Онлайн книга «Жар ледяной страсти»
– Вы просили сообщать, когда кто-нибудь из ваших клиентов появится в новостях. Нам только что позвонили: на всех каналах транслируют новости с Карлой Нардоцци. Хавьер застыл. За всю его жизнь только два имени лишали его дара речи и вызывали безудержную ярость. Первые три десятка лет одним из них было имя его отца. А на следующий день после того, как Хавьеру исполнилось тридцать лет, список пополнила Карла Нардоцци. Три года прошло после маленькой интрижки с Карлой, которая все еще торчала у него меж ребер, словно отточенный кинжал. Хавьер презирал себя за слабость, но не мог оставить их связь в прошлом, и ему никак не удавалось забыть Карлу. – Шеннон, ты можешь быть свободна, – выдавил он и посмотрел на экран. Хавьер не узнавал здание, перед которым толпились журналисты, но проезжающие мимо них машины скорой помощи заставили его подойти ближе к телевизору. «Состояние мисс Нардоцци перестало быть критическим и оценивается как серьезное, но ее жизни больше ничего не угрожает. Она вышла из искусственной комы и начала понемногу приходить в себя в самом лучшем медицинском центре Рима». «Кратко о произошедшем. Карла Нардоцци была доставлена самолетом в Рим из поместья ее отца и тренировочной базы в Тоскане после падения во время тренировки. Из неподтвержденных источников известно, что тренер чемпионки мира по фигурному катанию Тайсон Блэквелл вызван на допрос по поводу случившегося…» – Шеннон! – Хавьер швырнул пульт. Дверь в его кабинет тут же отворилась. – Да, сэр? – Передайте моему пилоту, чтобы подготовил самолет. Мы вылетаем в Рим. Немедленно. – Да, конечно. Хавьер достал телефон и набрал номер, который знал наизусть, хотя в последнее время его отношения с Драко Анджелисом были больше деловыми, чем дружескими. Он стиснул зубы и поднес трубку к уху. – Ты уже слышал новости, – послышался в трубке густой бас. – Когда это произошло и почему мне не доложили немедленно? – коротко бросил Хавьер. – Остынь, дружище. На меня столько всего свалилось, – ответил Драко. – Послушай, ты должен информировать меня первого, когда дело касается Карлы Нардоцци. – Согласен, – после короткой паузы заметил Анджелис. – Я собирался позвонить тебе, но ты меня опередил. – Ради нашего делового сотрудничества я поверю тебе. – Сантино, ты ничего от меня не скрываешь? Хавьер взял себя в руки, пытаясь утихомирить переполнявшие его эмоции. Это только бизнес. Ничего больше. – Только то, что я вложил несколько миллионов долларов в твоего клиента, и скоро мне придется выложить еще несколько. Ты считаешь, я должен был узнать о случившемся от журналистов? Мне не нравится быть застигнутым врасплох. – Я все понял, – спокойно ответил Драко. – Когда это случилось? – резко спросил Хавьер. – Вчера. – А искусственная кома? – не отставал он. – Врачи ввели ее в кому всего на одну ночь, пока не убедились, что нет повреждения головного мозга. Карла пришла в себя, и медики дают самые оптимистические прогнозы. – У меня вылет через час. И я буду тебе весьма признателен за более частые и подробные отчеты о ее состоянии. – Ты летишь в Италию? – удивился Драко. – Я вложил в нашего общего с тобой клиента достаточно денег, чтобы иметь полное право проявлять личную заинтересованность в его выздоровлении. Увидимся через семь часов. Отмените все встречи до дальнейших распоряжений, – сказал Хавьер, проходя мимо стола своей помощницы. Она хотела что-то сказать, но тут же передумала. Несколько минут спустя, очутившись в своем лимузине, Хавьер попытался утихомирить охватившую его ярость. Что, если Карла Нардоцци отвергла его так же, как и его собственный отец, который едва признавал его существование? Хавьеру пришлось ждать несколько лет, пока у него появилась возможность преподать Ледяной Принцессе полезный урок. И все, что ему нужно, – чтобы она пришла к нему на своих двоих и понесла наказание, которого заслуживала. Его чувства тут ни при чем. Речь идет о бизнесе. А также затронуто его мужское самолюбие. Ничего больше. Карла попыталась поднять голову с подушки, но в ее глазах тут же потемнело от боли. – Синьорина, вам нельзя двигаться. Словно сквозь сон она слышала какие-то голоса. Один из них принадлежал ее отцу, а второй… Ее сердце забилось чуть сильнее. Карла вспомнила поцелуй, которым они с Хавьером обменялись в его кабинете, и полный ненависти взгляд, которым он одарил ее после. Она не винила его. После того, что она сделала три года назад, у него было полное право ненавидеть ее. Карла нанесла сокрушительный удар его гордости, и он не смог простить ее. Но почему Хавьер поцеловал ее? Или это она поцеловала его? Мысли путались. Карла поднесла руку к голове и зажмурилась от боли. – Где я? – прошептала она. – В частной больнице в Риме, – с улыбкой ответила какая-то женщина в форме медсестры. – Вы очень сильно упали. Точно. Сначала она поссорилась со своим отцом, а потом со своим тренером. Инстинкт подсказывал ей развернуться и уйти, но она осталась и при выполнении очередного элемента не удержалась и рухнула на лед. – Давно я здесь? – Три дня. После операции вы почти все время спали, но скоро вы поправитесь и все будет хорошо. Сейчас я позову доктора, а потом вы сможете повидаться со своими родственниками. Они с нетерпением ждут, когда вы проснетесь. – Они?.. – с недоумением посмотрела на медсестру Карла. У нее не было никого, кроме отца. С тех пор, как… На ее глаза набежали слезы, чему она очень сильно удивилась. Карла не плакала с той самой ужасной ночи. Ей тогда было всего десять лет. Но очень скоро она поняла, что слезы не принесут ничего хорошего, а только лишь выговоры и наказания. – Да, – кивнула женщина. – Ваш отец был здесь, но час назад он ушел. Как раз перед прибытием вашего молодого человека, который прямо места себе не находит с тех самых пор, как приехал. Вам повезло иметь рядом такого заботливого мужчину. – Я… что?.. – Не волнуйтесь. – Медсестра похлопала ее по руке. – Доктор будет здесь с минуты на минуту. С этими словами она вышла из палаты. Карла схватила пульт от кровати и чуть приподняла ее. – Синьорина Нардоцци, рад, что вы проснулись, – заходя в палату, сказал доктор. Карла молча кивнула и терпеливо ждала, когда закончится осмотр. Туман понемногу рассеялся, и ее сердце стало наполняться горечью и сожалениями. |