Книга Камелия, страница 92 – Лесли Пирс

— Ну же, Ник, — успокаивала она его. — Ты же знаешь, что Магнус боец. Я знаю многих людей, которые пережили удары. Я уверена, что он тоже сможет. Садись, я приготовлю тебе завтрак.

Мэл подошла к раковине и стала мыть посуду. Она чувствовала, что Ник смотрит на нее, но не могла повернуться — она боялась встретиться с ним взглядом.

— Наверное, это было ужасно — найти его вот так, Мэл? — нежно спросил Ник.

— Да, я была потрясена. — Она медленно повернулась и опустила глаза, заметив тревогу в его взгляде. Камелия видела Ника в разных проявлениях: разъяренный мужчина, который ссорился у бара, обаятельный джентльмен, разговаривающий с дамами, талантливый актер. Но сегодня в его лице Мэл заметила что-то новое. Он казался таким уязвимым, почти как ребенок, и это болезненно задевало струны ее души. — Я почувствовала себя такой беспомощной. Я не знала, что мне делать.

— Могу себе представить, — проговорил Ник, сочувственно кивнув головой. — Я думал, что отца невозможно сломить. Я не мог смотреть на то, как он лежит там со всеми этими трубками и проводками, подключенными к его телу.

Миссис Даунис поставила еще один поднос на стол и стала накрывать его к завтраку.

— Предлагаю отнести это в кабинет твоего отца, — сказала она Нику настойчивым тоном. — А Мэл пойдет с тобой.

— Я не могу, у меня слишком много дел, — выпалила Мэл. Меньше всего ей хотелось оставаться с Ником наедине, прежде чем он разберется со всем случившимся.

— Нет никаких дел. Я уже позвонила сестре и попросила ее о помощи. — Миссис Даунис по-матерински хлопнула Камелию ниже спины. — К тому же нехорошо оставлять Ника наедине с самим собой. Есть еще много работы, которую Магнус выполнял, сидя у себя в кабинете. Вы вдвоем могли бы этим заняться.

Мэл поняла, что ей придется согласиться. Стелить кровати и убирать в спальнях было для нее гораздо приятнее, чем сидеть с Ни ком. Но она знала, что этого нельзя говорить, иначе ее неправильно поймут.

— Я все еще вижу Магнуса на полу в ванной, — тихим голосом сказала она, как будто это было достаточным объяснением. — Что, если бы я к нему не зашла? Он пролежал бы там всю ночь!

— Ничего подобного, — твердо проговорил Ник. Он взял тарелку с яичницей и беконом из рук Антони и поставил ее на поднос. — Ты же слышала, что сказала Джоан, — ты должна мне помочь. А позже, когда я поеду в больницу, тебе лучше поспать. Ты ужасно выглядишь.

Когда они поднялись наверх, Мэл вдруг ощутила, как спокойно ей было с Ником. Он был очень похож на своего отца и, видимо, не особо хотел разговаривать, как и Камелия. Он сел за стол Магнуса, перечитал список персонала и позвонил некоторым служащим, работавшим неполный день. Ник решил освободить Мэл для того, чтобы она могла заниматься делами, которые обычно выполнял его отец. Затем Ник составил заказы на вино и напитки.

Дождь наконец прекратился. Слабое солнце пробивалось сквозь облака. Было слышно, как работали люди, и от этих звуков становилось спокойнее. Мэл сидела за другим столом и проверяла почту, отделяя счета от рекламных буклетов и банковских документов. Как только она вставила лист бумаги в печатную машинку, чтобы напечатать ответ на один из запросов, Ник наконец заговорил.

— Я думаю о том, что лучше бы отец умер сейчас, чем стал калекой в инвалидном кресле.

Мэл удивленно подняла голову.

— Боже, это звучит так бессердечно, — воскликнул Ник, обхватив голову руками. — Я не это имел в виду.

Мэл посмотрела на его взволнованное лицо и почувствовала, как что-то сжимается у нее в груди.

— Я знаю, что ты имеешь в виду, — нежно сказала она. — Я просто надеюсь, что даже если Магнус умрет, у меня будет хотя бы один шанс с ним поговорить.

Ник понимающе кивнул.

— Мне тоже так много надо ему сказать. — Он грустно покачал головой. В его глазах заблестели слезы. — Я бы хотел поговорить о маме. Спросить, что он почувствовал, когда я сошел с правильного пути. А что ты хочешь ему сказать?

Мэл покраснела.

— Ну, ты же знаешь. О том, как я ему благодарна!

— Он и так об этом знает.

Ник пристально на нее взглянул. Иногда он был таким же проницательным, как и его отец. Внезапно ладони Мэл вспотели.

— Ты хочешь поговорить с ним обо мне, не так ли? — спросил Ник прямо.

— О тебе? — переспросила Мэл в надежде на то, что сарказм пополам с правдой поможет ей выбраться из этой ситуации. — Если хочешь знать, вчера вечером я сказала ему, что хочу уйти из «Окландз». Сейчас я хотела бы сказать, что не уйду, пока ему не станет лучше.

— Ты не можешь уйти! — от удивления Ник широко раскрыл глаза. — Твое место здесь, рядом со мной.

— Ник, именно из-за этих слов я и хочу уйти, — быстро ответила Мэл. — Я сотни раз говорила тебе, что в этом смысле ты меня не интересуешь. Я больше так не могу.

Даже не глядя на Ника, Мэл знала, что в его глазах застыла боль, а рот был приоткрыт. Он не принимал ее отказа.

— Разве ты не знаешь, что я люблю тебя? — спросил он.

Его слова ударили Камелию прямо в сердце, словно нож.

— Я же сказал, что люблю тебя! — повторил Ник.

Она смутилась и растерянно посмотрела на него.

— Возможно, тебя кто-то обидел в прошлом, — продолжал Ник, вставая из-за стола и направляясь к ней. — Может быть, ты боишься, что это произойдет снова. Но я знаю, что ты чувствуешь то же, что и я, Мэл. Я вижу, я чувствую это. Может быть, сейчас не время для таких слов, но ты мне нужна.

Он подошел еще ближе, протянув руки. Мэл вжалась в кресло, но он дотянулся до ее плеч, крепко схватил ее и наклонился, чтобы поцеловать.

— Нет! — закричала Мэл, толкая его в грудь, но его губы продолжали тянуться к ней.

Камелия поняла, что только правда сможет его остановить. Она больше не могла придумывать отговорки.

— Не надо, Ник. Я твоя сестра!

От ее слов он замер на месте. Его губы были в сантиметре от нее, когда он остановился.

Их глаза на секунду встретились. Ник медленно выпрямился и поправил волосы, упавшие на глаза.

— Это глупая шутка, — прошептал он.

— Ник, это не шутка. — Мэл встала со стула и отошла на безопасное расстояние. — Я никогда не сказала бы тебе об этом, если бы ты меня не вынудил. Но только так я могла тебя остановить.

Ник побледнел. На мгновение Камелии показалось, что он упадет в обморок. Спотыкаясь, он отошел назад и оперся о край стола.

— Ты не можешь быть моей сестрой! — Его глубокий голос странно звучал, кадык напряженно двигался.

— Скорее всего, это именно так, — прошептала Мэл. — О Боже, Ник! Я не хотела тебе об этом говорить.

— Но почему? Ты хочешь сказать, что мои родители отдали тебя, когда ты была маленькой?