Онлайн книга «Любовь как откровение»
|
– Я и сама от себя не ожидала, – ответила Лиля. – Заходи, присаживайся. Как ты догадалась, что я ещё здесь? – спросил он. – Почувствовала, – просто ответила Лиля и присела на краешек дивана. – Ты могла бы позвонить. – Ты не оставил мне ни одного своего телефонного номера. – Вот чёрт! Значит, изрядно я тогда у тебя выпил! – усмехнулся Володя. – Слушай, а я был уверен, что мы обменялись контактными данными. – Нет, не обменялись. Не успели. Мы обсуждали очень значимые жизненные вещи, и нам было не до того, – напомнила Лиля с оттенком иронии. – Да, разговор тогда на твоей кухне состоялся занятный! – опять усмехнулся Володя. – Я волновалась, не случилось ли чего. Сейчас вижу, всё в порядке, ты на своём посту, пациенты под охраной замечательного доктора. И я могу спокойно удалиться, – категорично заявила Лиля, поднимаясь с дивана. – Подожди! – остановил её Пудовкин. – Как у тебя глаза горят! Просто Скарлетт О'Хара из «Унесённых ветром»! – Скарлетт была брюнеткой, – отрезала Лиля. – Существовала ли она вообще! Эта женщина – миф, вымысел автора, литературный персонаж. И каждый волен представлять её на свой лад. Я считаю, что она похожа на тебя. Или ты на неё. Женщина-огонь. Женщина-праздник! – он опять привычно острословил. – Ты на чём сюда приехала? Такое впечатление, что на резвом скакуне. – Обычно я езжу на своей машинке, так мне привычнее. – Не слишком поздно? – Нет, даже замечательно. Дороги свободны. Добралась быстро. И так же быстро вернусь обратно. – Послушай, я был жутко занят эти дни! Очень много больных поступило, приходилось делать внеплановые операции, – оправдывался Владимир. – И тот мой пациент, о котором я тебе рассказывал, помнишь? – Да, помню. – Он в тяжелом состоянии. Я очень беспокоюсь, наблюдаю его. Он в палате интенсивной терапии. – Этот пациент – женщина? – предположила Лиля. – Нет! Это мужик сорока лет, – Пудовкин покачал головой и рассмеялся. – Приревновала, да? – Я не умею ревновать. Мне просто важны факты для правильных выводов, – сухо заявила Лиля. – Да никаких ты выводов не сделаешь! – возразил Пудовкин. – У меня здесь в отделении люди обеих полов лечатся. Бывают хорошенькие дамочки, но чаще всего я запоминаю не лица, а диагнозы и фамилии. Ну, не позвонил! Не учтиво, да, сознаюсь. Прости! Был занят, а потом – сказываются мои холостяцкие привычки! Я тебя предупреждал! Мне не привычно быть подотчётным перед кем-то в личной жизни! Но я изменюсь, поверь! Веришь? – Посмотрим, – коротко ответила Лиля и решительно шагнула в сторону двери. Пудовкин стремительно преодолел расстояние между ними, властно обнял Лилю и поцеловал долгим поцелуем в губы. Это случилось между ними впервые, да ещё так внезапно, что она испытала почти забытые юношеские чувства – смущение и пузырящийся восторг. – Теперь обменяемся телефонами? – предложил он. – Да, надо бы, – согласилась Лиля. Володя взял со стола свою визитку и протянул ей. – Моих визиток у меня с собой нет, – сказала Лиля. – А ты позвони мне на мобильный номер, когда доберёшься домой, и я занесу его в контакты, – нашёлся Володя. – И как раз буду знать, что ты дома, и всё в порядке. Ты тоже привыкай отчитываться передо мной за свои перемещения. А теперь что нужно сказать? – До свидания, доктор Володя! – попрощалась Лиля. – Умница! – одобрил он. – Отпускаю! Лиля позвонила Пудовкину, едва войдя в свою квартиру. Она уже скучала без его лукавых глаз, без его голоса, без его рук, и потому поспешила набрать заветный номер. – Докладываю: я дома, – сообщила она. – Я рад. Слушай, Лиля, ты такая молодец, что прикатила ко мне сегодня! Приятная неожиданность! Я был страшно рад видеть тебя. Увидел и понял – вот оно, моё рыжее счастье! – весело признался Пудовкин. – Спи спокойно и не о чём не думай, мой рыжий воробей! Лиля почувствовала, как у неё запылали щёки. Она тоже ощутила прилив чистого счастья. На следующий день Лиля обедала с Зиной в небольшом уютном кафе. Говорили в основном о работе, о клиентах, о ребятах-аниматорах. – Послушай, Зина, что мы всё о чужих праздниках печёмся? – сказала Лиля. – Надо ведь и о себе подумать. Ты сама – где будешь Новый Год встречать? На даче? – Нет. Мы уедем из Москвы. – Куда? – В Суздаль. Там есть самый древний монастырь 11 века, в который царь Пётр сослал Евдокию, жену свою первую. Так вот, в монастырском подворье отстроили несколько гостевых изб. С виду они похожи на обычные избушки, а внутри вполне комфортные. Мы арендовали одну на праздники. Будем с Витей и с Настей жить-поживать три дня, 30, 31 декабря и 1 января, – пояснила Зина. – А почему в Суздале, Зина? – удивилась Лиля. – Там красиво, покойно, благостно. Погуляем, колокольные звоны послушаем. Настюшу на детский утренник сводим. Свечи поставим за здравие, за благополучие семейное, – так Зинаида описала свою программу праздника. – Ты разве религиозна, Зина? Я и не знала… – Ну, как тебе сказать! Почему-то мне хочется это сделать, – неопределённо ответила Зина. – Хочется тихого, благостного, красивого семейного праздника. Суздаль – это же маленькая сказка. – Какая же ты! Это для меня откровение! Сколько знаю тебя – столько изумляюсь! А мне тоже надо тебе кое-что сообщить, – заявила Лиля. – Говори, я внимательно слушаю. – Я, кажется, нашла своего мужчину, – взволнованно произнесла Лиля. – Где, когда? – теперь удивилась Зинаида. – О ком ты вообще сейчас говоришь? Кто-нибудь из наших клиентов? – Нет! Я нашла его в больнице! – Ты совратила какого-нибудь студента-практиканта? – ужаснулась Зина. – Фу, Зиночка, как ты обо мне думаешь! Нет, он доктор. Он был моим лечащим врачом. А потом сам пришёл ко мне домой. – Как пришёл? – Так вот взял и явился! Посмотрел адрес в истории болезни и приехал! – Значит, хороший я тебе халат прикупила! – довольно сказала Зина. – Не зря старалась. – Зинуля, халат просто восхитительный! И тапочки тоже! И ты представляешь, Зина, рядом с ним я ощутила то, что мне было совсем не свойственно. Мне хочется варить ему вкусные супы, вечерами кормить его, усталого, слушать его внимательно. Я хочу стирать ему рубашки, а потом их гладить! Хочу и не верю сама себе! Неужели это случилось со мной? – запальчиво откровенничала Лиля. – Ты ему медицинскую спецодежду стирать будешь, – иронично вставила Зина. |