Онлайн книга «Выгодная сделка»
Как только в свинцовом воздухе появились первые снежинки, на улице раздался шум двигателя, и на дорожке перед домом появился «лендровер» Арта. Клэр удивилась — они договорились, что он заберет ее и кошек на следующий день в десять часов утра. Может, он приехал сообщить, что праздник отменяется? Она решительно отмела разочарование, которое ощутила при этой мысли, и направилась к двери встречать гостя. — Привет. В черных джинсах и короткой, до талии, черной кожаной куртке Арт казался особенно мужественным, и ей едва удалось выдавить из себя ответное приветствие. Впрочем, она быстро взяла себя в руки: — Я, кажется, догадалась. Какая-нибудь лошадь или собака решила, что завтра ты им нужен больше, чем мне? — Ей даже удалось ослепительно улыбнуться. Арт ответил такой теплой и обаятельной улыбкой, что Клэр снова пришла в смятение. — Вовсе нет. Можно войти? — Да-да, конечно, — поспешно сказала она. — Я как раз собиралась варить кофе. Хочешь чашечку? — Разве может утопающий отказаться от спасительной соломинки? — Вот, угощайся. Арт устроился на высоком стуле, и Клэр протянула ему через стойку жестяную коробку с шоколадным печеньем. Поставив чайник и засыпав в фарфоровые кружки кофе, она снова повернулась к нему. — Тяжелый день? — Скорее, долгий, — поморщился Арт. — Меня вызвали на ферму Брэндона к огромному четырехлетнему гнедому жеребцу в два часа ночи, и с тех пор я так и не ложился. Этот конь — настоящий красавец, но, как и все породистые животные, с большими причудами. Одна из них — стойкая неприязнь к иглам. — А тебе надо было?.. — Сделать ему укол. Он умудрился порвать себе плечо, зацепившись за отставшую панель стойла. Брэндон в это время был на какой-то вечеринке в гольф-клубе и на лошадь пошел взглянуть только перед сном. К тому времени он уже прилично нагрузился и в этом одурманенном состоянии решил, что жеребец не может подождать до утра, поэтому вызвал меня. А потом, когда я все сделал, в благодарность угостил меня старым выдержанным виски. Мы уселись перед очагом и стали болтать о том о сем, а поскольку его жена встает рано и готовит очень обильный завтрак... — Несколько часов сна были бы полезнее, — укоризненно заметила Клэр. — Понимаешь, я терпеть не могу возвращаться в свою холодную постель под утро, будничным тоном пояснил Арт, небрежно сбрасывая кожаную куртку, и с аппетитом откусил кусочек печенья. Ну, еще бы! Наверное, это напоминает ему о покойной жене, которая ждала его в постели. Клэр внезапно ощутила новый острый укол боли и произнесла довольно резко: — Это просто визит вежливости, или ты хотел о чем-то поговорить? — И то, и другое. Ну вот, с Артом всегда так! Чего еще она ждала? Клэр дождалась, пока он доест печенье, и спросила: — Так в чем же дело? — Ты слышала прогноз? — Он кивнул в сторону окна, где снег уже застлал все густой белой пеленой. — Да, и что? — Говорят, будет метель, вот я и подумал... -Арт замолчал и сделал большой глоток кофе. -Я подумал, что проще будет, если ты приедешь ко мне сегодня и погостишь пару дней. Дорога сюда и в лучшие времена не слишком хороша, а после снегопада станет просто непроходимой. — Погостить? — Клэр тупо уставилась на него. — У тебя? — Нет, у сельского почтальона, — съязвил он. — Естественно, у меня. У кого же еще? — Нет, Арт, я не могу. Люди решат... — Что?! — Его глаза грозно сверкнули. — Что они подумают? — Ну... что мы с тобой спим, — смущенно пробормотала девушка. — И что же в этом ужасного? — негромко отозвался он. — Не забывай, все считают, что у нас близкие отношения. Ну, все, с меня довольно! — возмутилась Клэр. Это переходит уже все границы. — Но ведь это не так, не правда ли? — огрызнулась она. — И, уж не сочти меня старомодной, я не хочу, чтобы моя репутация... была запятнана. — Запятнана? — Арт смотрел на нее, как на ненормальную. — О чем это ты, Клэр? В наше время на это всем наплевать. — А мне — нет. — Она, побледнев, продолжала прямо смотреть в его раздраженное лицо. -Мне не наплевать, Арт. — Ушам своим не верю! — возмущенно воскликнул он. — Ты еще скажи, что дурно заниматься сексом до брака! — И, увидев выражение лица Клэр, ахнул: — Господи, да ты и впрямь так считаешь! В попытке скрыть охватившие ее смущение и боль, Клэр гневно бросила: — А вот это тебя не касается! — Я не согласен. — Замечательно! — Но послушай, Клэр... И тут девушка поняла, что больше не может молчать: выражение снисходительности на красивом лице Арта привело ее в бешенство. — Ты не знаешь, как это бывает! — свирепо выкрикнула она. — А мне пришлось всю жизнь страдать от последствий аморального образа жизни. — Аморального? — Арт напрягся, и его глаза потемнели. — Я не говорил об аморальности, так что незачем так распаляться. — Это уж как посмотреть, — яростно прошипела Клэр. — Моя бабка каждый месяц меняла любовников, прежде чем вышла замуж за деда. Они прожили вместе совсем недолго, пока она, забеременев от его лучшего друга, не сбежала с этим парнем. Тот через пару месяцев бросил ее, и после этого в доме появлялся любой мужчина в любое время. Когда родился Фрэнсис, она даже не знала, кто его отец, и, как мне кажется, ей было на это глубоко наплевать. А мою мать, когда ей было четырнадцать, изнасиловал какой-то пьяный мерзавец, которого бабка притащила в дом. Мама умерла через девять месяцев, производя меня на свет. — Клэр, перестань. — Арт был потрясен, но не столько ее откровениями, сколько мукой, отразившейся на лице. — В городе наше имя стало притчей во языках. — Клэр понимала, что пора остановиться, но теперь никакая сила на земле не могла заставить ее замолчать. — Я всегда была для земляков внучкой шлюхи Адаме, даже после того, как Фрэнсис заработал свой первый миллион и мы переехали в дом, о котором ребенком, живя в грязи и мерзости, он мог только мечтать. Только повесь на человека ярлык, и милосерднее будет удавить его — вот что я поняла раз и навсегда. — Не все люди таковы, Клэр, — осторожно заметил Арт. — Когда одноклассник, назначив мне свидание, в полной уверенности, что я такая же, как моя бабка, стал лапать меня на заднем сиденье своей машины, я решила, что ни одному мужчине не позволю так со мной обращаться, — свирепо продолжала Клэр. — Он разозлился, когда я отказала ему, и стал говорить жуткие гадости о моей маме. Никто не верил, что ее изнасиловали, и все говорили, что она сама на это напросилась, потому что была дочерью шлюхи. |