Онлайн книга «Три желания для художника»
Когда до вечернего представления Энди осталось несколько часов, а полуденная жара начала постепенно спадать, Лео предложил вернуться на центральную площадь, где скоро должны были показывать эволюцию женской моды. Мне идея понравилась, так что я недолго думая согласилась. Мы оживленно переговаривались всю дорогу до центральной площади. Я ощущала себя легко и свободно, словно не было у меня никаких забот и проблем. Кажется, еще никогда мне не было так просто с Лео, как сегодня. Да и он, как мне кажется, чувствовал себя намного свободнее. Думаю, после этого чудесного дня в наших отношениях что-то неуловимо сдвинулось в позитивную сторону. Впрочем, не возьмусь судить. В этих самых отношениях каждый день что-то менялось, хоть, к сожалению, не всегда в хорошем смысле. Но не буду о плохом. Еще портить такое замечательное настроение всякой ерундой! – Слушай! – вдруг воскликнул Лео и, встав передо мной, ухватил за плечи и азартно выпалил: – А давай ты завтра со мной пойдешь? – И куда ты на этот раз хочешь меня завлечь? – непринужденно спросила я, с трудом скрывая нетерпение и любопытство. – Да так… Хочу тебя порисовать, – заявил он, засунув руки в карманы брюк. Я потеряла дар речи. Да что там! Застыла, словно окаменевшая, и только и могла, что таращиться на художника с совершенно идиотским выражением лица. Скажите мне, пожалуйста, кто-нибудь, что я не ослышалась! Это… это… это… Творец всемогущий, какая честь! Я и мечтать не смела! Он… не шутит? – Это ты так изощренно поиздеваться решил? – с подозрением спросила я. – Какого же ты хорошего обо мне мнения, куколка, – иронично приподнял бровь он. – Я, между прочим, полностью серьезен. И я вдруг засмущалась, словно мне опять четырнадцать и самый симпатичный мальчик в нашей школе позвал меня на свидание. – Я… согласна, – прошептала, ощущая, как щеки заливает предательский румянец. – Только ты мне расскажешь, что делать надо? А то, боюсь, не справлюсь. Лео внимательно осмотрел мое пылающее лицо и покачал головой. К счастью, додумался не комментировать. К его счастью. А то меня после этого могло и переклинить. И летел бы наш художник к центральному фонтану без остановок и пересадок. – Тебя что, ни разу не рисовали? – поинтересовался он. – Художники такого уровня – нет, – твердо ответила я. – Ничего особенного, поверь мне, – фыркнул Леонард. – Принцип один и тот же. Но… тебе по большому счету и позировать-то не придется. – Почему? – даже немного опешила я. – Ну… – Мой сосед быстро отвернулся, но мне показалось, что он очень смущен. – Все, что от тебя требуется, – гулять со мной по городу и вести себя естественно. Я же буду таскать в руках альбом и зарисовывать разные эмоции на твоем лице. – Эмоции на моем лице? – недоверчиво переспросила я. – Да, у тебя очень живая мимика, – по-прежнему не смотрел на меня художник. – И только проведя с тобой почти весь день, я осознал насколько. Знал бы, захватил бы свой альбом для эскизов на эту прогулку. И вот в этот момент меня вдруг настигло озарение. Да не может того быть!!! – Только не говори мне, что эти зарисовки тебе нужны… – начала было я, но Лео раздраженно меня перебил: – Да, да, да. Мне кажется, так есть шанс дописать девушку над обрывом, – а затем устало вздохнул. – Правда, я не уверен, что смогу зарисовать все возможные эмоции. Доводить тебя до слез или крайней степени гнева мне не хочется… А я наконец окончательно осознала, что от меня хотят, и впечатлилась до глубины души. И сразу же после этого у меня возник вполне закономерный вопрос: – Слушай… А почему ты для этого не одолжишь у Энди студентку поспособнее? Кто, как не актриса, может справиться с подобной задачей? Я вот в своих силах совсем не уверена. Если честно, даже страшно брать на себя такой груз ответственности. – Спасибо, что ты такого высокого мнения о моем уме, – кисло произнес Лео. – Это, между прочим, было первым, что я сделал, когда осознал, что из головы нужную для картины эмоцию не выдерну. И позировала мне не кто-нибудь, а сама Энни – наверное, лучшая из всех известных мне актрис. Вот только ничегошеньки у меня не получилось! И знаешь почему? – Почему? – послушно спросила я, полностью подавленная его экспрессивностью. – Потому что сыгранная эмоция не имеет никакого отношения к реальности. И пусть обычные люди этого не замечают… зато очень хорошо замечает холст. Наброски вышли ужасными. Причем настолько, что я тут же сжег их, чтобы не видеть это позорище. Мне даже сказать особо было нечего. Но… я не ожидала, что художники в моменты вдохновения настолько проницательны, что видят чужую игру. Надо будет запомнить… Развернувшись, Лео пошел вперед. Я вздохнула и поспешила его догнать. Некоторое время мы молча шагали к центральной площади и думали каждый о своем. Не знаю, какие мысли заставляли Леонарда хмуриться и стискивать губы, а я… размышляла о том, сколько всего об этом мире еще не знаю. Просто уму непостижимо! – Ладно, я поняла, – наконец сказала я. – Гнева, отчаяния и иже с ними не обещаю, сам понимаешь… Но остальное должно получиться. Он повернул ко мне голову и с серьезным видом кивнул: – Спасибо. Для меня это действительно очень важно. – Я прекрасно это понимаю, так что можешь на меня рассчитывать, – сдержанно улыбнулась я. Он явно хотел еще что-то сказать… но просто не успел. Мимо нас, чуть не сбив художника с ног, промчался велосипед. Причем парень на нем так быстро крутил педали, словно от этого зависела его жизнь. Затем рядом со мной пронесся еще один велосипедист. И еще. И еще. Я изумленно вскинула брови и глянула в конец улицы, которая упиралась в Фонтанную площадь. Оттуда в нашу сторону двигалась разрозненная толпа мужчин разного возраста. Причем складывалось впечатление, что они очень торопятся оказаться от этой самой площади подальше. – Что происходит? – нахмурился Лео. – Впрочем, сейчас узнаем… Он перехватил первого попавшегося парня и спросил о причине такого массового исхода. – Так там эти сумасшедшие из женской Лиги резвятся, – бодро ответил тот, остановившись. – Ворвались на площадь и начали высыпать на головы всем попадающимся мужчинам разноцветный порошок. И ведь нарочно оттенки выбрали поярче. Он ведь не оттирается толком… Стражей, конечно, уже вызвали, но пока они прибудут, пока скрутят… Ярко-розовым или фиолетовым никому не хочется оказаться, – хохотнул парень, а затем озабоченно проговорил: – Вы бы не шли туда пока. Сами знаете… Они совершенно без крыши. И быстро потопал прочь. – Вот засада, – цокнул языком художник. – Что-то мне и правда туда расхотелось… Я тихо хихикнула. |