Книга Синяя курица счастья, страница 16 – Елена Логунова

— А кому ты хотела их демонстрировать? — заинтересовался приставучий внутренний голос, и я вспомнила, что решила временно поставить крест на личной жизни и сосредоточиться на зарабатывании денег.

Ладно, тогда не буду переживать из-за синих коленок.

Повеселев, я отмочила свою пятнистую тушку под душем и чистая-душистая пошла сочинять себе завтрак.

Процесс это непростой, требующий нешуточного вдохновения — либо вдохновения, либо продуктов, а с последними у меня систематически туго. Перманентное безденежье накладывает отпечаток запустения на все отсеки холодильника. Приходится искать спасения на полках кухонных шкафчиков — они достаточно глубокие, чтобы где-нибудь в дальнем углу завалялось что-нибудь перспективное.

Сегодня мне повезло найти маленькое сморщенное яблоко, и вряд ли Прекрасная Елена радовалась так, как я, когда Парис вручил ей аналогичный плод идеальной кондиции!

Яблоко замечательно подходило к овсянке, которую я предусмотрительно закупаю впрок — благо, это не требует неподъемных инвестиций: в супермаркете кило нерасфасованных хлопьев стоит всего тридцать пять рэ.

Покрошив измельченное яблочко в булькающую кашку, я извлекла из пустого обледенелого нутра холодильника одну из немытых баночек из-под джема — я специально храню их на черный день, когда в доме не будет ни крошки сахара. Плеснув в банку кипяточку, я закрутила крышку и трясла посудинку, как бармен — шейкер, до тех пор, пока засохшие коричневые разводы на стенках не растаяли, превратив горячую воду в подобие сиропа. Он тоже сдобрил овсянку.

А чай у меня был! Один пакетик, зато хороший, импортный, турецкий: я не использовала его в самолете, запасливо припрятала в сумку.

К чаю пошла бумажка от конфеты, которой угостил меня блондин, — я ее нюхала и воображала, будто ем шоколад. Этот ментальный фокус не прошел бы с какой-нибудь дешевой карамелькой, но мне достался отличный продукт, пользующийся заслуженной популярностью у потребителей: я видела такие же конфеты в фантиках с изображением странного синего солнышка в вазочке на кухне у Александра. Я, разумеется, не заглядывалась тогда на сладости, не до того было — все внимание оттягивал на себя застрявший в духовом шкафу хозяин дома, но, знаете, кто питается по трехразовой системе «понедельник-среда-пятница», тот автоматически фиксирует в зоне видимости любое съестное и его расположение на местности.

Позавтракав, я села за комп.

Катюня уже прислала обещанные файлы — диктофонные записи двух интервью с бизнес-леди — владелицей магазина тканей «Антураж» и директрисой турфирмы «Мир путешествий». Я начала с этой повелительницы мира и неожиданно получила удовольствие от обычной скучной работы по расшифровке чужого многословного трепа.

Бизнес-леди стартовала интригующим заявлением: «Обслуживанием интуристов я занимаюсь с семнадцати лет». И я живенько представила ее в холле отеля «Националь» в минималистском облачении классической интердевочки девяностых годов. Жаль, что корреспонденту не хватило дерзости развить эту тему, интервью получилось бы богаче.

Я закончила с интерледи и уже перешла к мануфактурной королеве, когда в дверь позвонили.

Это меня очень удивило.

Ко мне редко являются незваные гости. Агентам сетевых фирм по продаже косметики, агитаторам-активистам политических партий, любвеобильным братьям и сестрам из тупиковых ответвлений различных религий и прочим реализаторам опиума для народа обычно лениво подниматься на пятый этаж без лифта.

Я подошла к двери и исполненным подозрительности голосом Кролика из мультфильма про Винни-Пуха спросила:

— Кто там?

Если бы мне ответили «Свои», я бы продолжила вредным голосом кота Матроскина из мультика «Простоквашино»: «Свои в такую погоду дома сидят, только чужие шастают!»

Мне редко доводится продемонстрировать свои обширные знания классики отечественной мультипликации и кинематографии, жаль было бы упускать такой случай.

Но мне ответили встречным вопросом:

— Гражданка Ложкина Наталья Максимовна тут проживает?

И я решила не запираться.

На пороге стояли два незнакомых мне типа.

Оба неуловимо смахивали на агента Смита из «Матрицы», хотя между собой разнились и лицом, и комплекцией. Похоже было, что одного клона Смита после извлечения из пробирки кормили регулярно и качественными продуктами, а второй, как я, перебивался овсянкой на воде. Двойняшки, но не близнецы.

Оба были в темных очках и не улыбались, так что я сразу же отмела мысль о том, что это коммивояжеры, приступившие к максимально адресным продажам и желающие впарить какую-нибудь неведомую фигню лично мне, Наталье Максимовне Ложкиной. Комми много улыбаются и предупредительно ловят взгляд потенциального покупателя, а у этих клонированных Смитов физиономии были каменные, с застывшим на них выражением невозмутимого равнодушия.

Мне представилось, что их глаза за стеклами очков обращены не на меня, а вовнутрь и неотрывно созерцают космическую пустоту в черепных коробках…

— Ну, я Наталья Ложкина, а в чем дело? — поежившись, не без вызова спросила я.

— Позвольте войти?

Тот клон, что повыше и потолще, не дожидаясь моего ответа, переступил порог.

Я посторонилась, в результате этого простого маневра приблизившись к двухметровой рогатой вешалке, с которой (предварительно сбросив с нее одежки) можно с успехом ходить на медведя. Круглые шарики, когда-то имевшиеся на концах железных рогов, давно потерялись, а резьба, на которой они держались, покрылась ржавчиной. Теперь даже легкое ранение моей вешалкой может привести медведя к мучительной смерти от столбняка!

Тем временем меньший Смит вошел вслед за более крупным собратом и аккуратно закрыл за собой дверь.

— А кто вы, собственно, такие? — светски поинтересовалась я, непринужденно возлагая правую руку на эфес боевой вешалки.

— Легким движением руки вешалка превращается, — азартно прокомментировал мой кинематографически образованный внутренний голос. — Превращается…

В продолжение и развитие цитаты вешалка запросто могла превратиться в элегантное оружие ближнего боя, но я медлила, опасаясь сгоряча без вины покалечить ни в чем не повинных людей. В принципе парочка смахивала не только на агента Смита, но и на дуэт пафосных педиков, по-свойски заглянувших ко мне за солью или сахаром.

По соседству со мной как раз квартирует парнишка нетрадиционной ориентации…

— Сахара у меня нет, — на всякий такой случай предупредила я.

Каменная морда Смита Мелкого подернулась рябью. Похоже, он несколько удивился.

Крупный Смит в лице не переменился, но отреагировал на мой вопрос, продемонстрировав мне внушительное служебное удостоверение. А на тот случай, если вдруг я слепая или неграмотная, еще и озвучил важным голосом:

— Федеральная служба безопасности!