Онлайн книга «Печенька, или История Красавицы»
|
– Как-как? Извини, я не расслышал. – Уродина! – повторила я, дрожа от стыда. – Боже ты мой, – сказал Майк, но как-то довольно спокойно. – Не очень приятное прозвище. – Это из-за имени. Скай все время смеялась, что меня зовут Красавицей, а на самом деле все совсем наоборот. Я же и правда уродина. – Боже ты мой! – На этот раз в голосе Майка звучало сочувствие. – Ни капельки ты не уродина. Ты не из тех миленьких кудрявеньких девчоночек, это правда, но, по-моему, ты выглядишь умной, живой и очень интересной. Да что там, не буду тебя переубеждать. Знаю я вас, женщин! Эта змеюка Скай, видно, очень постаралась отбить у тебя уверенность в себе. А предыдущая школа тоже была пижонская? – Не настолько, хотя там тоже все были крутые и надо мной тоже смеялись. Особенно над именем. – И ты боишься, что в Сихейвене будет то же самое? – Ага. Разве только я как-нибудь добьюсь, чтобы меня прозвали Печенькой. – Печенька – отличное прозвище, но, по-моему, лучше зваться Красавицей. Необычное имя – это же здорово. Больше ни у кого такого нет. – Ох, Майк, ты такой хороший, но иногда говоришь ужасные глупости! Вот если бы тебя звали Красавец – понравилось бы тебе? – Еще как понравилось бы! – засмеялся Майк. – А что такого, собственно? Разве я не красавец? Он встал в позу, как будто снимался для обложки журнала, еще и живот выпятил. Я не удержалась и захихикала, а ему только того и надо. Но все равно было не по себе. Майк сказал: – Я думаю, тебе там понравится, когда освоишься. – Про ту школу папа то же самое говорил. А я так и не освоилась. – Красавица, смотри на жизнь позитивней! Наверняка в Сихейвене хорошая школа. – Майк, а твои дети тоже в ней учились? – Нет, когда я сюда переехал, они уже были взрослые. – Тогда откуда ты знаешь, что школа хорошая? – Иногда нужно верить в лучшее, – сказал Майк. – Вы с мамой ничего не знали о Кроличьей бухте, но были уверены, что вам здесь понравится. Мне наконец-то полегчало. – Ну ладно, сдаюсь! – засмеялась я. Но в понедельник утром смеяться мне опять расхотелось. Мама позвонила в школу, и ей сказали, что для меня найдется место. Мама спросила насчет школьной формы, а ей ответили, что приходить можно в чем угодно, форменная только безрукавка для парадных случаев. Мы с мамой долго обсуждали, что мне надеть. У меня и выбора-то особого не было. Не надевать же выходное серое платье с фартучком и башмачками на шнуровке – это слишком нарядно для школы. Я хотела пойти в джинсах и футболке, но мама сказала, что это уж слишком затрапезно. Оставались только джинсовая юбка и рубашка в синюю полоску. – Мам, я не могу ходить каждый день в одном и том же! – Я понимаю. На той неделе съездим в Сихейвен, купим тебе еще одежды. Я уже скопила немножко денег из зарплаты. – Мама потрепала меня по голове. – Заодно в парикмахерскую зайдем, а то ты у меня обросла, как шетландский пони! – Мам… А можно их вообще обстричь? – Что, совсем под корень? С ума сошла? – испугалась мама. – Да нет, просто сделать короткую стрижку, чтобы не мучиться с дурацкими бантиками и заколочками. Они все равно не держатся. Мам, пожалуйста! – Папа ни за что не позволит… – Мама запнулась. – Мы теперь не с папой, мы сами по себе! Ты же не против? – Ну хорошо, если тебе так хочется. – Ура-а-а! Пострижешь меня? Сейчас принесу ножницы! – Нет уж, если стричься – то как следует. Я видела в газетном киоске карточку с телефоном парикмахерской. Позвоним и запишемся. Парикмахершу звали Дон. Это была очень симпатичная полная женщина, а рядом сидел в детском стульчике пухленький малыш. Он улыбался и болтал ногами. Его пушистые волосики торчали смешным чубчиком. – А можно мне такую прическу? – спросила я. – Лучше не стоит, – быстро сказала мама. – По-моему, тебе подойдет пажеская стрижка. Дон, вы как думаете? Дон подобрала мои волосы, загнув книзу. – Да, прекрасно! Садись в кресло, дорогая, и приступим. Когда первая отстриженная прядка упала на пол, мама так и вздрогнула, но к тому времени, как Дон закончила, мама уже улыбалась. – Красавица, получилось чудесно! Вот посмотри! Мама поднесла мне раскрытую пудреницу. Я посмотрелась в зеркальце – и не узнала себя. Даже язык показала для проверки, и девочка в зеркале тоже высунула язык. Я невероятно изменилась. Лицо словно стало меньше под шапкой волос медового цвета. Я не казалась ни взрослой, ни особенно модной, но впервые в жизни я выглядела собой.  Мама улыбалась, Дон улыбалась, малыш улыбался – а Майк сделал вид, что сражен наповал моей неземной красотой. Я подумала – может, я и сама изменилась? Теперь буду совсем другая – спокойная, уверенная в себе Печенька… Но в понедельник утром я чувствовала себя все той же насмерть перепуганной Красавицей – и выглядела чудовищно. Даже новая стрижка не спасала. Я ночью так ворочалась, что к утру по всей голове торчали вихры. Они никак не хотели нормально укладываться, сколько я ни мочила их водой. – Красавица, надо поесть хоть немножко. Тебе выходить без десяти восемь. Поторопись, мое солнышко! – уговаривала мама. А я, стоя перед зеркалом, отчаянно драла щеткой волосы. – Не ложатся как надо! – Я чуть не плача топнула ногой. – Вид такой дурацкий! – Тихо, тихо! Только щетку не швыряй! – сказала мама. – Нормальный вид. Знаешь что – давай я тебе волосы гелем намажу? Не бойся, я немножечко, на панка похоже не будет. – На рвотину будет похоже! – Не надо такие слова говорить. – Мама принялась возиться с моими волосами. – А меня правда сейчас вырвет! Не буду завтракать, меня тошнит. – Я потрогала свой лоб. – И жарко очень. Мам, пощупай, какой лоб горячий! Наверное, у меня температура. Ты же не отправишь меня больную в школу? Подумают, что ты плохая мама. – Солнышко, ты не больна. Тебе просто не хочется в школу, и я это очень даже понимаю, но ехать все равно надо. Вот, смотри, твои волосы чудесно выглядят, честное слово! Я мрачно уставилась на свое отражение. Мама меня замечательно причесала, что правда, то правда, но в остальном я все равно выглядела неважно. – Не хмурься! – сказала мама. – Иди в новую школу с улыбкой, тогда все захотят с тобой дружить. – А я не хочу с ними дружить, – ответила я. – У меня уже есть подруга, Рона. |