Онлайн книга «Укус змеи (сборник)»
|
Пустой ярко освещенный автобус подъехал к остановке на противоположной стороне улицы, принял пассажиров. Автобус был двойной — с гофрированной перемычкой между салонами. В темноте ночи он казался фантастическим спасательным экспрессом, который в фильме ужасов подбирает оставшихся измочаленных героев. Режиссер вкупе с автором сценария и этих добил бы, но зрители любят, когда в конце фильма кто-то остается в живых. Николай закрыл лицо руками — у него свой ужастик, без киношных штампов. — Простите! — раздалось рядом с ним. Сердоболица. Не уехала, получается? Хотя автобус наверняка был последним. — Да? — устало спросил Николай. — Это действительно ваш автомобиль? — Действительно, в заднее стекло можете увидеть куклу моей дочери. — У вас есть дочь? — почему-то обрадовалась Сердоболица. — А также жена, мама, папа, квартира, дача, хорошая работа. У меня нет только телефона, чтобы перезагрузить свое бытие. Без телефона ты букашка, а с телефоном — человек. Нескладно. — У меня есть телефон, — сказала Сердоболица и вытащила аппаратик из сумочки. — Правда, на счету не больше десяти рублей. Вам хватит? — Я отдам! В двойном тарифе…что там! Тысячу рублей! — О чем вы говорите? Какие тысячи?! В определенном смысле это я виновата в том, что заставила вас применить силу. «Еще как виновата в определенном смысле», — подумал Николай. — Но я не могла предположить, что у вас столько силы! Она держала телефон в руках, не протягивала, Николай боролся с желанием выхватить трубку. — Польщен. Был переполнен негативными эмоциями, не рассчитал свои могучие силы. «Апперкот-то мне здорово на пользу пошел», — выставлял он мысленные ремарки. — Как хорошо, что вы иронизируете. Потому что сумасшедшие не владеют чувством юмора. — Я не душевно больной, я душевно раненный. Противно осознавать, что без железяк — машины, телефона, без бумажек — паспорта, денег, карточек ты превращаешься в великовозрастного Маугли. Вы позволите мне воспользоваться вашим телефоном? — Да, конечно, возьмите! — Благодарю! — церемонно выразился Николай, похвалив себя за то, что не выхватил-таки трубку у Сердоболицы. Сотовый телефон был допотопным, из первых моделей, по нынешним временам — почти антиквариат. Мама ответила с десятого гудка: — Да! Алле! Это кто? — Мамочка, это я, Коля. Не волнуйся, пожалуйста! — Что? Папа? У него давление, криз? Скажи мне правду, он жив? Господи, я так и знала! Сдался мне этот банкет, как чувствовала… — Мама! — перебил Николай. — Мама! Алле! Слушай меня! С папой все в порядке… — Не обманывай меня! Николай отставил от уха трубку, в которой верещал мамин голос, пожал плечами, как бы извиняясь перед Сердоболицей. — Десять рублей, — тихо напомнила она. — Мама! — рявкнул Николай в микрофон. — Проблемы у меня, а не у папы. — Коленька? Что случилось? Где ты? Мама переключила свое волнение на сына, что уже можно было считать достижением. — У меня проблемы с машиной. Не могу в нее попасть, неожиданно заблокировались двери. — Сыночек, я ничего не понимаю! — Не надо! Не надо ничего понимать! Просто сделай то, о чем я сейчас попрошу. — Коля, почему ты кричишь? «Потому что меня достали!» — Извини, мама! Я тебя очень прошу, время нашего разговора ограничено, я говорю по чужому телефону… — А почему ты говоришь по чужому телефону? — Мама, сейчас я положу трубку! И буду решать свои проблемы с помощью других людей. В полвторого ночи, на окраине Москвы. Он пригрозил с отцовскими интонациями. Когда мама доводила папу до ручки, папа начинал говорить медленно, тихо-взбешенно, и мама становилась шелковой, понятливой. — Сыночек, я все сделаю! Что надо? — Первое: взять ключи от моей квартиры и деньги, позвонить Игорю (это был школьный приятель Николая, живший в том же доме, его машина обычно стояла под окнами), передать Игорю ключи, пусть едет ко мне домой, возьмет запасные ключи от моей машины в верхнем ящике прихожей… Прихожая — это шкаф, сооружение после входа, при нем тумбочка с ящиками… Игорь сообразит. Скажи ему, что нужны запасные ключи от авто. Потом пусть едет… куда он едет? — Третья улица Энтузиастов, — подсказала Сердоболица, — на пересечении с проспектом Полярников «Сколько прежде энтузиастов набиралось — на три улицы», — мелькнуло в голове у Николая. — Он едет на Третью улицу Энтузиастов, угол с проспектом Полярников, тут я… — Сыночек! — жалобно пробормотала мама. — Я не запомнила. Тебе нужны деньги? Сколько? Упомянуть про деньги было тактической ошибкой. С возрастом мама неожиданно стала прижимистой и расчетливой. Ей не грозила нищенская старость, но за мизерную прибавку к пенсии мама в собесе билась отчаянно. Деньги можно будет одолжить у Игоря. — Записывай! — велел Николай. — На чем? — Мама! — Да, да, вот рецепт, я на обороте. Диктуй. — Первое: найти ключи от нашей квартиры и дать их Игорю. Второе: Игорь едет ко мне домой и берет в ящике прихожей запасные ключи от машины. Третье: Игорь подъезжает на Третью улицу Энтузиастов, угол с проспектом Полярников. Записала? — Да, сынок. А деньги? — Не нужно, обойдусь. Мама, еще внимание… Позвольте, я дам номер вашего телефона? — спросил Николай Сердоболицу. — Конечно. Она продиктовала номер, который Николай велел маме записать на всякий случай. Нажав кнопку отбоя, Николай вернул трубку с благодарностью. — Все мамы одинаковые, — участливо улыбнулась женщина. Она смущенно топталась на месте, Николай еще раз пылко поблагодарил за помощь. — Я пойду? — Сердоболица опасливо посмотрела на пустынную улицу. Парадокс: полуголые девицы шастают в ночи, не боятся, а серые мышки трясутся осиновым листом. — Это был последний автобус, наверное? — спросил Николай. — Вам далеко? — Три остановки. — Извините, не могу проводить. Опасаюсь, что угонщики могут появиться и укатят мой «Форд» далеко и навсегда. «Кроме того, единственная связь с Игорем — это твой антикварный телефон. Ты уйдешь, и телефон ку-ку». — Что вы, какие проводы, — отказалась женщина. — Только вот еще… Извините, но у меня есть спички. В подъезде часто разбивают лампочку… я ношу с собой спички… чтобы освещать, — путалась она. — Я вам не предложила, когда вы спрашивали про зажигалку, потому что забыла, нет, по правде говоря, я вас испугалась… |