
Онлайн книга «Пороховой загар»
— Так ты его допросить не сможешь? — Если не говорит по-русски, не смогу. — Работай, я с переводчиком к вам! Техники нет, придется пехом, но здесь всего три километра, за час доберемся. — Раньше дойдете по навигатору. Я активирую маяк, пройдете кратчайшим путем, чтобы не петлять, как это делали мы. — Верно мыслишь. Давай, до встречи! — До встречи, командир! — Смирнов уложил трубку на место, взглянул на Соболя и сообщил: — Приказано взять корректировщика. — Значит, идентифицировали его? — Да. — Интересно, у клиента есть оружие? — Без разницы. Спящим возьмем. — А если услышит шаги и проснется? — Подстрелим немножечко. Хватит глупых вопросов! Выходим из-за холма. Ты справа, заднее стекло на прицеле, следить за зарослями. Сближаемся. Работаю я, ты страхуешь. — Понял! — Вперед! Спецназовцы двинулись к «Ниссану», держа его на прицеле. Они подошли к машине быстро и неслышно. Прапорщик встал у правой дверцы, старший лейтенант — слева. Смирнов показал рукой. Мол, действую. Соболь кивнул. Старший лейтенант рванул дверцу на себя, схватил спящего Сабиха за рубашку и выбросил из машины. Тот не успел проснуться, как руки его были сведены за спину и связаны специальным шнуром. Смирнов обыскал его, положил рядом телефон, зажигалку, сигареты. Соболь достал с переднего сиденья спутниковую станцию. — Видишь, у корректировщика свой аппарат имелся, — сказал он. — Понятно, ему должны были сообщить, куда двигаться после остановки и отдыха. Кстати, в каком состоянии станция? — В режиме ожидания. — Навороченная? — Нет, вполне обычная. Сабих наконец-то пришел в себя, повернул голову и спросил: — Кто вы? Он сказал это по-турецки, но спецназовцы его поняли. Соболь подошел к нему, присел, ткнул себя в грудь и, коверкая слова, словно они от этого становились понятнее, произнес: — Я есть офицер русский спецназ. Понял, сука? Этого было достаточно, чтобы глаза пленника округлились. — Рус? — Ага, я-то рус. А ты турок? Сабих уткнулся физиономией в мягкий грунт и застонал. Соболь усмехнулся, посмотрел на Смирнова, стоявшего у машины, и заявил: — Врубился, ишак отвязанный, в чьи руки попал. Не по нутру ему это. — Нам по нутру, а это главное. Смотри за ним и за округой. Я пойду доложусь. — Слушай, Боря, а если станция этого шакала сработает сигналом вызова? — Хреново будет. — Это понятно. Чего делать-то? — Переведи ее в режим отсрочки переговоров, потом Жилин придумает что-нибудь. Причину найти можно будет. — Понял. — Будь внимательней. Это не простой шакал, а профи. — А я кто? Случайный прохожий? — И ты профи. Но все равно будь внимателен. Да, и ворот рубахи посмотри, там вполне может быть капсула с ядом. — Нет, он уже отравился бы. Но я посмотрю. Смирнов вернулся на исходную, перевел станцию в рабочий режим, набрал номер Жилина. На этот раз тот ответил с задержкой, потому как сам шел по буферной зоне: — Что у тебя? — Все нормально. Взяли шакала спящим. Связали, обыскали. Соболь крикнул: — Боря, кармашек в вороте есть, как раз под капсулу, но внутри пусто. — Что там кричит Соболь? — спросил Жилин, услышав голос прапорщика. — Ворот рубашки проверял. Место под капсулу с ядом обнаружил, а ее самой там нет. — Она ушла по другому назначению. Что турок? — Стонет. Понял, что попал к нам. — Это он не стонет, а благодарит небо за то, что его взяли мы, а не курды. — Может, и так. Я его не понимаю. Он — меня. Поэтому молчим. Вы-то сейчас где? — На подходе. Иду с «Факиром» и сержантом Сторским. Информация для тебя. Наши ребята, выходившие по маршруту следования «Ниссана», нашли труп водителя чиновника из администрации, который сгорел в автобусе. — Нормально. Сам внедрил в колонну корректировщика, отдал ему свою машину. Тот и водителя замочил, и чиновника на тот свет отправил. — Не просто чиновника, Боря, агента турецкой разведки. — Да сколько же их было в Хамене? — Ополченцы с этим сейчас разбираются. — Получается, что товарищи курды решили зачистить свой город? — Это их дело. Все, минут через десять будем. — Жду, — сказал Смирнов, взял с собой станцию и вернулся к «Ниссану». Соболь исправно исполнял свои обязанности. Он держал затылок Сабиха на прицеле, смотрел и по сторонам. Старший лейтенант положил свою станцию на заднее сиденье внедорожника, повернулся к прапорщику и осведомился: — Как дела, Соболь? Тот тоже посмотрел на старшего лейтенанта и буркнул: — К чему спросил? — Тебя не учили, что отвечать вопросом на вопрос неприлично? — Я академий не заканчивал. — Это заметно, но вопрос-то совсем простой. — Опять решил домотаться? Нормальные дела, гораздо лучше, чем у этого вот горного козла. — Прапорщик кивнул на Сабиха. — С этим сложно не согласиться. Со стороны тылового холма донесся какой-то шорох. Смирнов и Соболь отошли под прикрытие внедорожника. Оба понимали, что подходить к ним мог только командир группы с сопровождением, но действовали машинально, по инерции, страховались и не забывали контролировать вражеского корректировщика. — Это я, Жилин, — крикнул майор, не выходя на открытый участок. — Принято! Появились командир группы спецназа и руководитель курдского ополчения. Чуть сзади шагал Сторский, несший кейс со спутниковой станцией. Смирнов и Соболь выбрались из укрытий. Жилин с Демиром подошли прямо к корректировщику огня. Командир ополчения, не особо церемонясь, схватил турка за руки, связанные сзади, рывком перевернул на спину. — Сержант Нури Сабих? Он же представитель иорданского благотворительного фонда «Во имя жизни» Намир Раймони? Он же корректировщик огня и убийца? — Мне не о чем разговаривать с тобой, курд, — ответил Сабих. |