла мне столько боли. Боль была в каждом уголке тела, включая мою душу. И когда Максим, наконец, отпустил меня, я отползла в сторону и встала с постели, чувствуя, как огненным кольцом охватывает всё внутри, как подкашиваются ноги. Я молча оделась. Дрожащими руками натянула бельё, штаны и блузку, и только собиралась выйти из комнаты, как Максим остановил меня. — Наташа? — он вскочил с постели и попытался обнять меня. Я увернулась. — Что с тобой? — Животное, — ответила я, не глядя на него. — Ты настоящее животное. Ты вообще слышал, что я тебе говорила? Я ведь просила тебя перестать. Зачем ты со мной так… грубо? Или тебе именно так и нравится, а всё, что было раньше — это разминка? — Наташа… — Я ухожу. Ухожу, слышишь? И только попробуй меня задержать! Максим и не пытался. Он просто отошёл в сторону. Я не смотрела не него, поэтому не знаю, какое у него было лицо. Я молча собрала самое необходимое и ушла, бросив ключи в коридоре. Только на лестнице я вспомнила, что забыла Алису. Но возвращаться не стала. С Лисёнком и Ликой моя девочка не пропадёт. Мне казалось, что-то внутри меня остановилось и умерло. Я шла, не разбирая дороги, мечтая разучиться думать и чувствовать, или вообще перестать существовать. Было больно и обидно. Обидно, что Максим не верил мне и попросил проследить за мной. Обидно, что он подумал, будто я сплю ещё и с Миром. Обидно, что сегодня он меня практически изнасиловал, не слушая ничего из того, что я говорила. Я вернулась к себе, в свою пыльную одинокую квартиру. Я понимала, что в «Радугу» теперь мне дороги нет, и сразу после каникул придётся писать заявление об уходе. Но мне было всё равно. Я ничего не чувствовала. Просто сидела на кухне и смотрела в потолок. Никто и никогда не обижал меня настолько сильно. Успокоившись, я прошлась по квартире, протирая пыль. Наткнувшись взглядом на книжный шкаф, заметила, что моя «вечная свеча» давно потухла. Батарейки я хранила на верхней полке одного гардероба — там были свалены в кучу какие-то старые документы, мои детские пазлы, несколько фотоальбомов с фотографиями, папины шахматы и нарды… Я встала на стул и полезла наверх. Встав на цыпочки, я засунула руку вглубь полки… и вдруг наткнулась на что-то деревянное и резное. Я нахмурилась. Мне казалось, в этом месте должен лежать пакет с батарейками. Но, судя по всему, это какая-то шкатулка. Минут десять я потратила, вынимая всё с полки. И вот, наконец, моему взору предстала небольшая резная шкатулка, заваленная хламом настолько, что если бы не эта случайность, я бы не обнаружила её, пока не выгребла из шкафа всё подчистую. Взяв шкатулку, я села на диван. Дрожащими руками откинула крышку, шестым чувством понимая — в ней что-то очень важное. |