Онлайн книга «Ириска и Звезда Забвения»
|
Ириска уснула. Дикий Страус подождал немножко, убедился, что маленькая фея крепко спит, подбросил в огонь ещё несколько веточек, плотнее закутался в рваное одеяло и закрыл глаза, намереваясь как следует отдохнуть после длинного, преисполненного событиями дня. Ещё через десять минут он тоже крепко спал и лишь изредка морщился да топорщил перья, когда беспокойные мошки принимались щекотать ему под клювом. Наступила самая тёмная часть ночи. Землю окутал мрак, который не могла разогнать даже полная Луна, и стало казаться, что мир, ещё недавно объёмный и огромный, уменьшился до размеров вытянутой руки, потому что всё, что находилось дальше, полностью терялось во тьме. Наступила та часть ночи, в которой любой шум, шорох или шёпот кажутся громогласными, и поэтому препирательства Ушастой Бетти и дрессировщика Ядоша были слышны издалека. – Ты идиот! – А ты – дура! – Ты сказал, что нужно сворачивать к реке! – Я сказал так, как показал твой чокнутый компас! – Это не компас, а «указатель»! Его сделал сам хозяин! – Он показывал к реке! – Нет! – Да! – Идиот! – Дура! – Ненавижу тебя! – А ты меня бесишь! Ушастая была уверена, что с помощью магического устройства сумеет без труда найти и схватить беглую Непревзойдённую, и не собиралась никого брать с собой, чтобы не делиться славой. Но вскоре передумала. В отличие от своих мышей и прочих гадов, Бетти летать не умела, автомобиль, на котором она изначально собиралась в погоню, мог проехать не везде, а идти по ночным лесам или полям пешком Ушастая побаивалась. Вот и пришлось договариваться с Ядошем Тубричем, который согласился оседлать в погоню быстрых и зубастых бедозавров. Однако чем заметнее они удалялись от цирка, тем более дерзко вёл себя дрессировщик. – Прекрати меня оскорблять! Или я… – Что «или ты»? – с издёвкой поинтересовалась Бетти. – Заберу своих зверюшек и уеду, – пригрозил Тубрич. В отсутствие Захариуса авторитет Ушастой существенно снижался, и прочие помощники колдуна осмеливались с ней спорить. – А я натравлю на тебя летучих мышей, – прошипела повелительница ночных гадов. – Не посмеешь! – А ты попробуй! – И попробую! – Попробуй! Бетти разозлилась, глаза её засверкали так, что их стало видно даже в непроглядной ночной тьме, пальцы скрючились, рот перекосило, и Ядош решил не связываться с разъярённой тёткой, понимая, что выйдет себе дороже. – Что показывает «указатель»? – Стрелка крутится как сумасшедшая, – помолчав, ответила Ушастая. – Непревзойдённая совсем рядом. – Но где? – Тубрич огляделся и кивнул на виднеющийся неподалёку костёр: – Может быть, там? – Похоже, бродячие торговцы заночевали, – не согласилась Бетти. – Или путешественники. – Почему ты так думаешь? – У Страуса не было кибитки. – Ушастая снова посмотрела на «указатель», точнее, на красную стрелку. – Да и не стал бы он костёр разводить, побоялся бы, что мы заметим. – Полагаю, Хиша думает, что оторвался от нас, и не ждёт погони, – подкрутив ус, возразил дрессировщик. – Он же не знает об «указателе». – Ты что, самый умный? – переспросила его обладательница трико с ушами. – Я ведь сказала, что у Страуса не было кибитки. Продолжать спор не имело никакого смысла – он опять закончился бы руганью, – поэтому Тубрич выдержал паузу, как бы показывая Бетти, что согласен, и произнёс: – Торговцы могли видеть беглецов. – И, не дожидаясь ответа, погнал бедозавра к костру. – На всякий случай приготовь мышей! – Они всегда готовы! Однако ответа дрессировщик не услышал: он уже подскакал к одинокой кибитке, возле которой догорал костерок, резко осадил разгорячённого бедозавра и рявкнул: – Подъём! – намереваясь сразу же показать торговцам, что с ним шутки плохи. – Встать! А в следующий миг Ядош вздрогнул и едва усидел в седле, потому что закутанная в одеяло фигура с диким воплем взлетела на целых три метра над землёй, заставив бедозавра от неожиданности встать на дыбы. * * * Это было самое страшное пробуждение в жизни Хиши. Сначала ему снился приближающийся топот. Тяжёлый и неотвратимый. Топот показался таким явственным, что Страус даже захотел проснуться, но передумал, поскольку сильно устал. Он убедил себя, что видит сон, перевернулся на другой бок и с головой укрылся одеялом. Потом топот превратился в неистовый грохот – словно элефант принялся танцевать сальсу на гигантских барабанах, – а следом прозвучал оглушающий рёв. Рёв что-то означал, но слов Хиша не разобрал. Однако испугался крепко, потому что в его сне заревел не кто-нибудь, а тот самый элефант на барабанах, который и так шумел, а теперь стал просто невозможно громким. К тому же заревевший элефант разинул огромную зубастую пасть, при виде которой Дикий подскочил от ужаса и завопил: – Выключите будильник! – Запутался в одеяле, завизжал: – Отпустите меня! Щёлкнул клювом, а потом, всё ещё в полёте, сообразил, что видит перед собой не элефанта, а бедозавра, чья зубастая пасть оказалась ещё больше, чем приснившаяся, а громкий голос принадлежит не чудовищу, а сидящему на спине ящера всаднику, и всё очень плохо, и надо бежать, а куда бежать – непонятно, но останавливаться нельзя. И Хиша побежал, ещё будучи в воздухе – сделал несколько панических движений, чем привёл и Ядоша, и бедозавра в полнейшее недоумение. А затем, шлёпнувшись о землю, Страус тут же вскочил и продолжил немыслимый бег и, наверное, удрал бы и бросил спящую в кибитке Ириску, но вмешался случай – кожаная сумка, которую Хиша не снимал даже во сне, зацепилась за оглоблю, и Дикий потащил тележку за собой. – Опа! – изумлённо протянул Тубрич. А бедозавр клацнул зубами, соглашаясь с дрессировщиком в том, что картина действительно странная. – А-у-э-э-у-ы-ы-ы-ы!!! – послышалось из темноты завывание улепётывающего Страуса. – Э-э… – выдал Тубрич. – Идиот! – завопила промчавшаяся мимо Бетти. – В погоню, дубина! Это он! Он! ОН!! Бедозавр Ушастой очень старался, однако догнать закусившего удила Хишу не мог при всём желании. Во-первых, Дикие Страусы действительно бегали быстрее всех в Прелести, а кибитка оказалась лёгкой и совершенно не мешала Хише спасаться. А во-вторых, паника придала Дикому сил. – А-у-э-э-у-ы-ы-ы-ы!!! Он мчал не разбирая дороги и не отвечая проснувшейся девочке. Мчал куда глаза глядят. Он быстро оставил позади преследователей и должен был спастись – так было бы честно, но в дело неожиданно – для Хиши, разумеется, – вступили летучие мыши. |