Онлайн книга «Райская птичка»
|
– Получить права довольно просто. Тебе могут понравиться дорожные просторы. – А вам – воздушные. Не понимаю, как вы вообще путешествуете? – Мы путешествуем сейчас. – Я не об этом. – Ты не водишь, потому что в городе необходимость в машине не ощущается. В этом суть? – Да. И в укачивании. Финч искоса на него глянул и повернул вентиляцию так, чтобы больше воздуха дуло в его сторону. – Так вот, я живу в городе и ощущаю насущную необходимость в машине. Это способ вырваться, когда на тебя начинают давить стены. Чем старше я становлюсь, тем меньше мне нравится общество других людей. И потом, укачивания обычно не происходит, когда сам сидишь за рулем. – Это не объясняет нежелания летать. Я точно знаю, что вы бывали за границей, и сомневаюсь, что вы добирались туда вплавь. У Байбера есть работа в Палаццо Веньер дей Леони, в коллекции Пегги Гуггенхайм [17]. Вы подробно останавливались на ней в каталоге. А еще вы были в жюри на биеннале в художественном музее Кьянчано [18]. Мимолетное чувство удовлетворения Стивена вспорхнуло вместе с его желудком, когда профессор на скорости вошел в поворот. Финч немного помолчал и ответил: – Это началось недавно. Моя жена умерла. С тех пор я не бываю в аэропортах. Стивен потупил взгляд в коврики на полу салона, потом посмотрел в залитое дождем окно, потом снова на коврики. Ну вот. Договорился. – Я не знал. Финч внимательно изучил счетчик пробега, после чего начал методично проверять зеркала. – Откуда тебе было знать. – Когда… – Почти год назад. У меня был только один День благодарения, одно Рождество и один День святого Валентина без нее. Почти получается представить, что она уехала в отпуск, – он криво улыбнулся Стивену. – Еще немного – и забудутся ее мелкие недостатки. Со временем больше всего начинаешь скучать по ним, по этим крошечным изъянам. Они забираются тебе под кожу. Кажутся милыми, когда оглядываешься на них в прошлое. – Случилась авария? Это объяснило бы вашу нерешительность, хотя воздушный транспорт самый безопасный. Вероятность попасть в авиакатастрофу составляет один к одиннадцати миллионам и… – Джеймсон. – Некоторых людей успокаивает, если они знают, каковы шансы наступления того или иного события. – Она не была в самолете. У нее даже билета в руке не было. Она приехала в аэропорт встречать сестру, и у нее случился сердечный приступ. Дождь припустил сильнее. Финч включил дворники, и те старательно заерзали по лобовому стеклу. В тот день за невесткой мог бы заехать он. Чем таким важным он был занят, что не смог оторваться на два часа, которые требовались на дорогу туда и обратно? Несомненно, это попадало под общую категорию «работа» – аргумент, с которым Клэр даже не пыталась спорить. Если бы он поехал тогда, она могла бы сесть на кровать и передохнуть пару минут. Просто подремала бы чуть-чуть, и ей стало бы легче. – Может, остановимся? Наверное, не следует вести машину в расстроенном состоянии. Финч помотал головой. – Я прилагаю все силы, чтобы избегать подробностей – в какой момент можно было изменить исход. Почему ее не смогли реанимировать в аэропорту, – он поднял дворники чуть выше. – Увы, не всегда, когда нужен врач, он оказывается поблизости. – Какое отношение это имеет к перелетам? – Дело в аэропортах, а не в перелетах. Бесконечная череда объявлений, предупреждающий писк сдающих назад тележек. Люди, у которых такой вид, будто они путешествуют в пижамах. Охранники, сотрудники службы безопасности, полицейские. Все эти квалифицированные специалисты со своими техническими познаниями, которые только и могли, что смотреть, как она лежит на полу, и просить людей проходить и не толпиться, – его большой палец так сдавил виниловое покрытие руля, что ноготь побелел. – И еще я думаю о туфлях. – Конечно. Финч перестал смотреть на дорогу и удивленно уставился на Стивена. – Ты это понимаешь? – Ну да, – Стивен махнул в сторону лобового стекла. – Разве вы не должны следить за дорогой? – Расскажи. – Через аэропорт проходят сотни людей, час за часом. Так много ног топчется по одному и тому же месту. Оно наверняка становится грязным. Вероятно, отвратительно грязным. Понятно, что вам невыносимо думать о ней там. Финч сбавил скорость. – Да. Этот момент меня просто убивает. – Теперь вам, наверное, приходится самому себе готовить? Финч в ужасе на него уставился, но потом зашелся смехом, зародившимся где-то глубоко в груди. – Полагаю, ты хотел спросить, скучаю ли я по ней? Да. Каждую секунду. – Это невозможно представить. – Странно. Я думал, тебе это знакомо, – Финч отреагировал на каскад стоп-сигналов впереди и притормозил, чтобы объехать бетонную плиту посреди дороги. – Когда умер твой отец, ты был в Европе, не так ли? Стивен скорчился. Из желудка поднялся знакомый привкус желчи, и запах банановой кожуры перестал казаться приятно тропическим. Обогреватели стекла барахлили, и в машине было парко, как в зловонных джунглях; теплый, влажный воздух клубился у основания окон, как дыхание призрака. – Я был в Риме. Хотел увидеть цикл Караваджо о святом Матфее и шел в капеллу Контарелли в Сан-Луиджи деи Франчези. – И? – Я его посмотрел. – Я не об этом. – Жена и отец не одно и то же. – Может быть. Стивен смотрел в пол, на крошки и грязь, застрявшие в ворсе коврика. Крышу полоскал сильный дождь. – Через двадцать миль будет съезд. Можем выбросить там мусор. И мне в любом случае нужно еще леденцов. – Ты имеешь полное право сказать мне, что не хочешь об этом говорить. – Я не хочу об этом говорить. Финч метнул быстрый взгляд в зеркало заднего вида и решительно надавил на газ. Машина пошла юзом, и Стивен уперся двумя руками в приборную панель. Финч посмотрел на него и улыбнулся. – Ничего страшного. Стивен почувствовал, как с его лица сбежала кровь. – Вы нас в гроб загоните. – Не исключено. Как ты изволил заметить, вероятность нашей гибели в машине выше по сравнению с полетом. Однако ты в любой момент можешь попробовать в роли водителя себя. |