Книга Золото фамильного склепа, страница 20 – Дарья Калинина

— Я к Глашке привыкла, — подтвердила Раечка. — Она хоть и дура, но душевная. И денег мне всегда подкидывала тайком от отца.

— Зачем же ты тогда так делала? Зачем помогала ее обманывать?

Раечка потупилась. Но подругам и так было все ясно. Небось не бескорыстно доченька помогала отцу водить мачеху за нос.

— А что тут такого? — воскликнула Раечка. — Зачем мне было рассказывать Глашке правду? Все равно ничего серьезного у отца с этими женщинами не было.

— Почему ты так считаешь?

— Потому что папочка ни за что не оставил бы свою дуру Глашку и трех ее дебиликов, которых она ему наплодила. Души в них не чаял. И врать меня заставлял потому, что Глашку свою расстраивать не хотел.

Дискуссия зашла в тупик. Тем более что она не могла прояснить вопроса о сейфе, ее следовало прекратить.

Так как же все-таки проверить сейфы пропавшего ювелира — домашний и на работе, если Семен Семенович один-единственный на всем свете знал нужные к ним коды.

— Может быть, он матери своей сказал?

Но Раечка отрицательно помотала головой.

— Бабка у нас вообще беспамятная. Она куда кладет собственные ключи от входной двери и то постоянно забывает. Что уж тут говорить про код сейфа.

— Тогда, может быть, твой отец мог его записать?

— Зачем это? На память мой папа никогда не жаловался.

— Да просто на всякий случай взял и записал где-нибудь.

Но у Раечки на этот счет было другое мнение.

— Ну, допустим, записал. И что дальше? Мы-то откуда знаем, где он его записал?

Кира еще немного подумала и сказала:

— Может быть, Гуля из магазина знает?

— Она сказала, что не знает.

— Может быть, просто не хотела говорить.

Раечка подумала и сказала:

— Гуля может нам помочь только в том случае, если папа держал ценности в общем хранилище.

— В хранилище? Что за хранилище?

— Обычное хранилище для товара. А вы думали, что все ювелирные брошки-колечки, которыми торгуют в магазине, на ночь оставляют в витринах?

— А разве нет?

— Нет! — воскликнула Раечка. — Конечно, нет! Их выносят из торгового зала и запирают в специально оборудованном для этого помещении.

— Нечто вроде укрепленного бункера?

— Вот именно. И туда грабителям проникнуть куда трудней, чем просто в торговый зал.

И пока подруги обдумывали слова Раечки, девушка продолжала:

— Кроме большого сейфа в хранилище, у папы в кабинете стоял свой собственный сейф. Если он держал приготовленную для выставки коллекцию в нем, то дело — труба. Этот сейф нам точно не открыть.

Но все же попытаться стоило. Позвонив Глаше и убедившись, что новостей от Семена Семеновича так и не поступало, Раечка велела мачехе подъехать к магазину.

— Будем вскрывать сейф! — заявила она той. — Твое присутствие обязательно. Без тебя Гуля нам сейф не откроет.

— А как же Сеня? — растерялась Глаша. — Вдруг он позвонит, а дома никого нет? Нет, я не могу. Я буду ждать Сеню дома. Как обычно.

— Как обычно не получится! Папа пропал! Пойми ты это своими куриными мозгами!

Но Глаша на грубость падчерицы ничуть не обиделась. Вместо этого она взяла и заплакала:

— Раечка, прости меня. Я знаю, что я страшно глупая! А больше я ничего не знаю! И что теперь делать, тоже не знаю!

— Если будешь сидеть дома и ждать папу, то состаришься и мхом покроешься, а его все равно не дождешься.

— Ой! Почему?

— Потому что папу похитили! А если и драгоценности из сейфа тоже пропали, значит, их похитили одновременно. Ясно тебе? Хоть какой-то, да след! Глашка, возьми себя в руки, черт подери. Ты нам нужна тут, а не дома!

Раечка убеждала мачеху в том же духе еще минут десять. И наконец неподатливая Глаша согласилась.

— Сейчас приеду, — бросила она. — А Сенечке… Нет, а как же все-таки быть с Сенечкой? Он вернется, а меня нет. Как же так?

Рая даже взвыла от беспомощной злобы. Переубедить преданную идиотку-мачеху оказалось невозможно. И тут Киру внезапно осенило:

— Пусть оставит ему записку.

Раечка покрутила возле виска пальцем. Мол, свихнулась ты, приятельница! Какая записка? Чем она поможет? Но Кирино предложение озвучила. И оно неожиданно привело Глашу в восторженное состояние.

— Замечательно! — закричала она. — Так и сделаем! Сенечке я оставлю записку. И он не будет на меня сердиться. Он поймет, что я очень за него тревожилась. И только поэтому не дождалась его дома.

— Оставь, оставь ему записку, если тебе так будет легче.

— Легче. Гораздо легче! — повеселевшим голосом заверила ее Глаша. — Уже мчусь. Ждите.

Она приехала в самом деле очень быстро. Видимо, строчить длинные письма было не в ее стиле.

Подруги дожидались Глашу, стоя у входа в магазин. Сначала Кира предлагала зайти самим и дождаться Глашу внутри, но Раечка неожиданно сильно воспротивилась этому предложению:

— Не хочу туда соваться без Глаши.

— А что так?

— Там эта гадина.

— Кто? Гуля?

— Да.

— И что?

— Она меня, мягко говоря, недолюбливает.

— За что же это?

Раечка ненадолго задумалась, а потом выпалила:

— За мою молодость! Вот за что! За мою красоту! За мой успех у мужчин. И за то, что у меня в жизни будет все то, чего у Гульки никогда не было и не будет!

— Это что же такое? Деньги?

— Не в них дело! — отмахнулась Раечка. — Я-то все равно выйду замуж, что бы она ни придумывала про меня папе, а вот эта старая дева — нет! Кому она нужна, зануда сушеная!

Подруги переглянулись. И Леся осторожно спросила:

— А что она говорила про тебя отцу?

— Гадости всякие!

— А все же?

— Подсмотрела, как мы с Павликом целуемся, когда он за мной на своем мотоцикле заехал, и начала орать.

— Чего орать?

— Ну, что порядочным девушкам нельзя так себя вести. Что с мужчиной можно целоваться только в том случае, если он твой жених или близкий родственник. Слышали подобную чушь? А чтобы он тебя при этом лапал за грудь, так это вообще только с мужем. Дура, верно?

— Ну… Понимаешь, разные бывают мнения.

Но Раечка убежденно повторила:

— Дура! Как с гор спустилась, так до сих пор от своих аульных заморочек и не отвыкла. Да какой парень на мне женится, если я недотрогу из себя строить буду? Никто! Скажут, что я закомплексованная идиотка. Вот и все, чего я добьюсь!