Онлайн книга «Большая книга ужасов – 68 (сборник)»
|
Как только он произнес имя призрака, лицо стало видно отчетливей, и Валерка обнаружил, что все оно как бы усеяно мелкими дырочками. Совершенно как у бабы Кати и у этих чудищ червивых… – Что? Что с вами?! – крикнул Валерка. Глаза призрака смотрели на него неприязненно, почти с ненавистью. – Сама виновата… зачем ее взяла… – выдохнула Фаня еще раз и растворилась в темноте. * * * – Ну двоеглазка – это еще ничего, – бубнил Лёнечка. – От таких собак хоть добро есть. А вот двоедушника встретить куда хуже! Это существо такое, у которого две души: человеческая и демона злобного. Днем он ведет себя как все люди, а как стемнеет, засыпает глубоким сном, так что невозможно разбудить. В это время душа его вырывается на свободу и вселяется в любое живое существо, какое только встретится на пути, подчиняет его себе и может сделать орудием своей злобы… – А я думал, двоедушник – это что-то вроде предателя, – пробормотал Валерка. – Ну можно и так сказать, – покладисто ответил Лёнечка и продолжал что-то бормотать, но Валерка не слушал. Было о чем подумать! Например, о том, кто еще в Городишке за последнее время пропал. Или только Фаня, баба Катя и Сан Саныч? А если так, то почему это случилось именно с ними?! Хотя Сан Саныч, может быть, еще найдется. Вся надежда на Троицыну ночь и на кладбищенскую березу! Валентина громко всхлипнула рядом. Валерка покосился на нее. Сначала Валентина истерично требовала прогнать двоеглазку, который ее так напугал, а потом умолкла и брела между мальчишками, иногда протяжно всхлипывая. Чувствовалось, что ей ужасно хочется повернуть назад. Однако она кое-как держалась, то ли потому, что «давши слово – держись», то ли ее просто пугал ужас обратного пути домой в одиночестве. Да им всем было страшно! Лёнечка тоже ведь не ради чистого просветительства непрерывно молол языком! Пытался хоть как-то отвлечься и других отвлечь. – Между прочим, ворота кладбища, наверное, на ночь закрывают, – шепнула вдруг Валентина. – И вряд ли сторож нам откроет. – И верно, – поддержал Лёнечка. – Надо идти в обход. Придется лезть через забор. Главное, лишнего не пройти, а то недолго и в обрыв угодить. Там лодочная пристань внизу. – Ничего, – сказал Валерка. – Лучше в обход, чем через все кладбище… ночью… – С нами же двоеглазка, ты забыл? – усмехнулся Лёнечка. – Не пойму все-таки, почему «двоеглазка»? Два двойных глаза – это значит четыре, – проговорила Валентина. – Четырехглазка он! – У кого четыре глаза, тот похож на водолаза, – автоматически выдал Валерка. – У кого четыре глаза, тот похож на Гарма, – тяжело вздохнула Валентина. – И мне это очень не нравится… Валерка вспомнил: Гарм – это какой-то пес из ледяного ада, как его там, Хельхейма, что ли… Интересно, история, которую рассказала Валентина, – правда или фантастика? А то, что этим вечером происходило и даже, может быть, еще будет происходить, – правда или фантастика?! – Странно, почему этот ваш дурацкий двоеглазка молчит, – проворчала Валентина. – Тут ведь кладбище! Тут мертвых полно! От него нет никакого толку! Лучше его прогнать! Если он опять бросится на меня, я просто умру! И в самом деле: пес не выл, не лаял. Валерка чувствовал ладонью, как напряжены его шея и спина, но все-таки двоеглазка не подавал голоса. – Он молчит потому, что здешние все спят, нам никто не угрожает, – так же шепотом ответил Лёнечка. Странно – Валерке после этих слов стало спокойней. Вот только мысли покоя не давали. – Ничего не понимаю, – пробормотал он. – Теоретически на кладбище должно быть полным-полно всяких призраков. Однако их не видно. А дома у Сан Саныча… и на дороге… – Я ж тебе говорил, что до сорока дней мертвые могут являться в те места, с которыми для них что-то связано, – перебил Лёнечка. – Являться по своим земным заботам. Баба Катя пришла за своими вещами. Фаню мы видели около ее кафе… – А эти животные – страшные такие, которых двоеглазка разогнал? – напомнил Валерка. – У них какие заботы вдруг образовались? – Жуткие, как будто из разных существ составлены, – пробормотала Валентина. И Валерку вдруг осенило! – Слушайте! – воскликнул он, но тут же испуганно прихлопнул рот ладонью и продолжал уже шепотом: – А ведь там была помойка! Я помню! От нее всегда несло тухлятиной! Что, если эти остатки свинины, курятины, коровятины… – Говядины, – поправила Валентина, нервно хихикнув. – Да без разницы, – махнул рукой Валерка. – Что, если их остатки просто маячат на месте своего последнего пребывания? Вы понимаете, о чем я говорю? – Понимаем, – в один голос ответили Валентина и Лёнечка. – Только я не понимаю, почему и эти чудовища, и призраки бабы Кати и Фани были все как будто в мельчайших дырочках, – добавил Валерка. – Я не заметила дырочек, слишком испугалась, – призналась Валентина. – Ну, я бабу Катю хорошо разглядел, поэтому и на Фане их заметил. – пояснил Валерка. – Странные такие дырочки… Маленькие-маленькие… Минуту шли молча, потом Валерка задумчиво проговорил: – Хотя, может, так и должно быть? Я ведь раньше ни одного призрака не видел, мне сравнивать не с чем. – Мы видели, – в один голос сказали Валентина и Лёнечка. – И тоже никаких дырочек не заметили. – Это просто цирк! – хохотнул Валерка. – На полном серьезе проводим сравнительный анализ призраков. Наверное, у нас с мозгами что-то случилось. Мы ничему не удивляемся! Нам страшно, но мы не удивляемся! – Наверное, это и в самом деле потому, что мы всякого насмотрелись, – сказал Лёнечка. – Наверное, – согласился Валерка. – Мы рассказали тебе, чего насмотрелись, а ты нам когда расскажешь? – вкрадчиво спросила Валентина. «Когда-нибудь потом», – хотел сказать Валерка, но не успел. Двоеглазка вдруг вырвался из-под его руки и бросился к кладбищенской ограде. И исчез, словно прошел сквозь нее! А потом раздался его тоскливый вой… Валентина схватила Валерку за руку. Пальцы у нее были как лед. – Он нас бросил! – взвизгнула она. – Этот ваш дурацкий пес бросил нас! – Смотрите! – воскликнул Лёнечка. – Вон пролом в ограде. Двоеглазка туда проскочил. Давайте за ним, быстро! Он приподнял доску. Валерка прошмыгнул первым, за ним – Валентина, так и не отцепившаяся от него, потом они вдвоем придержали доску для Лёнечки. И сразу заметили неподалеку смутно белеющий в лунном свете ствол высокой березы. Рядом стоял двоеглазка и выл, глядя на эту березу. |