Онлайн книга «Не обмани себя»
|
Судья Фултон испепелил ее негодующим взглядом. – Мисс Грант, вы в силах давать показания? – Кажется, да... – Тогда начинайте, мистер Роббинс. Мне надоели ваши вечные отсрочки. Хватит попусту расходовать время суда. – Мисс Грант, – начал Ник, – вчера вы сообщили суду, что работали официанткой в... Она заставляла себя не смотреть в зал, пока Роббинс вкратце суммировал ее вчерашние показания. Ничего дурного с ней здесь не произойдет, никто ее пальцем не тронет. Она – в зале суда, а Ник – рядом. Он не даст ее в обиду, она в безопасности! – Будьте добры еще раз указать на человека, который на ваших глазах вошел в двери «Афродиты», извлек пистолет и спустил курок. Стараясь ненароком не встретиться взглядом с бывшими приемными родителями, Конни махнула рукой в сторону обвиняемого. – Это был он. Макс Саверо. Судья подался вперед. – Попрошу вас смотреть прямо на обвиняемого, мисс Грант. В целях идентификации. Отчаянно хватая ртом воздух, сдерживая готовый вырваться крик, Конни посмотрела в сторону человека, застрелившего собственных родителей. – Вот он! Максимилиан Саверо. Рядом со своим подзащитным восседал Стэнли Коррф – холеный, невозмутимый. Позади – Святоша. Он и в самом деле здесь. Этот жестокий и злобный мучитель из прошлого ей не привиделся, нет! – Мисс Грант, – продолжал Ник. – Расскажите своими словами, что произошло после того, как Макс Саверо выстрелил из пистолета? – Я уронила поднос. – Она пыталась сосредоточиться, но мысли путались, воспоминания наплывали одно на другое. – Бокалы разбились. И сейчас ее накажут, обреченно подумала она, мысленно переносясь в детство. Конни разбила стакан! Конни – скверная девчонка! Усилием воли она заставила себя вернуться в настоящее. – Я побежала остановить его, но он уже спустил курок... Я просто глазам своим не поверила. Макс Саверо появлялся в ресторане и прежде и всегда производил впечатление истинного джентльмена. Как он мог пойти на такое? – Протестую! – Это снова встрял Стэнли. – Протест принят. Мисс Грант, описывайте только то, что видели. – Я посмотрела ему в лицо. – О да, она помнила эти глаза! Бездушный взгляд хладнокровного убийцы. – Нас разделяло несколько дюймов. Он вроде как толкнул меня в сторону и побежал к двери. Роббинс вернулся на свое место к столу обвинения. – Ваша очередь, мистер Корфф. Конни не глядела в сторону Стэнли, но чувствовала: он уже рядом. В воздухе разливался запах дорогого одеколона – и холодная враждебность. – Вы называете себя порядочной женщиной, мисс Грант? – Протестую! – воскликнул Роббинс. – Ваша честь, – возразил Корфф, – эту тему мы обсуждали в ходе предварительной дискуссии. Мистер Роббинс знает, что я намерен проверить репутацию его свидетельницы. Репутация имеет прямое отношение к истине, особенно если допустить возможность подкупа. Судья Фултон задержался с ответом. – Протест отклонен. Продолжайте, мистер Корфф. – Ну-с, мисс Грант? Вы порядочная женщина? – Да. – Вы бывали под арестом? – После совершеннолетия – ни разу. – Зато на несовершеннолетнюю Конни Грант существует весьма внушительное судебное досье. – Стэнли сверился с блокнотом. – Что у нас тут такое? Вы дважды убегали из дому. И даже обвинялись в хранении наркотиков. – Все это было до того, как мне исполнилось пятнадцать, сэр! Но Стэнли Корфф продолжал: – В школе ваши оценки оставляли желать много лучшего. Несколько учителей занесли в свои учетные карточки пометку «неисправима». Вы дрались со сверстниками. В старших классах вообще бросили школу. Это соответствует истине? – Да, но... – Конни так хотелось объяснить судье, что у нее были и успехи, что многие учителя относились к ней по-дружески, называли умницей, поощряли. – В возрасте между восемью и четырнадцатью годами вы сменили в общей сложности девять приемных семей, – неумолимо продолжал Стэнли. – Верно? – Не помню, – выдохнула Конни. – Возможно... – Может, вы вспомните кого-то из своих приемных родителей? – предложил Корфф. – Оглянитесь вокруг. Вы никого не узнаете? Во взглядах ненавистных ей людей читалось осуждение. Искаженные презрением лица... Конни знала, что за яд источают их языки. Знала, как впиваются в кожу их острые когти, помнила звук пощечин. Помнила ремень, со свистом полосующий спину... – Мисс Грант? Вы узнаете этих людей? – Да... Голос ее дрогнул, но плакать она не собиралась. Из последних сил Конни сдерживала слезы, давно накопившиеся внутри. Она не позволит мучителям победить, после стольких-то лет! Тем временем Стэнли передал присяжным увеличенную фотографию Конни. Платиновые волосы в беспорядке падают на плечи, вызывающе яркий макияж смазан, низкий вырез блузки открывает грудь. Даже на взгляд самой Конни этот портрет ей чести не делал. Девица низкого пошиба... – Ваша фотография, мисс Грант? – Да. – Внешне вы очень изменились, – заметил Стэнли. – Эта фотография сделана во времена «Афродиты»? – Не знаю. Может, и так. – Что до ваших взаимоотношений с мужчинами, мисс Грант... У вас было много любовников? – Нет! – Разве не правда, что сейчас вы спите с... – Протестую! – вознегодовал Роббинс. – Ваша честь, под судом находится отнюдь не Конни Грант. Мистер Корфф использует непристойную и подлую тактику, чтобы дискредитировать показания свидетельницы, которая сумела возвыситься над тяжелым детством и стала полезным членом общества. Всю жизнь она проработала... – Протест отклонен, – прервал судья. – И предупреждаю вас, мистер Роббинс, против подобных вспышек. Стэнли Корфф снова приступил к делу. – Мисс Грант, за последнюю неделю вам доводилось спать с мужчиной? Сердце бешено билось в груди. Впервые в жизни ей не на что и не на кого было надеяться. Золотая мечта любви, что связала ее и Ника, вдруг показалась запятнанной, жалкой, мерзкой... – Отвечайте на поставленный вопрос, мисс Грант! – Да... Она подняла взгляд. Зал суда стремительно вращался вокруг нее гигантским водоворотом, омут былого отчаяния затягивал все глубже, а сил противиться не осталось. – Этот человек присутствует в зале суда? – Да... Роббинс снова изъявил протест, попросил о перерыве, потребовал изменить направление допроса. |