Онлайн книга «Чепуха и сбоку бантик»
|
И она захлопнула дверь. – Какая мерзкая особа, – пробормотала Мариша и подошла к окну. Из рассказа Юли она знала, что магазин, в котором, видимо, работала Нинель, был виден из этого окна. И точно. Наискосок от дома стоял павильончик, украшенный вывеской «Фрукты – Овощи». Как только цель Марише стала ясна, она быстро вышла из подъезда и прошла к ларьку. Помимо картошки, лука, моркови, яблок и тропических фруктов вроде бананов, киви, авокадо и манго, тут продавались еще орехи разных сортов, семечки и засахаренные сухофрукты. Впрочем, сухофрукты и орехи тут были представлены весьма широко. Чернослив в белом шоколаде, курага в глазури. Были кусочки ананаса в йогурте и прочие интересные штучки. Продавщица в ларьке вполне соответствовала описанию, которое Юлька дала Нинель. Правда, сегодня у дамы под глазом красовался синяк, которого вчера не было. Так что на всякий случай Мариша решила удостовериться, точно ли продавщицу зовут Нинель. С целью установления контакта Мариша купила по сто граммов разных вкусностей. И, пока продавщица старательно ее обвешивала, завела разговор о погоде. После того как Мариша купила полкило разных сухофруктов в шоколаде и без него, они с продавщицей почти подружились. – Только и удовольствия в жизни, что сладкого покушать, – призналась продавщице Мариша. – Муж у меня мерзавец. Что ни день, так новое расстройство. Да и не муж он мне. А так… Живу с ним, потому что прописки нет, денег, чтобы снимать квартиру, тоже нет, а жить где-то же нужно. – А ты сама откуда? – спросила у нее продавщица. – Из-под Новгорода, – ответила Мариша. – О! – обрадовалась тетка. – Прямо как я! – Да ну? – делано удивилась Мариша. – А ты откуда? – Из Горлова, а ты? – Из Окуловки, – сказала Мариша, которая другого населенного пункта возле Новгорода просто не знала. – Так мы почти соседи! – обрадовалась тетка. – Меня Нинель зовут. А тебя? Мариша представилась. – Надо же! Землячка, – продолжала радоваться Нинель. – И давно ты в Питер подалась? – Да уже лет пять тут кантуюсь, – вздохнула Мариша. – Дома-то скучно. Да и заработков особых нет. – Тут платят вроде бы больше, а все равно деньги растекаются, – призналась Нинель. – Вот ты говоришь, что мужик у тебя дрянной. А что делать? Вон посмотри, как мой меня вчера приласкал. И она ткнула пальцем в синяк. – А за что? Ну поскандалили мы с ним малость. Ну двинула я его гладильной доской по хребту, так ведь спину, ее же не видно. А лицо, оно на виду. А мне работать. Я ему и говорю потом уже: Пашка, что же ты мне по крупу-то не съездил?! Думать же надо! – А это ваш первый муж? – осторожно спросила Мариша. – Какое там первый! – махнула рукой Нинель. – Я первый раз еще девчонкой замуж выскочила. За своего, горловского. Митька Гаврилов. Так он тоже пил и меня колотил. Слава богу, пьяным в тракторе заснул, да потом в речку и свалился. – И утонул?! – ужаснулась Мариша. – Да нет, – пожала плечами Нинель. – Там глубины-то у берега никакой почти нет. Вытащили мужики трактор. Немного помялся, но починили, и до сих пор, мать говорит, ездит. – А мужа? – Что? – Мужа, спрашиваю, вытащили? – Так и его вытащили, – охотно кивнула Нинель. – Только он к тому времени уже воды наглотался. Не откачать было. – И он что, умер? – Ага. Туда ему и дорога! – еще более радостно кивнула Нинель. – Меня хоть освободил. А то я уже подумывала, что и жить мне на белом свете совсем не хочется. Пашка-то меня раз в год если и приложит, так и то под горячую руку. Сдачи даст, если уж я на него совсем наседаю. А сам первый никогда не трогает. А Митька меня почти каждый день колотил. Просто так, для профилактики. Представляешь? Я у него все время в синяках ходила. И главное, дела никому нет! Ребра не ломает, и ладно. Раз без переломов, значит, работать могу. А что вся морда синяя и тело ломит от боли, так до этого никому дела нет. – А ваш отец, что же он не заступился? – Отец у меня против Митьки щуплый был, – сказала Нинель. – Он раз за меня вступился, так Митька его так огрел, что папка с крыльца птичкой вылетел. – А братья? – продолжала расспрашивать Мариша. – Я у родителей одна, – ответила Нинель. – И родилась, когда они уже не первой молодости были. Так что ни братьев, ни сестер у меня нет. А вот у маманьки моей прямо целая куча и братьев, и сестер была. Да только кто помер, а кто переехал и адреса не оставил. Мариша с удовольствием еще бы поговорила с Нинель, но в это время в подсобное помещение вошел пузатый кривоногий таджик средних лет. – Принимай товар, – велел он Нинель и вышел. – Все, – прошептала Нинель. – Прости. Не могу больше болтать. Хозяин явился. Я сегодня до девяти работаю. А ты, если хочешь, к закрытию приходи. Ко мне пойдем. Поболтаем. С Пашкой тебя познакомлю. Придешь? Мариша пообещала. Довольная Нинель закрыла магазин и отправилась принимать товар. А Мариша побрела к поджидавшей ее Инне. – Ну что? – спросила подруга. – Нинель будет работать сегодня до девяти, – сказала Мариша. – Значит, за ней следить не нужно. Попытаюсь проследить за Аленой. – И куда тебя везти? – К Алене. – А она где сейчас? – Должно быть, в институте, – предположила Мариша. Инна завела машину и снова заговорила: – И о чем ты столько времени болтала с Нинель? Расскажи все, что удалось узнать. Может быть, мне это поможет. – Да все то же. – А все-таки? – Гаврилова – это фамилия ее мужа. Но это мы уже от Артема и так знаем. Дмитрий Гаврилов его звали. Оказывается, он погиб. Упал в реку вместе с трактором. Трактор вытащили, а Митька захлебнулся. Родители Нинель, похоже, живы. А родных сестер и братьев у нее нет. – А как их фамилия? – Чья? – Родителей Нинель, – ответила Инна. – Так Ковровы же, – удивилась Мариша. – Ты что, не помнишь? – Просто я подумала, вдруг твой Артем ошибся, – сказала Инна. – Нинель про своих родителей что еще говорила? – Может быть, она мне что-то про них и рассказала бы, – пожала плечами Мариша, – но таджик – это хозяин ларька, с товаром своим скоропортящимся приперся и помешал нашему душевному разговору. – Ладно, тогда я сначала разыщу в Горлове родственников этого Митьки Гаврилова и поговорю с ними, – решила Инна. – Думаю, что они должны знать родителей своей бывшей невестки. – Если только они не переехали куда-нибудь в другое место после смерти сына, – возразила Мариша. |