Онлайн книга «Норман»
|
– Я тебе так зелья дам, – сказала Софья. – А ты, как будет возможность, нам еще дашь книгу почитать. – Идет, – не раздумывая, согласился Серый. Софья протянула горшочек. – Посуду верни. Серый улыбнулся: – Шутница. – Это она не шутила, – с серьезным видом сказал я. Серый удивленно посмотрел на меня. – Да шучу я, шучу. Охотники уехали, и наша жизнь закипела в обычном ритме. – Ну как, получается? – спросил я у Лои с Маликом, которые пытались сделать из зуба амулет. – Нет, – ответила Аллойя. – Один испортили. – Да хоть все, лишь бы получилось. – Норман! – позвал Храм. – Что? – Мяса у нас много, сделай мясо «по-нормански»! – У тебя лишняя бутылка вина есть? Он протянул из-за спины бутылку. – Ну хорошо, вертела настрогаешь? – Конечно. Вообще, все сегодня ходили какие-то озадаченные. Чем – я понял только вечером. Когда солнце пошло к закату, мы собрались около костровища, где я жарил мясо. Получалось оно довольно сухим и, на мой взгляд, жестковатым, но после кашек, которыми все питались последнее время, пройдет на ура. Храм с Кейном прикатили телегу, которую решили использовать как стол. Дед развесил несколько «светляков», чтобы Нейле не было страшно, и вынес бутылку настойки нам и две бутылки вина девчонкам. Ко мне подошел Храм: – Иди, выпей чарку, я присмотрю за мясом. Когда я поднял чарку, отец вдруг сказал: – Ну что, с днем рождения, сын! Все заулыбались, ведьмочки подбежали и, толкаясь, каждая поцеловала меня в щечку. Я совсем забыл: сегодня семнадцатый день теплого сезона! Храм дожарил за меня мясо, а я принимал поздравления и мелкие, но приятные подарки. При каждом поздравлении приходилось поднимать чарку, поэтому я намекнул отцу, чтобы наливал поменьше. Через какое-то время хмель набросил на нас туман легкого веселья и развязал языки. Все, забыв о причине застолья (впрочем, меня это только порадовало), разбились на небольшие, по два-четыре разумных, группы для разговора. У догорающего костра, откуда я нагребал угли, заметил Нейлу, глядящую на пламя. Страх очередного приступа выветрил хмель в два удара сердца. Но мои опасения оказались напрасными, поскольку Нейла не пила вина, опасаясь за здоровье, и решила побыть одна. – Грустишь? – Просто смотрю на вас с отцом и родителей вспоминаю. Надеюсь, светлые не добрались до них. – Давай завтра с отцом переговорю, может, что посоветует. Доехать мы в любом случае сейчас к ним не сможем. Нейла кивнула: – Я понимаю. – Какая-то ты спокойная стала, даже не шутишь. – Да мы с Ялей решили еще в поселке, что приступы происходят, когда я эмоционально реагирую. Вот и пытаюсь себя в руках держать. Тут сзади подбежала слегка захмелевшая Яля: – Софью злите или определился? Я зло посмотрел на нее. – Определился с чем? – заинтересовалась Нейла. – Ой! – Яля шустро упорхнула. – Так, с чем определился? – Не слушай ты ее. – Я лихорадочно тянул время, придумывая ответ, внешне при этом стараясь оставаться невозмутимым. – Так она, о подарке. – Так они же с Маликом подарили тебе амулет памяти, они с этим обручем с утра носились, Кейн их еще за упряжь гонял, они там что-то медное сперли. Рассказывай. – Не могу, это наше с Софьей, личное. – То есть то, из-за чего собачитесь. – Не собачимся мы! – Хорошо, вместе не спите, так удобней? Поняв, что от меня ничего не дождется, она встала и пошла. – Не обижайся, Нейла, правда, не могу сказать. – Я не обижаюсь, пойду, от других узнаю, мне не привыкать. Кажется, для меня вечер перестал быть томным. Я начал обдумывать лучший выход, разборок сегодня ой как не хотелось. Выход нашелся в лице Храма: – Ты чего сидишь, пошли пить. Я поспешно стал перестраивать лечебные потоки, выгоняющие хмель, на не такую интенсивную работу. Может, плетениями я плохо владел, но после ранений организм перестраивать научился. Утро выдалось не скажу что тяжелым, но легкое недомогание все же чувствовалось. Ерунда это, что одаренные не болеют. Сходил в купальню и немного посвежел. Несмотря на вставшее солнце, во дворе никого не было, лишь следы ночной гулянки. Припомнилось, что дед всем обещал сегодня отдых, думаю, причина благодушия крылась в том, что отдых сегодня нужен был деду. Сходил, пересчитал на всякий случай лошадей. Потом, чтобы развеять сумбур в голове, начал танец с мечом. Получалось плохо, настроения не было, и через какое-то время я остановился. – Что, плохо? – На входной лестнице, представлявшей собой фундаментальное строение из камня с широченными обшарпанными перилами и выщербленными от времени ступенями, стояла зеленоглазая бестия с двумя кружками. – Садись, поговорим. Я отодвинул с перил ветки растений, которые эльф растил, создавая навес над крыльцом, и сел. – Держи, отвар лечебный, с добавлением настойки. Тебе ведь она так вчера понравилась. Даже организм для того, чтобы напиться, смог перестроить. Я молча взял кружку. Нейла встала напротив меня: – Рассказывай! – Что рассказывать? – Чего девчонку мучаешь, она вчера ненамного от тебя отстала, даже поплакала. – Нечего мне рассказывать. – То, что Яля мне рассказала, это правда? – Я же не знаю, что эта рыжая выдумщица наплела! – Судя по «выдумщице», знаешь. – Значит, правда, – решил я прекратить игру в слова. – Но я действительно не знаю, что она тебе рассказала. – Что ты влюблен в меня и из-за этого отказываешь Софье. Причем об этом знают все. – Причем с детства, а то, что не видишь, сама виновата. Чего расшумелись, спать не даете. – На крыльце стоял явно больной Храм, он открыл бутыль, глотнул из нее и плеснул мне в кружку. – Идите подальше разбирайтесь, вас полдома слышит, по крайней мере, мужская комната, вы под окнами стоите. Наверх гляньте. Мы подняли головы, в окне исчезли две любопытные головы – Малик и Сайл. – Пришлось вставать, а то о вашем разговоре через пять мер все знать будут. Нейла схватила меня за рукав и потащила, я еле успел выпить и поставить кружку на перила. В голове наконец стало проясняться. |