Онлайн книга «Исход»
Не слушая никого, разворачиваюсь, бреду на заплетающихся ногах к плотику-палатке, влезаю внутрь и, сбросив ботинки, валюсь на надутый ребятами матрас. Всё. Спать… …Пещера. Или нора. Я сижу возле небольшого костра, отбрасывающего пляшущие тени на неровные стены. Рядом журчит крохотный, но удивительно чистый родничок, насыщая воздух влагой. – Привет, человек. – Из темноты выходит нечто. Одновременно тёмное и светлое, большое и маленькое, пушистое и гладкое, переменчивое и постоянное. Мне не страшно. Наоборот. С любопытством смотрю на это нечто, которое устраивается возле костра, который горит сам по себе, без дров. Просто языки пламени пляшут по камню. – Чего молчишь, человек? Долго же пришлось тебя звать. – А зачем? Оно не понимает, и я терпеливо и спокойно поясняю: – Зачем звать-то? Внезапно нечто растекается серебряным смехом: – Ха-ха! Ну ты и наглец, человек! – Ага. Особенно с незнакомыми. Нечто вдруг меняет форму, превращаясь в того самого ушастого лиса. – Оп-па! Это ты! – Узнал наконец, – смешливо ворчит зверёныш, оскаливая свои акульи зубки в три ряда. – Я назад ехал, останавливался. Тебя не было. – Дела, – пожимает он плечами, совсем как мы. И облизывается: – Но окорок вкусный был! – Чай, императорский, – повторяю я его жест, и мы оба смеёмся. – Куда пропал-то, ушастый? Он строит хмурую мордочку. Удивительно, но я прекрасно чувствую все его эмоции. Зверёк наигранно обидчиво говорит: – И ты туда же? Думаешь, мы виноваты, что нас такими создали? – Кто? – незамедлительно следует мой вопрос. Так же стремительно получаю ответ: – Природа, человек. Эволюция. – Понятно… – Не о том думаешь. – А о чём мне надо думать? – Как тебе довести своих спутников до края земли. – Доберёмся. Тарах щурится: – Не уверен. За тобой гонятся. Причём конкретно за тобой. Заинтересовал ты Океанию. Очень заинтересовал. Машиной своей. Оружием. Поведением. Нуваррой. Не любят тамошние управители тех, кто сильнее и умнее их. Вот и… Я подаюсь вперёд: – Хочешь сказать, что и вторжение из-за меня? Зверь машет лапкой: – Нет. Просто совпало. Они давно точат зубы на материк. На юг им не пробраться. А вот эти места… – обводит лапой вокруг себя, – давно их привлекают. Ищут Храм Змееголового бога. – Вздыхает. – Давно, однако, ищут. – И дураки. Он у нас, на Новой Руси. Ушастик снова весело щурится: – А я знаю. Я всё знаю, что ты знаешь. Теперь мой черёд сузить глаза: – Кажется, я знаю, почему вас считают местным ужасом. Он смеётся, широко разевая пасть: – Ага. На самом деле мы никого не трогаем. Люди сами убивают друг друга. Потому что мы им приказываем. А потом внушаем, что это сделали мы. Хорошая у вас, людей, поговорка: у страха глаза велики. Нам в голову и тысячной доли не может прийти того, что вы, люди, о нас себе напридумывали. – Верю. А я, значит, внушению не поддаюсь? Зверёк грустнеет: – Вы, земляне, другие. Потому мы можем с вами только разговаривать. Вот так, как сейчас. Во сне. И всё. Протягиваю руку, чешу ему за длинными ушами. Зверь довольно урчит, потом жалуется: – Знаешь, как обидно? Мы по натуре существа общительные, добрые, ласковые. А нас всё время обижают. Вот и привыкли защищаться, как можем… – Мы, русские, тоже такие. Всем всегда готовы помочь, выручить, а наши враги этим пользуются и ездят на нашей шее, как на лошади. – Понимаю, человек. Очень хорошо понимаю. Но вижу, что тебя интересует Храм? Хочешь узнать, что в нём такого? – Хочу. Если можно, конечно. – Можно. Тебе – можно. Помнишь холм, из которого вы раньше выходили? – Разумеется! Только что в нём толку? На Землю же мы не вернёмся? Тарах снова смеётся. – Хе-хе… Сколько там глобусов было? – Двадцать четыре. – Вот! – Он поднимает кверху лапу с выставленным назидательным жестом когтем вверх. – Если голову статуи повернуть к другому глобусу, то холм выведет в мир, изображённый на карте. Понял? Я буквально подскакиваю на камне: – Ты серьёзно? Он высовывает язык: – Бу тебе! Мы, гарахи, никогда не врём. – Снова грозит когтем. – Только не проболтайся раньше времени. – А когда это время наступит? – Сам поймёшь. Начинает мерцать. – Всё. Устал. Пора мне. – Рад был тебя увидеть. – Я тоже. – Ещё встретимся? Он снова смеётся. – Разумеется. Мой дом тебе по пути. Хотя… – Мрачнеет, прислушиваясь. – Не уверен… Твои враги в… – Мгновенно прикидывает: – До них полсотни ваших километров. Но каждый день они отыгрывают десять. Вот и считай. Твои сюрпризы хороши. Но солдаты Океании боятся своих командиров куда больше тебя и даже нас. – А не хочешь нам помочь? Тарах мотает головой так, что уши разлетаются в стороны, и мне невольно, несмотря на услышанное, становится смешно. Снова протягиваю руку, чешу ему за ними. – Понял. Мощности не хватает. Тот уныло отвечает: – Угадал. Ладно. Удачи тебе. Торопи своих. Мы вас не тронем. – И тебе удачи. Встретимся – с меня окорок. – Лучше бы шоколадку дал. Беспомощно развожу руками: – Давно уже кончился… – А если привезут? – Без вопросов. – Ловлю на слове. Я приду, – обещает он и спохватывается: – Всё. Пора. – И исчезает… Я открываю глаза и смотрю на светящийся в уже проснувшемся солнце оранжевый потолок палатки. Вот тебе и сон. Гараху я верю. Не зверь он, скорее всего. А Древний. Слышал я нечто подобное. От умных людей. Оказывается, не врали… Сажусь на матрасе, смотрю на часы. До подъёма ещё тридцать минут. В оранжевом свете хорошо видна внутренность плотика. Ого! Это что такое? Матрас Аоры и Юницы придвинут вплотную к моему, образуя общую поверхность. Дочка лежит посередине. Баронесса – справа. Каждый на своём месте и под своим одеялом. С чего бы это? Она же меня ненавидит, по её словам. Внезапно в воздухе возникает мордочка гараха, и тот, смеясь, заявляет: |