Книга Кошки-мышки, страница 51 – Наталья Нестерова

— Хо-о-орошая семья, — у меня, наконец, восстановилась способность соединять звуки в слова, — на-наша.

На кухню вошла мама:

— Сейчас президент будет поздравлять.

Мы ее не услышали.

— Ты знал про Назара, — пробормотала я как ни странно — с облегчением.

Словно у меня какое-то время тому назад вырос хвост, я скрывала отвратительный изъян, а муж знал, но молчал, берег мою тайну.

— Естественно, знал. Скажи спасибо, что у вас до койки не дошло.

— Не дошло, Максимчик!

— Ага, теперь ты лебезишь, — муж мгновенно учуял перемены в моих интонациях.

Подтянулись Майка и Саша, который держал поднос с фужерами с шампанским.

Мне так хотелось подчеркнуть свою непорочность, что едва все не испортила.

— У нас ничего-ничего не было! — твердила я. — Клянусь! Ты мне веришь? И на Новый год я подарила ему триста штук презервативов…

Выпалила, испугалась.

Звук пропал — все застыли на секунду, которая показалась мне длиннее суток.

Саша закашлялся, фужеры стукались.

— О, господи! — пробормотала мама.

— Так у тебя все-таки любовник? — воскликнула бестолковая Майка.

Максим ничего не говорил, просто смотрел на меня. Так, наверное, смотрит мужественный человек на дуло пистолета, который через секунду выстрелит.

— Идиотка! — рявкнула я на Майку. — Говорю же — ничего, кроме борщей и солянки, между мной и Назаром не было! Я честная женщина. Мамочка, клянусь твоим и Гошкиным здоровьем! Честная!

— Максим, я верю, — подала голос Майка и дернула моего застывшего мужа за руку.

— Что там французский двор, — сказал Саша. Передал Майе поднос, протиснулся к маленькому телевизору на подоконнике, включил. — Дюма отдыхает.

— Подарок издевательский, — оправдывалась я. — Ну, прости меня! Мне хотелось отомстить, иррационально хотелось, за свои же собственные заблуждения. Мама, ты говорила, что месть — признак слабости, а не силы духа. Максим, ты считаешь ненависть признаком низкой духовной организации. Вы все такие совершенные! Одна я недоразвитая!

— И я тоже, — пробормотала Майка.

— В конце концов! — обрела я силу духа. — Ты мне врал!

— Но и ты меня обманывала, — парировал Макс.

— Да, но я — первая!

Постичь мое заявление было непросто, все замерли, соображая.

Первым откликнулся Макс:

— Сбои в логике случаются даже у самой потрясающей и удивительной женщины всех времен и народов.

— Это у кого? — вскинулась я.

— У тебя.

— Спасибо! — тихо сказала мама.

Майка издала не то стон, не то всхлип.

— Твои комплексы неполноценности, — повернулся к ней Макс, — порождены неосознанием превосходства над основной частью населения.

— А то! — гордо подтвердил Саша.

— Не поняла, — улыбнулась Майка, — но: спасибо, Максимчик!

— И все его благодарили, — ревниво вставила я.

— Помолчи! — велела мама.

Зажегся экран телевизора. Президент Путин на фоне сказочно красивой зимней Кремлевской стены, заснеженных елей обращался к нам:

— Сегодня мне хочется сказать вам особые слова и, провожая уходящий год, сердечно поблагодарить за все, что мы вместе сделали…

— Что вы сделали? — перебила я Президента. — Вы играли со мной в кошки-мышки! Вы меня дрессировали! Максим скрывался у Майки…

— Ой, как трудно было не проговориться, — призналась подруга. — Если бы не Саша, давно бы разболтала.

Президент продолжал:

— Мы видим, как год от года набирает силу и укрепляется Россия…

— Я укрепляюсь в мысли… — снова перебила я Президента, но не успела договорить.

— «Мысли» — ключевое слово, — нетерпеливо сказал Максим. — Твои мысли…

— Требуют санитарной обработки, — в свою очередь, перебила мама, которой было совершенно не свойственно вклиниваться в чужую речь.

— Что тогда говорить обо мне? — как всегда пришла на помощь Майка.

— Тебе о тебе буду говорить я! — сказал Саша и принялся раздавать фужеры.

— Славно, — одобрила мама, рассматривая поверх бокала меня и Майку.

— Мелодраматический сериал, в который Лида, не без моей помощи, превратила нашу жизнь, закончился, — принимая фужер, сказал Максим.

— А я женюсь, — улыбнулся Саша, протягивая шампанское мне и Майке.

Мама проговорила тихо-тихо, как молилась, только я услышала, потому что рядом стояла:

— Будьте счастливы, дети!

— Давайте дослушаем, — попросила Майка. — Президент все-таки.

Путин, конечно, подозревать не мог, что в маленькой московской квартире слушают его с особым чувством: с осознанием ошибок и надеждой на их неповторение, с верой в грядущую жизнь, которая обязательно подбросит новые испытания, и пройти их надо, не уронив достоинства.

Новый год — это редкий момент истины, когда пафос уместен.

— Пожелаем друг другу новых успехов, — говорил Президент, — и, конечно, поднимем бокалы за здоровье и счастье наших родных и близких, за тех, кого ценим и бережем больше всего на свете, кому отдаем наше тепло и с кем хотим быть рядом. Пусть самые заветные мечты сбудутся. Счастья вам, дорогие друзья! С Новым годом!

Забили куранты. Мы сдвинули фужеры с общим, как выдох, счастливым:

— Ура! С Новым годом!