Книга Флёр-о-Флёр, страница 21 – Олег Селиверстов

– Потому что они сами виноваты, надо быть бдительными.

– Ну все… – Лера снова включила зажигание. – Если ты ничего не понимаешь, едем домой. У меня и так без тебя проблем хватает. Еще ты тут со своими глупыми голливудскими затеями! Хватит, надоело!

– Мы поспорили… – шмыгнула носом Бонни.

– Как это – поспорили? – Лера повернулась к девочке.

Бонни сидела, надув щеки и опустив голову. Ее русые волосы, стянутые резинками в два хвостика, виновато свисали по плечам. В руках – плюшевый медвежонок с колпаком.

– С мальчишками. Они сказали, что я воображала, а на самом деле ничего не умею. Вот я и поспорила с ними на сто рублей, что взломаю дверь в кабинет директора.

– Значит, дверь была все-таки закрыта!

– Ну да…

– И как ты ее «взломала»? Она же железная?!

– Очень просто. Я подсмотрела, каким ключом уборщица ее открывает, а на следующий день, во время уроков попросила дать мне связку.

– И она тебе дала?

– Да, – Бонни оживилась. – Я сказала, что дверь в кабинет литературы на четвертом этаже не открывается, и меня учительница послала за другим ключом. Учителя часто так делают. Уборщица мне всю связку и дала. Она же старенькая, зачем ей лишний раз на четвертый этаж подниматься. Я сняла ключ от кабинета директора со связки и сделала копию.

– Где?

– В мастерской. На рынке. А ключ в тот же день подбросила в комнату уборщиц, чтобы подозрений не было.

– Понятно. – Лера с ужасом поймала себя на мысли, что вместо того чтобы осуждать, она восхищается девочкой. – А зачем ручку с золотым пером взяла?

– Это было доказательство. Для мальчишек. Иначе никто бы мне не поверил. Я хотела на следующий день вернуть, а учительница увидела ее у мальчишек и узнала. И они все разболтали. Трусы и предатели. Тетя Лера, ты что, правда, думаешь, что мне эта ручка была нужна? Да за нее и двадцати рублей никто бы не дал. – Бонни победоносно посмотрела на свою тетю и отложила в сторону плюшевого медвежонка. – Ну что, идем в торговый центр?

– Подожди. Сначала пообещай, что больше никогда не станешь брать ничего чужого.

– Обещаю.

Веснушки лукаво вздернулись на пухлых щеках девочки.

– Отлично. Тогда пошли.

В торговом центре было оживленно и празднично. Играла музыка. С потолка свисали огромные бумажные ромашки: зеленые, желтые и оранжевые.

– Тетя Лера, а ты видела, какой в кабинете директора сейф? – не унималась Бонни, пока они поднимались на эскалаторе вверх. – Совсем простой.

– Бонни, перестань.

– Нет, правда. На замке шифр всего из трех цифр.

– Бонни, я же сказала, перестань. Иначе никаких подарков. Смотри лучше, какие чудные ромашки. Сразу весна чувствуется.

– Они здесь еще в прошлый раз были.

– Странно, а я их не заметила. А ты знаешь, что города – каменные клумбы для цветов, а люди – всего лишь садовники.

– А как же зимой, когда мороз?

– Бонни, какая ты приземленная. Это же метафора. Хотя зимой живые цветы выращивают в оранжереях.

– Или в горшках на окнах, – хихикнула девочка. – Тетя Лера, а ты какое платье хочешь купить? Короткое или длинное?

– Хочется длинное, но в нем машину водить неудобно, – ответила Лера.

– А по цвету?

Платье они не купили, зато Лере приглянулась белая блузка в комплекте с трикотажной кофтой-распашонкой. Тонкая бледно-сиреневая распашонка с завязкой на животе придавала классической блузке немного легкомысленности. Кроме того, блузка и кофта отлично подходили к ее черной длинной юбке и туфлям.

Лера взяла комплект и пошла в примерочную.

Бонни увязалась за ней.

– Какая у тебя красивая грудь, – восторженно произнесла девочка, когда Лера разделась. – А у меня будет такая же?

– Будет, не волнуйся, – погладила ее по голове Лера, – если не будешь лопать столько попкорна и чипсов.

Услышав это, Бонни поджала губы.

– Я их уже целую неделю не ела.

Комплект подошел. Смущал только глубокий вырез, как у старинного платья с корсетом. Тут же вспомнилось, как однажды, на корпоративной вечеринке, она оказалась сидящей за столом напротив босса. В тот вечер на ней было тоже платье с глубоким вырезом. Пришлось весь вечер краснеть, видя, как босс смущенно отводит глаза. После этого Лера целую неделю чувствовала себя неловко.

* * *

– Тетя Лера, ты говорила, что у твоего знакомого маска наполовину черная, а наполовину – белая. А зачем? – поинтересовалась Бонни, насыпая в тесто сахар.

– Мне кажется, что тем самым он хотел подчеркнуть, что мир состоит из двух противоположностей, – объяснила Лера, разрезая на дольки груши. – День и ночь, радость и печаль, победа и поражение. Где-то происходит хорошее, а где-то плохое. В мире все должно быть уравновешено.

– Почему? Разве хорошего не должно быть больше?

– Должно. Но, видимо, Бог не успевает перекрашивать черное в белое.

– Как это? – не поняла Бонни.

– Ты зачем так много сахара положила? – воскликнула Лера вместо ответа. – Здесь же написано: «три столовых ложки», а ты положила все пять!

– Пусть будет слаще. Папа любит, когда пирог сладкий. Можно пить чай без сахара.

– Не надо. Убери, пока не растаял. Еще будут груши, не волнуйся за своего папу.

– Хорошо. – Бонни сгребла ложкой сахар вместе с тестом и съела. Потом облизала ложку и спросила: – Тетя Лера, а как вас в ресторан пустили в масках? Охрана даже не заподозрила, что вы можете их ограбить?

Лере пришлось вкратце объяснить, как все происходило.

– Так классно, как в шпионском боевике! – воскликнула девочка, узнав подробности. – А завтра вы опять встречаетесь?

– Да.

– И пойдете в ресторан?

– Возможно. Не могу тебе сказать. Ты же знаешь, что я обещала Рами никому ничего не рассказывать.