Книга Странное предложение, страница 27 – Тиффани Бонд

Алексис улыбнулся: она почти всегда могла поднять его настроение.

– Если ты не пойдешь в дом, одна часть твоего тела тоже будет полна печали. – Он наклонился и поцеловал ее в губы. – Прости, что я на тебя наорал, но Петрос хочет рассказать тебе про консультацию.

Приняв его раздражение за беспокойство, она нервно спросила:

– Он что, действительно болен? Алексис кивнул и мрачно ответил:

– Да, он болен. Это значит, что может потребоваться пересадка сердца. Я еще не знаю точно, да и он тоже.

Керри закусила губу.

– Он не слишком стар для этого? – Она обхватила себя за плечи. – Я потеряла столько времени в Англии. Думала, что он будет жить вечно. – Она неуверенно посмотрела на него, ища поддержки, и бросилась ему на грудь. Она не плакала, она только прижалась к нему, как перепуганный крольчонок. – А он ведь не будет жить вечно…

Держа Керри за руку, он осторожно повел ее на берег. У нее же никого не останется, если Петрос умрет, думал Алексис, абсолютно никого. Конечно, Кристина была ей как мать, однако сообщение сенатора Уокера стало для Керри громом среди ясного неба, и она выглядела совершенно убитой.

Войдя в гостиную, Керри подошла к Петросу и чмокнула его в щеку.

– Почему ты нам не сказал? Ты такой упрямый, Петрос, – мягко упрекнула она его.

– Ну-ну, Керри, я не хотел никого пугать. Завтра я лечу в Нью-Йорк, и доктор скажет мне мою судьбу. – Он заметил ее взгляд. – И можешь не просить – я лечу один! Я еду к другу, и никого из вас со мной не будет.

Керри попыталась протестовать, но весь ее пыл улетучился.

– Как хочешь, но, когда вернешься, ты должен отдохнуть с нами на яхте.

– Да, Петрос. Я думаю, моя мама проведет несколько дней на яхте. Ты сможешь побыть с кем-нибудь, кто ближе тебе по возрасту.

Алексис улыбнулся, но Петрос еще видел следы раздражения на его лице.

– Хм, – заворчал он. – Она же все время мной недовольна: «Надень галстук», «Улыбнись, Петрос, ты такой печальный», «Заправь рубашку в брюки». Очень забавно!

Алексис прикусил губу, чтобы не расхохотаться. Он все знал о своей матери.

– Может быть, Елена Стефанидес знает, как с вами обращаться, Петрос, – вставила Кристина, входя в гостиную. – После операции она стала более уверенной в себе, солидной женщиной. Она знает, как обращаться с мужчинами, со всеми вами!

Керри улыбнулась. Она очень любила Кристину.

Словно прочитав ее мысли, Кристина повернулась к Керри и протянула к ней руки.

– Дай я тебя обниму, моя девочка. Эти мужчины думают только о себе. Пойдем, я сделаю тебе какао. Пускай они поговорят.

Керри пошла с Кристиной на кухню.

– Ты ела? – спросила Кристина озабоченно.

– Да, Алексис сделал мне омлет.

– Алексис? Удивительно. – Керри кивнула и улыбнулась. – Ты счастлива? С этим замужеством? Я считаю, что это так не делается.

Керри не хотелось, чтобы Кристина знала все подробности: она была бы в шоке.

– Да, я счастлива.

Кристина засунула руки в карманы фартука.

– Он сказал, что будет спать с тобой в твоей комнате. Я не знаю, что ты об этом думаешь. Я имею в виду…

– Все в порядке, Кристина.

– Да? Я имею в виду… ну, я знаю, что не должна об этом спрашивать…

Она замолчала.

– Можешь спрашивать, Кристина. Кристина потупилась.

– Он добрый? Если он тебя обидит, я его убью. Керри положила руку ей на плечо.

– Он очень заботливый любовник. И скоро он станет моим мужем. Не волнуйся, Кристина, в глубине души он очень хороший человек. – Она рассмеялась. – Вся эта холодность, ворчание и приказной тон – все это внешнее, я совершенно в этом уверена.

– В глубине души? Я думаю, что ты имеешь в виду очень большую глубину, – язвительно ответила Кристина.

– Да. Но когда ее достигнешь…

Керри замолчала, затрудняясь объяснить свое ощущение.

Она села за стол, и Кристина поставила перед ней какао.

– Прости, что я не могла тебе сказать про Петроса. До сегодняшнего вечера я точно не знала, что происходит. Не знала всего, понимаешь?

– Понимаю. Петрос слишком горд, чтобы попросить о помощи.

Кристина тоже села, ее усталые карие глаза увлажнились, и она готова была расплакаться, но услышала, как закрылась дверь гостиной, и быстро взяла себя в руки.

– Понимаешь? Вы оба так много для меня значите, и я, конечно, смогу полюбить Алексиса. Он всегда был так вежлив со мной. Как сын, понимаешь?

На следующее утро Керри и Алексис уплыли с острова на яхте «Адония». Алексис объяснил происхождение этого названия: это было имя прекрасной богини возрождения и вечной юности.

День был бодрящий. Ветер развевал волосы Керри и обдавал прохладой ее лицо. Они оставили позади скалистые острова и выплыли на просторы Эгейского моря. Были только голубое небо, синее море и Алексис, целиком принадлежавший ей. Это придавало всему происходящему особую важность.

Алексис был хорошим моряком, спокойным и уверенным в том, что он делает. Конечно, Керри приходилось плавать со своим отцом и с Петросом, когда она была моложе, так что и она не была новичком.

– Я думала, мы уже должны встретиться с твоими друзьями. Где они могут быть? – спросила Керри из каюты, занимаясь приготовлением кофе.

– Еще нет, потерпи немного. Мои друзья тебе понравятся, Керри, они душевные, – ответил он с улыбкой, когда она выглянула из каюты. – Помоги мне, я хочу посмотреть, помнишь ли ты то, чему я тебя научил вчера вечером.

Он выглядел таким раскрепощенным, совсем как мальчишка. Кто бы мог подумать, что он председатель транспортной компании, владелец нескольких крупных отелей, безжалостный конкурент в большом бизнесе?

Керри внимательно смотрела на него, лаская взглядом его упругие мускулы. Он все время задевал ее, перебегая с одного места на другое, чтобы держать яхту по курсу.

– Керри, перестань грезить и возьми штурвал, – скомандовал он отрывисто, и Керри подчинилась, вопросительно посмотрев на него. – Хорошо, Керри, теперь держи его ровно. Я спущу парус, и мы встанем на якорь.

– А что потом?

– Потом мы будем ждать.

Его глаза интригующе засияли, и он одарил ее ослепительной улыбкой. Эта улыбка могла сказать ей очень много, если бы только она знала ее язык.

Керри вытаращила глаза. Вокруг не было ничего, кроме неба и моря.

– Это что, и есть место встречи? Здесь, посреди моря?

Алексис кивнул, бросая якорь.

– Давай позавтракаем. Не знаю, как у тебя, а у меня обычно под парусом разыгрывается аппетит.