Книга Возвращение блудного бумеранга, страница 59 – Дарья Калинина

Оказавшись в Горской, подруги вдохнули порцию чистого воздуха и немного расслабились. Что бы там ни происходило у обитателей этого поселка, сейчас девушки придут домой, умоются с дороги, перекусят, и жизнь покажется чуточку радостнее.

— Как тут хорошо! — вздохнула Леся. — Чисто, свежо. Совсем все иначе, чем в городе!

— Свежо! — всхлипнула Анька, встретившая их у остановки. — Нашла, чему радоваться. У нас в поселке завелся убийца! Мой Давид в тюрьме! А ты радуешься какой-то ерунде!

Чтобы дойти до дома, подругам предстояло пересечь почти весь поселок. Они шли, не торопясь. В магазине купили по банке сока и свежей булочке, так что смогли заглушить самый острый голод. Анька от булочки отказалась. И теперь страдала еще и от голода. Подругам было ее по-настоящему жалко. Но внезапно до их слуха донеслись чьи-то крики.

— Что там еще случилось? — встревожилась Кира. — Может быть, опять убийство?

— Ой, не дай бог!

— А мне все равно! — мрачно отозвалась голодная и злая Аня. — Давид уже в тюрьме. Так что пусть убивают, если им это нравится!

И она попыталась прошагать мимо дома, из которого раздавались крики. Но подруги не дали ей этого сделать.

— Да ты что!

— Давай хотя бы посмотрим, что происходит!

Оказалось, что таких любопытных набралось очень много. Все они столпились перед домом и, осуждающе качая головами, расходиться никуда не собирались. Анька тоже прислушалась к женскому голосу, доносящемуся из дома. И тоже покачала головой:

— Что она говорит! Что говорит! Разве так можно?

— А кто там надрывается?

— Сонна.

— Какая Сонна?

— Ну, жена Робина.

— Так это дом Робина?

— А вы не знали?

Кира с Лесей пожали плечами. Откуда им было это знать?

— А что она кричит? — с интересом спросила Леся.

— С мужем ругается.

— А кричит чего?

— Просто ужасные вещи.

— А все-таки?

— Гонит мужа вон. Кричит, что он ей изменяет. Что у него другая женщина. Что с ней, то есть с Сонной, он вообще не спит, говорит, что у него не встает. И она ему желает, чтобы у него действительно никогда не вставал.

— Фу! — сморщилась Леся. — Как вульгарно.

— А чего самого Робина не слышно? Его что, там нету?

— Там он, — пожала плечами Аня. — Не сама же с собой эта Сонна скандалит. Она хоть и дура, но не будет одна в доме орать.

— Так чего же он ей ничего не отвечает?

— А у них всегда так. Она орет, а он молчит. Потом она его доведет, он ей от души врежет и уйдет из дома на несколько дней.

— И все?

— Нет, она собирает свои вещи, свадебные подарки, золото, побрякушки и уходит к матери.

— Так уже было?

— Много раз, — кивнула Аня. — Мы все надеемся, что в очередной раз Робин уж дурака не сваляет и не попрется за этой Сонной звать назад. Но пока что… Пока что он регулярно за ней ходит, мирится, и какое-то время они живут тихо.

— Она что, ненормальная? Зачем она это делает?

— Дура она просто! И помяните мое слово, рано или поздно Робин за ней не пойдет.

— А зачем вообще ходит? Тоже с приветом?

— Порядочный он у нас очень, — вздохнула Аня. — Не может дуру бросить на произвол судьбы. У нас ведь так, раз мужчина взял себе жену, должен о ней заботиться. Пусть даже и не любит, и не нужна она ему. А все равно, обеспечивать ей худо-бедно сносное содержание обязан. Это его долг.

— Так и пусть обеспечивает. Зачем вместе-то жить?

— Вы не понимаете. Обеспечивать содержание — это значит предоставить опальной супруге хоть какую-то крышу над головой. И минимальный прожиточный минимум.

— Ну? А Робин этого не может?

— На еду и одежу он своей бывшей, понятное дело, наскребет. А вот дом делить, этого ему родители не разрешат. Вот и терпят надоевшую невестку, потому что отдельное жилье приобрести ей не в состоянии. Да и не хотят. Надеются, что само как-то утрясется.

Да уж, оказалось, что грузины живут по тому же русскому принципу «авоськи». А еще ссориться с нами вздумали. А ведь мы так похожи, что просто даже удивительно становится.

Тем временем скандал в доме набирал обороты и, похоже, достиг своего апогея. Крики Сонны слышны были по всей округе. И вскоре под их аккомпанемент из дома выскочил Робин.

— Ух ты! — изумилась Аня. — Обычно он с женой без оплеухи не прощается. А в этот раз даже по физиономии ей не дал. Видать, совсем плохи у Сонны дела.

И не успели подруги подивиться этой женской логике, как Робин увидел Киру и направился к ней.

— Привет! — произнес он с явным смущением в голосе, но улыбаясь. — Как я рад тебя видеть!

— Я тоже.

— Пойдемте отсюда. Совсем не нужно, чтобы вы слушали весь этот кошмар.

И Робин повлек Киру прочь от своего дома. Но не тут-то было. Следом за супругом из дома выскочила разгневанная Сонна. Увидев мужа под ручку с Кирой, она взревела как раненая корова:

— У-у-у! Скотина! Предатель! Убью!

И она кинулась за мужем и Кирой. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять дальнейшее. Поэтому Кира, хотя и не чувствовала за собой никакой вины, метнулась прочь быстрее лани. Уйти от толстой и неуклюжей Сонны ей даже и на каблуках было нетрудно. И Кира ускакала далеко вперед.

При этом она испытывала жуткую злость. Да, ей удалось сохранить свою личность в неприкосновенности. Но что стало с ее репутацией! Теперь весь поселок будет судачить, что она отбивает мужа у жены. А ведь это не так! Совсем не так! Не нужен ей этот Робин, раз до сих пор не может развязаться со своей уродиной.

Сонну перехватил Робин.

— Угомонись! — велел он ей и схлопотал в ответ пощечину.

— Мерзавец! — верещала Сонна, извиваясь в руках мужа всем своим упитанным телом. — Подлец! Я тебя ненавижу!

Вся улица в восхищении замерла. Самые выдержанные еще находили в себе силы смотреть в другую сторону и только громко цокать языками в знак осуждения. Но их было немного. Человека три, не больше. Остальные десятка два наблюдателей не могли оторвать восторженных глаз от этого представления. Еще бы! Такое зрелище, и совершенно бесплатно!

Тем временем Робину удалось скрутить свою жену и утащить ее в дом. Оттуда послышались ее вопли, визг и сердитый голос Робина. Что объяснял он своей жене, ни подруги, ни остальные не слышали. Но видимо, он был достаточно убедителен, потому что постепенно Сонна стала орать потише. А потом и вовсе замолкла.

Аня тут же заторопила своих подруг: